Жорж Милославский. Угнетатель (СИ) - Ра Юрий (книги хорошего качества .TXT, .FB2) 📗
— Отвали от меня со своей философией! Уже мозг засрал почище той коровы. Я, пожалуй, пойду править Сартра!
— Вот и вопросы кончились. Уважаю ваших философов, качественный контент сварганили. Так что переходим к выбору. А выбор у вас, батенька, небогатый: обнуление текущего статуса с ликвидацией носителя сознания или перенос в иной мир по моему выбору.
— А тут остаться нельзя?
— Тут, Жора, ты уже натворил столько, что по-хорошему я бы на твоём месте валил куда-подальше.
— Угу, я прямо поверил в твой альтруизм. Колись, что за мир, кто носитель, стартовые плюшки, цели…
— Деловой ты наш. Мир навроде твоего, но с перекосом в магическое развитие. Магия как костыль стала мешать цивилизации прогрессировать…
— Прогрессор нужен? А не страшно, что общество не выдержит моего вмешательства?
— Если стабильности мира угрожает всего один Жорж Милославский, то и не жалко такой мир! Жги кого хочешь, лишь бы нам было нескучно.
— Стоп! Кому это «вам»?
— Игрокам, естественно. Банальная, в общем-то, история про жука в муравейнике описана много раз. Но по факту это не детское развлечение, а селекция. Одни и те же реагенты в разной среде и в присутствии разных катализаторов образуют разные соединения.
— Демиурги херовы, чтоб вас всех лопатой через колено! Играетесь с разумными как с курами.
— А вы точно разумные? А может и куры разумны в какой-то мере? Предложи критерий, по которому одних можно в инкубаторе разводить, а других неэтично. Что замолчал? Принцип невмешательства подразумевает отказ от помощи в том числе. Не находишь?
— Я выбираю смерть! Лучше сдохнуть сейчас и добровольно, чем подписываться на ваши эксперименты. Игроки сраные.
— Принимается! Сразу после переноса матрицы сознания и оптимизации процессов ты получаешь право прервать своё существование любым выбранным способом, но своими силами. Развлекайся, Жорж!
— А здесь что останется после меня?
— Не будет никакого «здесь», будет «там». Для тебя, во всяком случае. В данном вероятностном потоке тебя будут помнить какое-то время.
— А в других?
— Где-то твои клоны продолжат разрушение мира на благо его жителей, где-то исчезнут по объективным причинам… Так ли это важно?
— Игрок, ты потчуешь меня философскими историями, а хочешь одну от меня?
— Давай, Жора, оценю твой потенциал как философа.
— В юности, в первой юности я относился к вопросу бога как к жильцам из тридцать седьмой квартиры. Моё личное изобретение — неважно кто и как существует в этой квартире, если он не оказывает никакого влияния на твою жизнь.
— Не ново, но рационально. Всё?
— Нет. Однажды я в очередной раз сменил место жительства и сам стал жильцом тридцать седьмой квартиры. Так совпало. Пришлось брать на себя функции бога.
— Забавно! Смог удивить. Эдак ты не сбрендишь в очередной раз. Хорош трепаться! Пошел вперед, Жорка, и дай им там всем просраться!
Я лежал с закрытыми глазами и понимал, что опять попал. Причем качественно попал, то есть глубоко и без страховки. Основываясь на своём опыте, не спешил открывать глаза, кто знает, что ими доведется увидеть. К тому же присутствовало головокружение и тошнота, словно меня раскручивали на центрифуге или на карусельке, что та же центрифуга, только не пафосная. Не буду спешить, если сразу не убили, значит и через полчаса не убьют тоже. Я лучше полежу с закрытыми глазами эти полчаса, ведь полчасика сна — это порой подарок судьбы.
По ощущениям моим, проспал я не полчасика, а гораздо больше. Голова болеть перестала, выблевать содержимое желудка тоже не хотелось. Кстати, по внутренним ощущениям, я в человеческом теле. Во всяком случае спина чесалась и копчик противно зудел, словно там прыщик или укусил кто. Вот незадача! Была возможность спросить гребаного Игрока в теле Онегина, бывают ли среди разумных во Вселенной не люди, а какие-то другие формы жизни. А я так позорно разбушевался и практически ничего не выяснил по поводу нового мира. Да если разобраться, то и поторговаться можно было на предмет экипировке и стартовых условий. Грамотно меня развел дядька, опыт чувствуется. И ведь вроде ничего такого не говорил, цитировал земных классиков, а мозг взбил как белок венчиком, так что я без вопросов улетел на перерождение. Что мои шестьдесят лет опыта перед веками и тысячелетиями Демиургов и прочих кукловодов? Хорошо было чувствовать себя прожжённым циником среди хроноаборигенов, а сам оказался тем еще наивнячком.
