Ветер и искры. Тетралогия - Пехов Алексей Юрьевич (первая книга TXT) 📗
Конвой из четырех набаторцев ввел пленника. Его благородное лицо было разбито, на усах запеклась кровь, но молодой рыцарь смотрел с вызовом.
– Выйдите, – негромко сказала Митифа и тут же осталась один на один с пленником.
Повернулась к нему:
– В твоей стране меня называют Корью.
– Я знаю, кто ты.
Он не опустил взгляда и не считал, что надо быть вежливым. Ей это понравилось. Иногда Митифа с трудом выносила все эти бесконечные поклоны, лесть и пресмыкание.
– Тем лучше. Позволь узнать твое имя.
Воин пожал плечами, показав, что в этом нет никакого секрета:
– Лофер рей Гант.
– Хм… Я слышала о твоих предках. Благородное и уважаемое семейство.
– Тогда тебе должно быть известно, что мы не станем помогать врагам.
Она лукаво улыбнулась:
– Прости, я, кажется, запамятовала, когда успела попросить у тебя помощи, рыцарь.
– Тогда что я здесь делаю и почему еще жив?
Шидер хрипло и неприятно каркнул.
– Не знала, что ты так жаждешь умереть. Но я могу исполнить твое желание. Хочешь?
Он не ответил.
– Так я и думала. Ты, как и все люди, не спешишь в объятия к Бездне.
Она негромко кликнула стражу:
– Развяжите. Верните оружие, дайте коня и припасов. Выведите на дорогу и отпустите. В чем дело? – спросила она, заметив, что набаторцы недоверчиво переглянулись.
– Ни в чем, госпожа, – поспешно ответил один из них.
– Жизнью отвечаете за целостность его головы.
Она с улыбкой посмотрела на совершенно сбитого с толку рыцаря, все еще не верящего, что ему только что подарили жизнь, и неторопливо направилась обратно к кровати. Дождавшись, когда все выйдут, с облегченным вздохом легла на спину и потянулась.
Корь любила валяться в постели не меньше, чем читать. Но сейчас книгу открывать не хотелось, и Митифа едва слышно запела красивую набаторскую балладу о неразделенной любви.
Когда песня завершилась, Проклятая вспомнила лицо рыцаря и опять улыбнулась. Он и вправду решил, что она его отпустила из-за своего мимолетного каприза!
– Шидер. Следи за ним, – приказала девушка, и сытый ворон, расправив крылья, неохотно вылетел из шатра.
Если господин рей Гант знает место сбора и отправится к беглецам, среди которых есть носитель крови Сокола, у нее будет возможность сделать Аленари сюрприз. А если нет… Ну что же.
Пусть воин живет. Его смерть совершенно не обязательна. Корь, в отличие от Рована, была сытой кошкой и без всякого сожаления выпускала из когтей ненужную ей добычу.
Она лежала больше нара, мурлыча и нежась. Наконец, вполне отдохнув, решила, что пришло время заняться делами. Притащила на кровать таз с минеральной водой, села, поджав под себя ноги, и, сплетая «Серебряное окно», представила лицо собеседника.
С последним у нее всегда была некоторая проблема. Ведь Дочь Утра должна была видеть то, чего уже давным-давно не существовало. Но заклинание, несмотря на это, все же срабатывало.
Митифа не слишком надеялась на ответ, последнее время ее игнорировали, но на этот раз чужая рука подхватила плетение, и вода, замерцав, показала Аленари.
Вокруг Звезднорожденной шел дождь. Оспе пришлось запахнуться в черный плащ и надвинуть капюшон так низко, что маска из гроганского серебра была едва различима.
– Приветствую тебя! – поздоровалась Корь.
– Здравствуй, – ответила та. – Как у вас с погодой?
– Почти так же, как и в степях. Льет.
Аленари недовольно фыркнула. Она не делала попыток сплести вокруг себя щит и закрыться от капель. Ее бережное отношение к силе иногда казалось абсурдным, но Корь прекрасно знала, что Оспа никогда и ничего не жалеет для боя. Когда Палач Зеркал сражается, смотреть на ее «искру» просто невозможно, столь ярко и яростно та сияет.
– Ты не спешила со мной связаться. Прошло уже несколько недель, – совершенно спокойно сказала Митифа, хотя, будь на ее месте Тиа, та бы рычала от злости.
– Были дела. – Проклятая поправила капюшон, открывая взору собеседницы маску.
По мнению Кори, этот лик хоть и был прекрасен, но сильно уступал былой красоте племянницы Императора.
