Преступление победителя - Руткоски Мари (книги txt) 📗
Кестрель встала.
— И тогда мне останется только молчать, — закончил Арин. — После мы допьем чай. И все. Так теперь и будет, да?
У нее закружилась голова.
— Уходи, — прошептала Кестрель, хотя из них двоих стояла как раз она. Арин не пошевелился и уставился на нее снизу вверх, сжав зубы. Кестрель не понимала, как может Арин по-прежнему смотреть с такой твердой уверенностью, с таким праведным гневом. «Не предавай меня, — говорил его взгляд. — Не изменяй себе».
Кестрель вышла из-за стола.
— Нет, ты не такая. — Арин повысил голос.
Недовольный библиотекарь выглянул из-за стеллажей. Кестрель пошла к выходу.
— Разве тебе не стыдно жить так бессмысленно? — бросил Арин ей вслед. — Разве не видишь, каким пустым стало твое существование?
«Вижу, — подумала она, когда дверь библиотеки захлопнулась за ее спиной. — Прекрасно вижу».
Кестрель села за туалетный столик и поняла, что ее трясет. Проклятый Тенсен. Почему чиновник не следит за письмами, которые ему приходят? Или Арин копался в его бумагах, пока тот спал? Разумеется, Кестрель не упомянула ничего важного: при дворе нельзя обсуждать секреты в письмах, если не хочешь, чтобы по дворцу мгновенно разлетелись сплетни. Но что, если бы она допустила малейшую неосторожность?
Придется пересмотреть планы. На Тенсена положиться нельзя, он не в состоянии справиться с Арином. А Кестрель ведь почти согласилась поработать шпионом гэрранского министра. Хорош разведчик, ничего не скажешь. Не может даже позаботиться о сохранности собственных писем! С другой стороны, запечатать письмо личным гербом — тоже надо было додуматься. Глупая ошибка.
Кестрель окинула взглядом пузырьки, расставленные на столике, и представила, как одним махом скинет их на пол. Грохот, гора осколков. Но через несколько долгих секунд Кестрель справилась с собой и осторожно достала банку, которая пряталась за рядами бутылочек. Она посмотрела на прозрачную емкость отстраненно, как будто издалека.
«Ты не такая», — сказал Арин.
Кестрель крепко сжала банку. Она поднесла ее поближе к глазам и холодно, зло улыбнулась: личинки окуклились, и шелковая материя была усыпана круглыми комочками.
Кестрель вернула банку на место. Осталось подождать, пока мотыльки вылупятся. Это случится совсем скоро, и тогда Кестрель сделает следующий шаг.
Кестрель сказалась больной, заявив, что простудилась в Зимнем саду в утро после бала. Верекс не пришел ее навестить, но прислал записку с пожеланиями скорейшего выздоровления и пузырек с лекарством. Император ответил молчанием.
Кестрель написала Джесс веселое, остроумное письмо. Она ласково упрекала подругу за то, что та бросила ее в тяжелую минуту. Поэтому невесте принца пришлось одной, без поддержки Джесс, терпеть все эти ужасные приемы и скучных гостей!
«Мне срочно нужна моя подруга», — написала Кестрель, но потом поняла, что ее угловатый почерк выдает беспокойство. Она так боялась, что, сама того не заметив, чем-то обидела Джесс и та ее действительно бросила.
«Я видела его», — сказала подруга. Она видела Арина на балу. Но потом Джесс сжала руку Кестрель в темноте. Она не стала бы этого делать, если бы знала, что Арин с Кестрель уединились на галерее во время праздничного вечера. Так ведь?
Наверное, Джесс просто испугалась Арина, что легко можно понять. Кестрель не видела и десятой доли того, что пришлось пережить Джесс в ночь восстания. И подруга знала, чьих рук это дело. Подумав, Кестрель вычеркнула последнее предложение и добавила: «Я скучаю, сестренка».
Ответ пришел не сразу и оказался коротким. Джесс извинилась и сообщила, что устала, да и здоровье подвело. «Когда ты получишь это письмо, мы уже отправимся обратно на южные острова». Уехала вся ее семья.
В принципе, это многое объясняло. Но Кестрель все сидела в пустой приемной и перечитывала письмо, пытаясь отыскать малейшее проявление любви, как будто чувства могли спрятаться в декоративных точках над буквами или в красивом росчерке под последним словом.
