Страж Смерти. Первые шаги - Кривицкий Кирилл Михайлович (читать полные книги онлайн бесплатно .txt) 📗
- Двенадцать. - четко начал отвечать парень - Должно было быть восемнадцать, но Селина, одна из посвященных куда-то исчезла, связавшись с сектантами, еще один, готовящийся пройти обряд сюда не поехал, дурак! В доме сейчас почти весь клан, десять уже посвященных, это те, кто прошел обряд крови. Сосуд не считал, все равно ему жить не долго осталось. Еще там двое только готовящихся пройти обряд прислужников. Трое прислужников, пошли за дровами, но их я найти не успел, ты меня забрал раньше.
- Значит ты все лишь прислужник? - парень немного смутился и кивнул - Знаешь, открою тебе несколько маленьких тайн. - обратился к нему, понизив заговорщицки голос, он подался вперед, заинтересовавшись. - Вы все, из, так называемого клана Носферату, никогда не станете настоящими детьми Тьмы, вы никогда не будете вампирами, только лишь по той причине, что таким нужно родиться. - парень недоверчиво распахнул глаза, быстрым ударом в гортань перебил ему связки - Ни один из уважающих себя вампиров не станет косить под «гота» и просто так пить кровь. Она для нас священна, это источник жизни и силы, ни один из нас не станет пить ее из младенца, дети, для таких как я - неприкасаемы. Для вас же, как погляжу, нет ничего святого. - аккуратно снял с него балахон, еще пригодится. Не мог удержаться от пафосной речи - а-ля киношный злодей, или точнее длань справедливости. - Убивать тебя не стану, но накажу немножко, отдам на волю случая, выживешь, твое счастье, нет, не обессудь. - потянулся к карману и мысленно сплюнул, забыл прихватить с собой свои магические причиндалы. - Ты косил под вампира, так узнай же что такое укус настоящего вампира! - Притянул его к себе и прокусил шею, горячая солоноватая кровь, приправленная страхом и болью, потекла бурным потоком, даже застонал от удовольствия. Парень мучился, я блаженствовал, еле удержался от того, чтобы не выпить его полностью. Он закатил глаза и обмяк у меня в руках, голова запрокинулась, повиснув безжизненно, удовлетворенно улыбнулся. - Жив, собака! - кровь уже слабыми толчками выбивалась из разверстой раны - Мне не нужно, чтобы ты истек кровью, обещал ведь, что убивать не стану. - Короткий наговор и на его шее остались маленькие шрамы от моих клыков, грубо тряхнул, чтобы привести в чувства и несколькими быстрыми движениями сломал руки и ноги, парень потерял сознание от болевого шока. Осторожно положил подделку под вампира на снег, подхватил балахон, облачился, прикрыв лицо капюшоном.
Вошел в сени, осторожно прикрыв за собой двери. Сени как сени, ничего особо выделяющегося, все было выполнено из дерева и окрашено в зеленый цвет, прямо передо мной была дверь, из неплотно подогнанных друг к другу досок, ведущая, судя по всему в подсобное помещение, типа - каморка. Справа стол с какими-то запыленными банками, слева уже капитальная дверь с высоким порогом, из-за нее и доносились звуки заунывной мелодии. Прислушался, донесся звук нескольких голосов, отворил дверь, в дом, помещение которого было разделено перегородками. Кухня, справа русская печь, слева большой стол и несколько деревянных лавок, впереди еще одна дверь с маленькими стеклянными окошками вверху, выкрашенная в белый цвет. Как раз из-за нее и доносился гул голосов, ребенка слышно не было.
Тихо пересек кухню и заглянул в окно, честно говоря, был несколько разочарован общей атмосферой и сопутствующей атрибутикой. Большая комната с несколькими небольшими окнами, занавешенными черной плотной тканью, дощатый пол с зазорами в пол сантиметра между досками. Пол не был покрыт ничем, сама комната удручала скудностью обстановки. В ней не было ничего за исключением, небольшого, примерно по колено черного лакированного столика, инкрустированного уродливыми горгульями. Вокруг него, на равном удалении стояли несколько деревянных табуреток, на которых с царственным видом восседало двенадцать человек. Один взгляд на ауры десяти из них, как меня начало колотить от неудержимого желания ворваться в комнату и устроить там кровавую бойню, над каждым горела активная руна отлучения, от цвета ауры непроизвольно начинало мутить. Чуть позади отлученной десятки сидели еще двое, и даже невооруженным взглядом было видно, что они буквально ерзают на одном месте от нетерпения и лихорадочного возбуждения.