Я бы и дальше спал, а не смог бы спать, то притворялся бы спящим, но от трусости, совсем нет! Ну то есть да, но всё равно не дождетесь! Просто меня припекло изнутри, организм вел себя как классический человеческий тупой кусок мяса и требовал опорожнить мочевой пузырь. Вот приспичило ему именно сейчас. Ну и ладно, надо значит надо! Тем более, я только сейчас осознал, что тело уже давно реагирует на раздражитель, не дает лежать спокойно.
— Молодой господин проснулись, вишь ворочается — женский шопот донесся до меня из-за спины.
— А может и не проснулись, а просто обоссаться изволили. Мокро, вот и ворочается.
— Дык два дни без памяти, любой мог бы обоссаться, не токма дворянин.
Ого, а ставки-то растут! Если я правильно расслышал, то это служанки, а я видимо дворянин и господин. Пардон, а на каком языке они сейчас говорили? Точно не на русском, да и глупо было бы ожидать, что в другом мире, да еще и магическом, кто-то кроме меня будет говорить по-русски.
— Давай ему ночной горшок на видное место поставим, вдруг не промахнется, меньше потом убирать.
— А ну, цыц, курицы! — гаркнул я. Ага, прямо так и прикрикнул… засипел на пороге слышимости, видать горло пересохло.
— Чего-то сипит не по-нашему.
— Колдует небось, может сбежим?
— Не, хуже будет. Стой, раз приказано.
Ого, да тут дисциплина как в армии, это я люблю! В том смысле люблю, когда бойцы дисциплинированные у меня в подчинении, а не когда меня строят. А как же мне по-ихнему говорить, когда я языка не знаю. Стопэ, знаю я язык, понимаю как минимум. Тут или баг в прошивке, или надо галочку в нужном месте поставить, чтоб на их языке говорить. О! Повторю за девкой той фразочку, хорошо же зайдет. Только надо постараться, чтоб услышали:
— Стой, раз приказано! Не то хуже будет! — о, вроде получилось. Во всяком случае, сам себя я услышал.
— Да, молодой господин. Как прикажете, молодой господин. — общение задалось. С трудом водружаю себя в сидячее положение, благо сразу несколько рук помогают мне занять вертикальное положение, частично вертикальное.
— Отлейте, господин, вот ваза. Зараз полегчает, столько терпеть не можно!
Ну раз просят, уважу. Тем более, что терпежу уже нет, а шибко стесняться кого-то я давно бросил, в жизни всякое бывало, есть вещи и пострашнее справляющих нужду людей. Очень кстати оказалось, что из одежды на мне только длинная рубаха сорочка и никаких трусов или подштанников — ни сил, ни времени разбираться с исподним. Опорожнялся я стоя, подпертый с двух сторон крепкими девичьими телами. Судя по старанию, ежели бы случилась нужда, они бы и целиться мне помогли — уважаю такой подход! Взялась за тело — делай всё смело! Всё, мой подвиг был совершен, сил на следующий уже не было. Как старик грузно опустился на кровать. Хотя с чего грузно-то? По моим ощущениям и внешнему виду и семидесяти килограмм не было в этом теле. Рост был, то есть костяк нормальный, а с мясом напряженка. Девки, что поддерживали и сажали меня чуть из-под мышек выглядывают. Ну ладно, это они согнулись, и всё равно я на полголовы выше.
— Так, девицы-красавицы, дайте теперь воды напиться, а то вся только что вышла, какая в теле была — ага, галочка в транслитераторе не слетела, одна кинулась воду в кубок наливать из кувшина. Что характерно, кувшин глиняный простенький, а вот кубок уже металлический, как бы не серебро. Ох блин, тяжелый какой — точно серебро, а не олово. Показатель, однако. И пара служанок показатель, и серебряная посуда в ежедневном обиходе. Сиди, Жора, примечай детальки, пока сил ни на что другое нет, выстраивай картину мира.
