Дрессировщик драконов - Одинец Илья (книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
— Спасибо, — Элиот запнулся. — Очень благородно с твоей стороны. Ценю. Хоть я и старше тебя лет на девяносто.
Услышав последнюю фразу, Янек едва не выронил одеяло.
— Кажется, ты не все о себе рассказал, — произнес он. — Если уж нам теперь придется путешествовать втроем, то перед сном, я хочу услышать твою историю.
— Услышишь, — пообещал мальчик. — А пока распряги коней и принеси нашему страдальцу одеяло.
Глава 5
Магия эльфов
Дракон парил над степью и предавался грустным размышлениям.
Признавать собственные слабости и неправоту всегда неприятно, но факт оставался фактом: зависимость стала сильнее. Сомнений не осталось. Если раньше одной дозы и-ши Эргхаргу хватало на целую декаду, то теперь он не мог прожить и трех дней, чтобы не испить божественной силы. Крхэнгрхтортх оказался прав: и-ши вызывает зависимость. Сильную, непреодолимую, постыдную зависимость. Эргхарг стал наркоманом.
Триста лет назад, когда его еще не изгнали, дракон и представить себе не мог, что не сможет прожить без луноликого, без человека, без этого глупого полуразумного животного, подчиняющего свою жизнь поглощению пищи и удовлетворению низменных потребностей. И вот, пожалуйста, Эргхарг, представитель древнейшей и мудрейшей расы, словно собачонка, бежит за дрессировщиком и не может сказать себе "стоп!".
Кто может отказаться от величайшего блаженства, от ощущения громаднейшей силы, когда разум воспаряет в небеса и соединяется с мудростью предков? Кто способен по доброй воле отрезать себе путь к удовольствию, в разы снизить творческие возможности, лишиться одного из необыкновеннейших чувств: чувства причастности к величайшим тайнам земли. И-ши — сила, и-ши — мощь, и-ши — здоровье, и-ши — мудрость, и-ши — наркотик, привязывающий к себе с первого же глотка.
Крхэнгрхтортха не зря называют мудрым, он не зря занимает место вожака, все, что он говорит, сбывалось, по крайней мере, по отношению к Эргхаргу. Крхэнгрхтортх предсказал изгнание — так и случилось, предсказал позор — так и произошло, предсказал падение — вот оно, ибо куда глубже падать, если и так находишься на самом дне? Если твой разум, твои чувства больше не принадлежат тебе, они отказываются служить, если вовремя не подпитать их чудодейственной энергией?
Эргхарг боялся, что сбудется и последнее пророчество Крхэнгрхтортха, который предсказал полный распад личности и необратимую утерю контроля над собой. Дракон чувствовал приближение этого рубежа, за которым его ждет только смерть, и сегодняшний день лучшее тому доказательство.
Все начиналось великолепно. Дагар послушно приехал к дому, где жил луноликий Янек, и Эргхарг получил возможность еще раз его увидеть и убедиться, что его связь с этим человеком особенная. Дракон не просто хотел отведать и-ши плотника, он хотел подружиться с ним, узнать как можно ближе, заглянуть в его прошлое, открыться самому. Хомо обыкновениус, безусловно, почувствовал это, потому что его ментальное тело немедленно откликнулось, и на одну бесконечную минуту их сознания слились. Сильная натура Эргхарга, конечно, поглотила человеческую, заставив Янека почувствовать то, что чувствовал дракон, но зверь успел увидеть в душе плотника нечто непонятное, таинственное и необычайно притягательное. С этого мгновения их дороги слились в одну.
Продолжилось все тоже так, как следовало: плотник запрыгнул в кибитку. В его душе царило смятение, и Эргхарг настоял на объезде близлежащего городка Трир стороной, чтобы у луноликого появилось время подумать, почувствовать связь с драконом и решить, что делать дальше.
Дагар, разумеется, мечтал, чтобы его место занял маленький Элиот, и, конечно, решил сделать все, чтобы запугать плотника, дабы тот отказался от своей затеи. Его спектакль не выдерживал никакой критики, но Эргхарг нечаянно помог мастеру в его черном деле.
