Хроники Нарнии (сборник) - Льюис Клайв Стейплз (мир бесплатных книг TXT) 📗
— Прочь! — вопил гном. — Как ты смеешь! Не тычь мне в лицо навоз! Да еще с чертополохом. Какая наглость! И вообще, кто ты такая?
— Слушайте, подземные жители, — вновь вступил Тириан, — эта дама — королева Люси, в древние времена посланная сюда Эсланом. И я, Тириан, ваш законный король, только ради нее не снес вам головы с плеч, ибо вы — изменники, дважды изменники!
— А может, хватит? — воскликнул Диггел. — И как не надоело нести всю эту чушь? Разве твой замечательный Лев помог тебе? Ничуть! А что ты? А ничего! Даже после того, как тебя одолели и затолкали в вонючую дыру вместе с нами, ты продолжаешь старую игру. Нет чтоб выдумать новую ложь! А то врет и врет, никакой, мол, темноты, никакой, мол, дыры, ничего такого прочего…
— Дураки! — рассвирепел Тириан. — Если и есть дыра, она у вас в головах! А ну-ка, пошли! — Наклонившись, он ухватил Диггела за кушак и воротник и выдернул из круга. В тот же миг, как Тириан опустил его наземь, гном бросился назад, на свое место среди прочих. Он держался за нос и выл:
— Ой! Ой! Ты чего? Мордой прямо об стенку! Чуть нос не разбил.
— О, господи! — Люси чуть не плакала. — Что же нам с ними делать?
— Да ну их, пусть… — начал было Юстейс, но тут земля дрогнула. Повеяло дивным ароматом. Что-то вспыхнуло позади них. Тириан обернулся последним — ему было страшно. И увидел мечту своего сердца — огромного, неподдельного, золотого Льва, самого Эслана; другие уже, став на колени у его передних лап, зарылись руками и лицами в львиную гриву, а Лев, склонив свою огромную голову, облизывал их. И вот он устремил взгляд на Тириана, и Тириан, трепеща, подошел и преклонил колени предо Львом, а тот поцеловал его и сказал:
— Все хорошо, последний из королей Нарнии, — в темный час ты не утратил твердости.
— Эслан, — сквозь слезы взмолилась Люси, — ты не мог бы что-нибудь сделать… помочь бедным гномам?
— Дорогая моя, — молвил Эслан, — сейчас ты сама увидишь, что я могу сделать, а чего не могу.
Он приблизился к кружку гномов и прорычал негромко, но так, что воздух сотрясся. А гномы стали переговариваться: «Слыхали? Опять они — из того угла хлева. Пугают. Придумали, видать, такую машинку, чтобы рычала. Плевать. Не поддадимся. Нам господа не нужны».
Эслан поднял голову и потряс гривой. И тут же на коленках у каждого гнома оказался поднос с изысканнейшими яствами — с пирогами, с языковым и голубиным паштетами, с трюфелями и с мороженым, и у каждого в руке кубок лучшего вина. Но и это не помогло. Гномы набросились на еду и питье, но, очевидно, не ощущая вкуса, полагали, что им бросили то, что можно найти в хлеву. Один сказал, что пытается жевать сено, другой грыз старую репу, третий — сырой лист капусты. Они пригубили красного вина из золотых кубков и скривились: «Фу! Грязное пойло из ишачьего корыта! До чего же нас довели!» Потом гномы стали ссориться и вырывать друг у друга пищу — каждому казалось, что у соседа кусочек получше, — и пошло у них побоище, и топтали они драгоценную снедь ногами, и сами в ней перемазались. Наконец снова сели в кружок — у кого глаз подбит, у кого нос расквашен — и сказали:
— Хорошо хоть тут обошлось без обмана. Никому не поддадимся. Гномы — для гномов.
— Видишь, — сказал Эслан, — они отвергают всякую помощь. Хитрость заменила им веру. Они обманулись — сами выдумали темницу и сами сидят в ней. И так боятся обмана, что их невозможно вызволить. Пойдемте, дети мои. Меня ждут другие дела.
Эслан направился к двери, все последовали за ним. Эслан поднял голову и взревел: «Время пришло!» Потом еще громче: «Время!» И наконец так, что дрогнуло небо: «ВРЕМЯ!» Дверь распахнулась.
Глава 14
Тьма над Нарнией
Они все стояли у правого плеча Эслана и смотрели в открытую дверь.