Охваченная дурными предчувствиями, Кестрель раскрошила восковую печать. Лишь бы не вспоминать, как Джесс уехала, не попрощавшись. Лишь бы не думать о том, как одиноко вдруг стало в этой пустой комнате.
Кестрель не выходила из своей спальни и будуара, закрытых от посторонних. Наконец ей показалось, будто она слышит шелест крохотных крылышек. Кестрель подняла голову, быстро подошла к туалетному столику и отодвинула пузырьки, за которыми была спрятана банка с молью. Мотыльки начали вылупляться. Одни еще только пытались выбраться из кокона, другие уже сидели по стенкам — их крылышки стали прозрачными — или на крышке банки, окрасившись в коричневый цвет.
Кестрель зажгла свечу. Когда все мотыльки вылупились, она залила крышку банки горячим воском и закрутила ее покрепче, чтобы внутрь не проникал воздух.
Через день мотыльки погибли, и Кестрель объявила своим служанкам, что поправилась.
12
В дворцовой галерее устроили торжественный прием. Император пригласил всех полюбоваться своей коллекцией краденых произведений искусства. Отец когда-то рассказывал Кестрель, что армии отдали особый приказ: не трогать при захвате города шедевры.
— Император остался недоволен, когда я уничтожил гэрранский королевский дворец. — Генерал пожал плечами. — Но это было необходимо.
Отец никогда не боялся императора, и Кестрель сказала себе, что ей тоже не пристало. Поэтому на глазах у гостей, бродивших между статуй и картин, она направилась прямиком к Тенсену.
Некоторые удивленно приподнимали брови. Кестрель почти слышала, как они думают: «Вечно она крутится возле гэррани!» Но император стоял к своей будущей невестке спиной, а Кестрель нужно совсем немного времени. Она опустила руку в карман платья.
Тенсен рассматривал пейзаж, вывезенный с южных островов. Арина с ним не было — наверное, опаздывал, а может, и вовсе не собирался приходить. Неудивительно — после разговора в библиотеке.
Картина, возле которой стоял Тенсен, изображала поле с разложенными для сушки и отбеливания полотнищами. Вокруг цвели цветы индиго, которые выращивали для изготовления краски.
— Леди Кестрель, — начал Тенсен с довольной улыбкой, но она не дала министру договорить.
— Я вижу, вы разбираетесь в живописи. А вы знали, что эти цветы индиго нарисованы краской, сделанной из них же? Они изображают то, чем являются на самом деле. — Кестрель начала громко и детально расписывать особенности островного искусства. Придворные, которые навострили было уши, желая подслушать разговор, теперь один за другим отворачивались. Постепенно Кестрель понизила голос. Тенсен ждал. Его зеленые глаза смотрели с любопытством и осторожной надеждой. Даже если он так и не видел письмо, которое украл Арин, министр наверняка догадывался, что Кестрель подошла к нему не просто так.
Она вытащила руку из кармана.
— Посмотрите, как тщательно прописаны детали. — Кестрель указала на цветок. — Каждый лепесток видно. — В это мгновение она провела пальцем по холсту и оставила мертвого мотылька внизу возле самого края картины. Лапки насекомого прицепились к раме, а крылышки приобрели темно-фиолетовую окраску, полностью слившись с картиной.
Тенсен посмотрел на мотылька, потом перевел взгляд на Кестрель.
— Я узнаю, что подслушал Тринн, — произнесла она вполголоса. — Когда сведения будут у меня, я оставлю здесь мотылька. Приходите в галерею каждое утро, сделайте вид, что очень полюбили этот пейзаж. Ищите мотылька. Когда увидите его, это будет означать, что пришло время встретиться со мной.
— Где?
— Не во дворце. — Но Кестрель плохо знала город и не могла назвать конкретного места.
— Есть таверна, где обслуживают гэррани…
— Точно так же там обслуживают шпионов капитана стражи. Император не может не понимать, кто вы такой, Тенсен. Да, пока он вам никак не мешает и просто хочет выяснить, что вы уже знаете и как распорядитесь этими сведениями. — Кестрель снова бросила взгляд на императора, к которому подошел Верекс. Принц, раскрасневшись, в чем-то яростно убеждал отца. Профиль императора выражал насмешливую скуку.