До обеда сегодняшнего дня дракон вел себя осторожно: не вмешивался в мысли плотника, не пугал его, не преследовал, а наблюдал с расстояния, но утром ша-яна потребовала очередной дозы и-ши. Дракон сопротивлялся желанию, как мог: взлетал к самым облакам, безвольной тушей падал вниз, становясь на крыло лишь в нескольких локтях от земли, изрыгал огонь, чтобы истощить себя и не думать о сладком нектаре луноликого… но все бесполезно. Потребность взяла верх, и едва кибитка остановилась, чтобы путешественники отдохнули и поели, он безвольно плюхнулся на землю, ожидая Дагара. Мастер, естественно, не мог не воспользоваться ситуацией, он устроил из безобидного обмена энергиями отвратительнейший спектакль, и Янек закрылся. Эргхарг больше не чувствовал его, будто никакого луноликого никогда и не было.
Во всем виновата зависимость, эта треклятая зависимость! А еще человеческая глупость! Кто первым сказал, что драконы опасны? Кто первым назвал их неразумными животными? Кто первым объявил, что драконы сжигают деревни ради забавы и едят человечину? Кто первым стал их бояться?
Люди глупы. Они смотрят, но не видят; перед ними разложены все элементы мозаики, но собрать ее они не в силах. Они не могут догадаться, что драконы разумны и полностью осознают свои действия, просто потому, что не понимают, насколько сильно различаются культуры хомо обыкновениус и истинно свободных. Люди не могут понять, что подчинить себе дракона невозможно, что гениальные дрессировщики вроде легендарного Вильковеста или мастера Дагара обманывают своих сородичей, выдавая желаемое за действительное. И последнего факта Эргхарг не понимал.
Почему люди не могут посмотреть правде в глаза и подумать? Как тщедушное, слабое, не защищенное броней, не обладающее клыками и когтями существо может заставить дракона следовать за собой и выполнять команды? Почему люди не видят очевидного, что союз между человеком и луноликим возможен только на условиях, выгодных для обеих сторон? Человек дает дракону и-ши. Это глупо, постыдно, но божественно. А дракон дает человеку иллюзию власти и частичку своего долголетия. Неужели люди до этого не додумались? Неужели они настолько глупы? Или… просто хотят, чтобы их обманывали? Может ли человек оказаться настолько сложным?
Вот вам и еще одна тема для исследований: "Стремление хомо обыкновениус к самообману: сущность, истоки, последствия".
Эргхарг выплюнул струю огня.
Никаких больше тем! С такой зависимостью от луноликих Крхэнгрхтортх и близко не подпустит его к Арканам. Тут впору не исследовательский труд писать, а автобиографию под названием "Нравственное падение и разложение личности истинно свободного на фоне сильнейшей зависимости".
Кто знает, может, прочитав подробное изложение его жизни, в будущем драконы займутся изучением природы и-ши, раскроют секрет ее воздействия на организм, научатся синтезировать и преодолевать пагубные последствия зависимости… Но Эргхарг, конечно, до этого времени не доживет. Он и до следующего своего юбилея рискует не дожить, если не придумает, как уберечь разум от разрушения, как избавиться от зависимости и вернуться домой.
Закатное небо отсвечивало темно-синим, с востока приближалась гроза, веяло прохладой. Эргхарг снизился и пролетел над самой кибиткой. Может, этой ночью стоит пообщаться с луноликим, когда тот будет спать? Объяснить ему все… Нет. Дракон знал, что ни за что не сделает это в открытую. Пока Янек не поймет, что можно рассказывать мастеру Дагару, а что лучше оставить при себе, лучше не рисковать. Он будет спать. Просто спать, положив голову рядом с беззащитным телом человека. А когда придет время, у них будут десятки, сотни лет для разговоров. Можно и потерпеть.
— Мое настоящее имя — Эл'льяонт. Я — эльф, — произнес Элиот и, увидев удивленный взгляд, который плотник бросил на его уши, смущенно пояснил: — Наполовину.
— Полуэльф?
Янек запнулся и посмотрел на спящего Дагара. Он не хотел разбудить мастера, не хотел, чтобы тот участвовал в разговоре. При нем Элиот вряд ли скажет много, а вопросов у плотника накопилось предостаточно. В свете затухающего костра угловатая фигура дрессировщика, прикрытая плотным одеялом из овечьей шерсти, казалась мешком картошки, который кто-то забыл прямо в степи. Мастер долго не засыпал, ворочался, сопел, словно специально продлевал ожидание, но в конечном итоге все-таки отправился в царство Гипсома, повелителя снов. Янек подбросил в постепенно затухающий костер несколько веток и спросил:
