Сувенир с Мирассы (СИ) - Брандеска Марлона (читать книги онлайн бесплатно полностью TXT) 📗
Третье место мы встретили на повороте от центральной аллеи к уже описанному пруду. Это была декоративная постройка, абсолютно достоверно изображающая полуразвалившуюся хижину, стены которой поросли пушистым золотисто-рыжим мхом и изумрудными вкраплениями какого-то ползучего растения, похожего на лиану. Всё вместе казалось очень уютным и живописным. В этом месте могли бы жить феи или эльфы, и я почувствовала себя феей, когда уселась отдохнуть на пороге этой хижины.
Мои спутники были не столь неприхотливы. Наим негромко приказал:
- Стулья.
И неподалёку от нас возник знакомый синий силуэт, державший подмышкой пару складных сидений. Следом появился ещё один, с раскладным столом, уже наполненным какими-то закусками и контейнерами. На этот раз венценосный хозяин подготовился к прогулке основательнее. Но у меня разом пропал аппетит, когда я поняла, что всё это время мы гуляли в сопровождении невидимых гвардейцев. Даже здесь, на полностью закрытой территории! Не знаю, была ли паранойя у мирасских императоров, но их гости точно рисковали заработать манию преследования.
Поставив свою ношу на вымощенную камнем площадку перед хижиной, стражи спокойствия Наима снова исчезли с глаз. Я нервно поёжилась: когда их было видно, не приходилось гадать, где они. Тут Маугли, до этого благоразумно молчавший почти всю прогулку, хотя это стоило ему немалых усилий, внезапно придвинулся ко мне и прошептал на ухо:
- Не беспокойтесь, я вижу его, он далеко от вас.
Я с беспокойством взглянула на Вайятху.
- Не подавай виду, что видишь его, – тихо ответила я. – Сиди и дальше тише воды, ниже травы.
Маугли согласно кивнул и снова отодвинулся. Мне стало легче, но впечатление от прогулки было непоправимо испорчено.
Пикник прошёл в тёплой атмосфере, совсем не такой, как в прошлый раз. На моё осторожное замечание об этом, принц заметил только, что его сестра довольно ревностно относится к соблюдению правил и обычаев, отсюда столько официоза в общении с ней, хотя в душе она добрая.
Я возражать не стала, хотя и фыркнула про себя.
Уже возвращаясь обратно к калитке, мы встретили старшего садовника здешних райских кущ и остановились высказать ему наше восхищение. Он был удивлён, но обрадован нашим порывом, и высказал предложение проводить нас к искомой калитке, но более быстрым путём. Пока он вёл нас, Маугли шёл рядом с ним и постоянно что-то обсуждал на известном одним садовникам сленге. Уже выходя, Вайятху вдруг вспомнил что-то и побежал к императорскому садовнику. Они обменялись несколькими фразами, и я заметила, как физиономия у лягушонка вытянулась. Похоже, профессионал сказал ему что-то неожиданное и малоприятное.
Позже, уже во флайере, я спросила лягушонка, о чём он разговаривал с местным садоводом. Грустный лягушонок ответил, старательно дырявя пол флайера глазами:
- Я спрашивал о «сердце ночи»… Но он сказал, что не знает таких цветов. Их нет… совсем, как меня. У меня такое чувство, что я опоздал. Лет на четыреста точно.
Я виновато подумала, что так и не узнала, что было связано с этими пропавшими цветами. Впрочем, теперь это не имело никакого смысла: если нет цветов, незачем и узнавать про них что-то… Одной тайной меньше – мне только легче. Так что я выкинула из головы «сердце ночи», и принялась думать о делах куда более насущных. Например, о насупившемся Маугли, которого надо было утешать.
Больше, до самого отлёта с принцессой для инспекции приютов, ничего особенного не происходило, за исключением бурной переписки, предшествующей разрешению Вайятху сопровождать меня. Видимо, Карии категорически не нравилась мысль проводить так много времени с человеком, у которого настолько несчастливая карма. Я только усмехалась, представляя себе её лицо, если бы она узнала, кому отдала сердце: вообще не человеку, да ещё и выращенному в специальном инкубаторе. Впрочем, возможно, я ошибалась, и воспитанная на Мирассе принцесса посчитала бы ГИО-стратега куда более достойным, чем того же ребёнка из приюта. Ведь от гвардейцев она не шарахалась…
Улетали мы на роскошном флайере, таком огромном, что в нём нашлось место даже для спального отсека Её высочества. Нечего и говорить, что супер-мощная машина была помечена эмблемой хищной птицы.