– Прости, но разве есть дело более важное, чем то, что мы с тобой совершили? – подняла брови черноволосая девушка.
– Я хорошо потратилась. «Искра» в последнее время едва тлела.
– Что-то пошло не так? – напряглась Митифа.
– Ты могла бы задавать мне этот вопрос, если бы с тобой в последнюю неделю разговаривала Тальки. Но вряд ли теперь она на это способна. Все удалось. – Из-под маски раздался тихий, неприятный смешок.
Корь на мгновение прикрыла глаза, стараясь скрыть облегчение.
Получилось! Получилось, побери Бездна! Ее план сработал!
– Кто из вас ее убил?
– Ты хочешь сказать, что не связывалась с Рованом? – удивилась Аленари.
– Нет. – Митифа безразлично пожала плечами. – Я его не люблю.
– Его никто не любит! – фыркнула собеседница. – Этого мелкого змееныша надо было удавить, как только он появился в Радужной долине! Ублюдок едва не завалил дело!
– Расскажешь?
– Изволь. Было достаточно интересно.
Корь сдержала улыбку. Оспа, как всегда, оригинальна. «Достаточно интересно» она могла сказать и о посещении оружейной лавки, и о прочитанном любовном романе, и об убийстве Тальки.
– После того как старуха заглотила твою наживку о записках Скульптора, я дала ей понять, что знаю о ее делах с нашими врагами.
Митифа кивнула. Записки Скульптора действительно существовали, и Тальки, жадная высохшая паучиха, возжелала их так же, как новое тело. Корь, будучи ученицей старухи, знала многие секреты своей учительницы и как никто другой понимала, на чем можно сыграть. После получения информации о записках Проказа всегда была открыта для связи, ожидая новых подробностей. Именно поэтому Митифа знала, где та находится.
– Это помогло выманить ее из логова и оставить без большой охраны. Она, как ты и предполагала, действительно бросилась за мной, – продолжила Аленари.
– Мне она сказала, что пытается перехватить тебя по дороге в Радужную долину. Старуха делала вид, что ужасно недовольна тем, что ты первая дотянешься до сокровищ школы.
– Лгала, как дышала. Ты подозревала, что она воспользуется ситуацией и отправит Рована к Альсгаре?
– Я предполагала нечто подобное, – не стала отрицать Корь. – Она с самого начала попыталась нас разобщить. Это ничего не значило. Даже пошло нам на пользу. Юг оказался парализован, а когда понадобилось, Чахотка все-таки прибыл туда, куда надо.
– До сих пор не понимаю, как тебе удалось его убедить, – покачала головой Аленари.
– Он ее не любил так же, как и ты.
– У меня хотя бы была на это причина.
Да. С этим не поспоришь. Никто не сомневался в том, что Тальки могла вернуть Звезднорожденной утраченное лицо. Но не захотела этого сделать по каким-то своим, извращенным соображениям. Аленари долго мечтала отомстить и, когда у нее появился шанс, воспользовалась им, не колеблясь. Вступила в заговор Митифы и с удовольствием воплотила свое желание посчитаться со старухой.
– Ну ты же знаешь брата Ретара. Если у него появляется возможность убить кого бы то ни было, он не будет долго думать.
Серебряный лик остался бесстрастен:
– Тальки пыталась связаться со мной, но я молчала до последнего момента, чтобы она не знала, где я нахожусь. Все оказалось очень просто. Я вызвала ее, мы поговорили, сделав вид, что не знаем, почему так долго мотались по степям. Я пообещала приехать, благо ей хватило ума предложить мне вполне выгодные условия.
Митифа на эти слова улыбнулась. Да. Проказа умела искушать.
– Она остановилась ждать меня в какой-то дыре. Все остальное было делом техники и Рована.
– То есть ты там не была? – Корь на мгновение удивилась, как скорпиону удалось прибить паучиху в одиночку.
– Я послала к Чахотке Избранных, что уступила мне Тиа. Они встретили его и расчистили дорогу. Я воспользовалась «Заячьим следом».
Черноволосая Проклятая на это только кивнула. Могла бы и сама догадаться. Каждый из них обладал определенными, уникальными умениями. Тальки была Целительницей, и этим все сказано. Рован – единственный, кто предпочитал ходить «Путем призраков» по темной изнанке этого мира. Лей способен видеть через преграды и легко проходить сквозь них. Аленари может пользоваться «Заячьим следом» – оставлять тело и перемещаться на много лиг от него, не теряя при этом ни капли Дара.
