Дорога к Храму. Дилогия - Нергина Светлана (бесплатные книги полный формат txt) 📗
Настроение, и без того не сиявшее золотым шэритом на маковке Храма, безо всяких видимых причин закопалось на глубину гномьих туннелей. Жизнь ведьмы, как жизнь цветка или растения, расписана по ежемесячно повторяющимся фазам луны. Я подвержена лунному влиянию чуть больше или чуть меньше – в зависимости от степени занятости, высоты нагромоздившейся горы проблем и количества приятных или неприятных людей вокруг.
Но Серпомрачие [49] неизменно несет с собой мерцающие блики на изумрудных листьях, теплый аромат ночных цветов, щемящую тоску в скитальческой душе и подсознательное ожидание разгульного шабаша у яркого костра, выплевывающего в темное небо золотые обжигающие искры.
Полулуние – самая «рабочая» фаза, когда я, вопреки обыкновению, неизменно собранна, деловита и (совсем уж на редкость) трудолюбива. Никаких сомнений, колебаний, глупостей и прочих мешающих долгой плодотворной деятельности факторов. За это время я неизменно старалась выполнить львиную долю подвернувшейся работы, ибо знала, что всю оставшуюся часть месяца заклинание, добросовестно разбудившее меня на рассвете, удостоится исключительно трехэтажного мата в два наката и деактивируется от смущения.
В Полнолуние, вопреки многочисленным легендам и страшилкам, лично мне летать на метле и швыряться сглазами направо и налево не хотелось. На меня накатывала лениво-сытая, умиротворенная расслабленность пригревшейся на коврике у очага кошки. Хотелось согреть зябкие ладони о глиняные бока чашки с теплым чернасом, забиться под пушистую треугольную шаль, щекочущую нос ехидными ворсинками, и задушевно посплетничать под свежие плюшки.
Тусклосветие [50] – самая тревожная и загадочная пора. Пора ветреного и капризного вдохновения. Все мои лучшие реазы написаны в еще спокойном и уверенном, но уже медленно идущим на убыль свете половинчатой стареющей луны. В это время я брожу по ночам как шальная, не выпуская пера из рук, вдохновенно жестикулирую перед сочувственно внимающей осиной и в раздражении сжигаю совершенно чистые свитки уже за одно то, что за ночь мне так и не удалось ничего на них написать.
Но самая паршивая и коварная фаза – это Тайнолучие. [51] Резкий, болезненно-яркий, вспышечный свет серповидной Вечной Скиталицы, вкупе с тягостным послевкусием проходящего месяца, имел дурное обыкновение пробуждать от долгой спячки остатки моей совести, дабы она неупокоенным призраком вопияла над руинами напрочь загубленной ведьминской жизни. В такие дни я ходила злая, как голодный упырь, раздраженная, донельзя недовольная собой и всем вокруг (чтоб уж не совсем одной страдать) и тихо ненавидела себя за это. А единственный способ избавиться от подобного состояния – упоенно предаться самобичеванию – меня, как правило, по непонятным причинам ну совершенно не вдохновлял! Но тут уж, при всем богатстве выбора, альтернативы не было. А значит, начинался дотошный разбор полетов с крыши на чердак…
«Ну и как ты здесь без меня, ведьма?»
О Хранящие, кто это у нас тут вновь объявился?! Дотошный скептик, материалист и зануда? Без тебя мне жилось очень даже неплохо!
«Врешь! – безапелляционно бухнул глас разума. – То-то я смотрю, что у тебя тут все хорошо и замечательно, на счету побег из Храма, ссора с Гильдией в лице Таррэ и наставниками».
А не пошел бы ты…
«Не дождешься! Тебя только оставь на две минуты – и все, потом год разгребать последствия! Объясни мне, пожалуйста, чего тебе в Храме не сиделось?»
Надоело.
«Ага, как же. Ведьма, сколько можно?! Ты ведешь себя как ребенок! Надоело ей, видите ли! А как насчет того, что, потерпи ты еще две недели, – и наставники тебя отпустили бы сами, да еще и платочком вслед помахали?»
От радости?
«Не язви! Гляньте-ка, надоело ей! Конца месяца дождаться не могла?»
Ну могла… Ладно, отстань. Да, сглупила. Но кто из нас не совершал в этой жизни глупостей?