Все люди были в черных балахонах с откинутыми назад капюшонами, каждый выглядел как среднестатистический «гот»: бледные лица, подведенные черной тушью глаза, опять же черные, прямые волосы и накрашенные в тот же цвет губы. Надо отметить, что у первой десятки глаза были красного цвета, не иначе как в линзах.
Они сидели и неспешно переговаривались между собой, ребенок спеленатый спал на столике в окружении ритуальных предметов, нож с загнутым лезвием и черная чаша со злобной и клыкастой харей на ней.
- В полночь начнем церемонию. - раздался спокойный голос одного красноглазого с небольшой аккуратной бородкой. - Никого ждать не будем. - остальные покивали и стали дальше переговариваться, глянул на часы - без трех минут двенадцать.
Где-то в глубине комнаты, не видел где начала куковать кукушка в настенных часах, бородатый поднялся и накинул капюшон на голову, остальные последовали его примеру.
- Начнем посвящение! - раздался гулкий голос из-под капюшона, бородатый сделал шаг к столику, я шагнул в комнату. Бородатый обернулся и пробормотал - Ты вовремя. - снова отвернулся. Только поравнялся с двумя прислужниками, изготовившись к нападению, бородатый в это время начал медленно распеленывать ребенка, еще не прикасаясь к ножу, как снаружи раздался усиленный мегафоном голос Игоря.
- Милиция, всем выйти из помещения!
Все замерли на своих местах, я пробормотал неожиданно для самого себя - Кавалерия, вопреки всем законам жанра, прибыла почти в самом начале! - все повернулись ко мне. Уже не скрываясь, расправил крылья, бородатый, почуяв запах жареного, резво подхватил столик и прикрылся им, ребенок полетел на пол, так и не проснувшись. Быстро преодолел разделявшее нас пространство, подхватил маленькое тельце буквально в сантиметре над полом, и, выпрямившись, саданул ногой в середину стола. Раздался треск разбитого в щепки столика, бородатый вылетел в окно, в сопровождении звона разбитого стекла, вышибив по пути раму. Ряженые еще не отмерли, молча, наблюдая за происходящим действом, крутанулся вокруг себя, разрубив крыльями двоих отлученных, брызнула в стороны кровь, орошая еще живых. Поднялся крик и суматоха, двое прислужников с перекошенными от ужаса глазами попадали на пятые точки, тупо смотря на еще дергающиеся в предсмертных судорогах тела.
Милиция тоже не спала, в коридоре послышались крики и топот форменных ботинок, за выбитым окном показалось дуло короткоствольного автомата и чье-то лицо в лыжной маске с прорезями для глаз.
Резко дернулся в сторону, уходя с биссектрисы возможного обстрела со словами - Не смертельно, но слишком неприятно. - и уже во всю глотку крикнул - Не стрелять! Тут ребенок. - он кстати все еще не просыпался, но было слышно его дыхание и стук маленького сердечка.
Огляделся по сторонам, некуда было положить ребенка, могут и затоптать, перехватил его левой рукой и прижал к груди. Один из отлученных побежал к окну на противоположной от меня стороне, подкинул ногой ритуальный нож и вогнал ему в позвоночник. Отлученный всплеснул руками и завалился на пол, не добежав до спасительного окна какой-то шаг. Подхватил табуретку и заблокировал ножкой вход из кухни, вставив в ручки. Милиция через остальные окна почему-то не пыталась влезь, только глухо долбили в запертую дверь.
Автоматчик вскочил на подоконник и направил на меня дуло автомата, выпустив короткую очередь, я развернулся к нему спиной, прикрывая ребенка. Сильный толчок и резкая боль в спине, только стиснул крепче челюсти и, пригнувшись метнулся в сторону, по ходу дела разбив голову еще одного отлученного о стену, гулкий удар, сухой треск и кровь в стороны, тело опало под ноги.
Мимо в панике пробежал еще один, схватил его за шею и прикрылся как щитом, треск выстрелов и тело обмякло. Шагнул в сторону, крутанув тело одной рукой, запустил в сторону окна, автоматчик спрыгнул на пол и пригнулся, вовремя, следом за ним попытался влезть еще один, но его отбросило назад своеобразным снарядом. Снова повернулся к автоматчику спиной, получая в оную очередную порцию свинца, левое крыло обожгло болью, кончик правого вонзился в сердце очередному отлученному.