Костер совсем погас. В кромешной тьме темное пятно леса ничем не отличалось бы от черноты неба, когда бы не звезды. Эслан взревел еще раз, и слева над беззвездной чернотой леса явилась черная беззвездная тень: и поднималась она все выше и выше, обретая очертания человека — величайшего из великанов. Все достаточно знали Нарнию, чтобы понять, откуда восстал сей гигант. Стоял он на севере, далеко за рекою Шриблой, на плоскогорье вересковых пустошей. Джил и Юстейс тут же вспомнили, что когда-то видели в глубоких пещерах под теми пустошами спящего великана, и что имя ему — Праотец-Время, и пробудится он в конце света.
— Да, — ответил Эслан на невысказанную мысль. — Покуда он спал, имя ему было — Время. Теперь, восстав ото сна, он именуется иначе.
И вот темная фигура на фоне звездного неба шевельнулась — величайший из великанов поднес к устам своим рог. Вслед, с небольшим запозданием, донесся звук (ведь звук всегда запаздывает), пронзительный, ужасающий и все же исполненный странной, гибельной красоты.
И тут же с неба пала звезда. Одна падающая звезда — красивое зрелище; но звезды низвергались десятками и сотнями; наконец звездопад стал подобен серебряному дождю, потом — ливню. Между тем наверху, на самой, если так можно выразиться, маковке неба стала проявляться другая черная тень, столь же огромная, но бесформенная. «Наверное, облако», — подумал Эдмунд. Облако наползало на звезды и казалось беспросветно-черным. А за его пределами продолжался звездопад. Беззвездное пятно расширялось. Сперва помрачилась четвертая часть небосвода, затем половина, и вот осталась лишь узкая серебристая полоска по-над краем земли.
И только тогда с изумлением (и с некоторым страхом) они поняли: тьма, заполнившая небо, — не облако, она — пустота, оставленная звездами. Звезды покинули небо — Эслан призвал их домой.
Заключительный аккорд потряс всех: звездный дождь достиг земли, звезды падали кругом — нет, не огромные пылающие шары, как в нашем мире, но — люди (Эдмунд и Люси однажды встретили такого). Сверкающие люди с длинными серебристо вспыхивающими волосами, с копьями, горящими белым калением, стремглав низвергались из черной выси; раздавалось шипение, и трава у их ног обугливалась. Приземлялись они за спинами стоящих у двери, справа от Эслана.
Когда бы не люди-звезды, земля под беззвездным небом погрузилась бы в полный мрак. Толпа звезд излучала ярчайший белый свет, которым, словно прожектором, озарялись нарнианские леса на мили и мили в даль. И каждый кустик, каждая травинка отбрасывала черную тень. А края листьев сверкали, как лезвия бритв.
И от стоящих в дверном проеме по траве тянулись тени. Самая большая — от Эслана. Тень Льва простиралась вперед и налево, чернейшая и ужаснейшая. А над тенями — навеки беззвездное небо.
Свет был столь ярок, что озарил даже склоны северных пустошей. Что-то двигалось там. Невероятных размеров животные ползли и летели в Нарнию: огромные драконы, гигантские ящеры и бесперые птицы с крыльями, как у летучих мышей. В абсолютной тишине они исчезали в лесах. И вот издали, сперва чуть слышно, донесся гомон, потом шорох и топот, и хлопанье крыльев со всех сторон. Все ближе, ближе. Скоро уже можно было отличить топотание тонких ножек от топота огромных ножищ, цокот копытец от грома копыт. Потом заблестели тысячи тысяч глаз. И наконец из-под древесных сеней на вершину холма, спасаясь от гибели, хлынули тысячи и сотни тысяч тварей — говорящие животные, гномы, сатиры, фавны, великаны, калорменцы, арченландцы, недостопы и множество диковинных иноземных созданий с далеких островов или неведомых западных земель. И все они втекали в дверь, где стоял Эслан.
Из череды событий больше всего именно это походило на сон, который почти невозможно вспомнить. Невозможно вспомнить, сколько времени длилось: порой казалось — несколько минут, порою — многие годы. Невозможно вспомнить, дверной ли проем расширился или прибывшие существа умалились до комариных размеров, чтобы вся масса могла протиснуться за порог. Никто в то время и не задавался такими вопросами.
Толпы созданий приближались, и чем ближе, тем ярче в их глазах отражался звездный свет. И каждая тварь, представ пред Эсланом, волей или неволей глядела ему в глаза. А дальше совершалось вот что.