«В восемьдесят лет?! Ладно, предположим. Но вот, видишь ли, есть разница: сделать глупость в запале, под влиянием эмоций или обстоятельств; сделать глупость потому, что неверно оценила ситуацию или не знала чего-то; и сделать глупость, потому что не захотела подумать и просчитать последствия… Особенно если делающему отнюдь не три года!»
Что ты прицепился ко мне с этим возрастом?! Можно подумать, ведьмы когда-нибудь умнеют!
«Хе-хе, верно подмечено!»
Иди ты!
«Не уйду, пока не объяснишь, зачем ты это сделала. Стоили ли эти две недели потери только-только зародившихся профессиональных отношений? Ты уже один раз удрала от своих обязанностей. Теперь – сокрушаешься по поводу неприязни наставников и подачи плохого примера… И на фоне этого – опять сбегаешь, хотя до „цивилизованно-официального“ решения проблемы – рукой подать… Вот и странно: настроилась на четыре месяца, терпела-терпела, а когда чуть-чуть осталось, решила выкинуть фортель, из-за которого твоему слову и добрым намерениям верить уже не будут и противодействовать побегу станут еще серьезнее… Да и потеря авторитета – обещала, нарушила слово…»
Я только вздохнула. Можно подумать, я сама всего этого не понимаю! Кто бы мне самой объяснил, с какой радости я вдруг так сорвалась с места, а Фрель с Галирадом с готовностью подхватили эту гиблую затею и даже здорово помогли претворить ее в жизнь.
Да и дело было вовсе не в наставниках, не в профессиональных отношениях и вере в мои добрые намерения (ха-ха!), о которых упорно сокрушался дурак-разум.
Дело было в том, что прошла всего декада, а я уже вся извелась от тоски по своему Храму. По широким холодным коридорам, по резным парапетам, по высоким опасным балконам, по язвительно шипящим в железных кольцах факелам… И по непередаваемому ощущению причастности. Нигде больше я никогда не ощущала себя такой нужной и незаменимой. Только вот как втолковать это логичному до тошноты разуму?
«И, кстати, зачем было так резко принимать комиссию из Гильдии? Не могла поулыбаться хоть ради приличия?»
Ради чего, прости? И почему, интересно, Гильдия (членство в которой не обязательно) вообще имеет право ревизии Храма? Почему я должна перед ними отчитываться? Почему вообще не могу сказать: «Не нравлюсь в качестве Хранящей? Ну и найдите себе ту, которая нравится! Мне эта должность даром не нужна – как была ведьмой без Храма, так и буду!» Какого лешего я должна перед ними улыбаться?!
«А то ты не знаешь, что Гильдия у нас – это дело исключительно добровольное, не пойдешь – застрелят!»
Меня же не застрелили…
«Не равняй! Если ты и увиливала от этого членства, то только наглостью и тем, что прижучить ведьму, вечно шляющуюся невесть где, весьма проблематично. Да и лень было Гильдии так уж всерьез тобой заниматься: ну гуляет где-то девушка – и леший с ней!»
А раз «леший с ней», то почему бы и не «леший и с ее Срединным Храмом», а? Я бы не обиделась, честное слово!
«Щас, размечталась! Плюнуть на одну ведьму – это пожалуйста, но сколько магов в конечном итоге выпустится из твоего Храма? И как минимум половина из них вступит в Гильдию, причем – заметь! – по собственному желанию, в обмен на защиту и покровительство. А значит, Гильдия не может допустить того, чтобы в твоем Храме их научили чему-нибудь запрещенному или неправильному. На тебя рычагов давления она не имеет, а вот на твоих студентов…»
Грустно…
«Да ладно тебе, – сжалился голос разума. – Ну подумаешь, пережила одну-единственную проверку… Да плюнь и забудь! Иначе большего ты уже не переживешь. Не грусти и… зови, если что!»
И исчез, щелкнув болью в висках на прощание.
Глупый. Грустно мне совсем не из-за Гильдии…
Дверь, зачарованная мною от незваных гостей, чуть слышно скрипнув, отворилась для желанных. Фрель осторожно застыл в проеме, вопросительно приподняв смоляную бровь:
– Можно?
Я пожала плечами и поднялась с пола, кивнув ему на ближайший стул.