- Это один из шести больших флайеров, которые предоставляются родственникам императора, – пояснил мне Эктор. – Преимущество положения особы, близкой к самодержцу, – можно забыть о каких-либо нуждах на ближайшие двадцать пять лет.
- Нет уж, – проворчала я. – Не нужно мне привилегий. Лучше мой домик в глуши.
Мы болтали в полголоса, потому что принцесса изволила сразу уйти к себе, как только мы поднялись на борт. Я её понимала: вылёт в шесть утра – это просто издевательство над организмом! Но, с другой стороны, дорога была достаточно длинной – около пяти часов, можно было наверстать упущенное, кресла в салоне такую возможность давали. Но мы с Эктором использовали сонливость Её высочества, чтобы поговорить, наконец, по душам.
Стратег номер два рассказывал мне о том, как складывалась его жизнь рядом с Карией. По всему выходило, что неплохо.
- Понимаешь, Тэш, она просто никогда и ни с кем не конкурировала. Её положение, наверное, самое лучшее на Мирассе, потому что она свободна. Хочешь – выходи замуж. Не хочешь – не выходи никогда. Хочешь – имей любовника, не хочешь – не имей. Хочешь – работай кем-нибудь. Не хочешь – можешь оставаться клушей, рядом с троном. Конечно, заниматься чем-то – это престижнее, чем просто прожигать жизнь, но история Мирассы знает множество родственников императоров, которые ничем другим не увлекались, оказываясь по истечении двадцати пяти лет чуть ли не в сточной канаве, откуда их приходилось вытаскивать более предусмотрительным родичам. Кария ведет себя осмотрительно, и с головой в политику не лезет, потому что Наим вполне самодостаточен, насколько я понимаю. Лавиния говорила – он редко прислушивается к её словам, только тогда, когда они совпадают с его собственными желаниями
- Да? – удивилась я. – Странно, а мне показалось, что он ценит её.
- Ценить-то ценит, но только в качестве отдушины. Кария – другая. Она понимает, что совсем удалиться от двора и политики нельзя, поэтому помогает брату в каких-то мелочах. Например, взяла на себя обязанность представлять строительство курорта перед действующим императором. И до сих пор периодически летает к нему с докладами.
- Правда? А она разбирается в тонкостях строительства?
- Нет, но ведь и император – не инженер, его особенности заливки фундаментов не интересуют. Главное, что она показывает Его величеству – это выгоды и достоинства курорта. Это очень важно, потому что, будучи единственным лицом, подающим отчёты, она может попортить нам немало крови, если ей вдруг придёт в голову очернить кого-то, или даже всю идею целиком.
- Ох, надеюсь, не придёт… – я поёжилась.
- Я тоже надеюсь. И поэтому потихоньку вхожу в её дела. У неё ведь схожие проблемы с приютами. Она на самом деле не может подобрать персонал, никто не хочет портить карму. Такие вот предрассудки…
Эктор улыбнулся, но глаза у него оставались серьёзными.
- Я приучаю её к мысли, что на меня всегда можно положиться. Опереться, если что-то идёт не так. Приучаю к тому, что именно я всегда рядом. Это нелегко, знаешь, сколько у неё обслуги?
- Не знаю, – честно ответила я.
- Больше ста человек.
- Ско-олько?.. – я вытаращила глаза.
- Да-да, именно столько. Два личных пилота планетарного транспорта, два экипажа для межпланетных перелётов, три личные горничные, четыре садовника, команда смотрителей зоосада…
- Как, у неё и личный зоосад есть?! – не удержавшись, перебила я Эктора.
- Есть, как не быть, – тут у каждого члена императорской семьи есть свой зоосад, у кого побольше, у кого поменьше. Самый большой и закрытый – у императора. Так, ты меня сбила… Ещё три повара, совсем-совсем личная горничная, точнее, няня, которая до сих пор ходит за ней, как за маленьким ребёнком, врач, художник, команда техников, три человека для грязной работы, и гвардейцы. Примерно, двадцать-двадцать пять.
