Братство волка - Фарланд Дэвид (бесплатная библиотека электронных книг .txt) 📗
В древности Лордом Волком называли человека, чья ненасытность заставляла его брать дары даже у собак. В темные времена прошлого люди отнимали у собак не только дары чутья, жизнестойкости и метаболизма, но и дары ума. Говорили, что человек с собачьим даром ума в бою — коварный и кровожадный воин.
В Рофехаване сама мысль о том, чтобы брать дары у собак, была предана проклятию. Даже Радж Ахтен, главный враг Габорна, хотя его и называли Лордом Волком, никогда не брал даров у собак. И сейчас Гроверман оскорбил и короля, и Иом, предложив им стать Лордами Волками.
— Если не брать у собаки дар ума, ничего худого в этом нет, — сказал Гроверман, подбодрившись от того, что с ним никто не спорит. — Собаки без чутья становятся совсем ручными. Если у вас хорошие псари, о них можно не беспокоиться. Любят их не меньше. А они готовы отдать вам все, что имеют, просто за то, что ваши дети играют с ними на полу.
Я подсчитал количество фермеров, дубильщиков, ремесленников, каменщиков и портных, которые обслуживают Посвященных. Я выяснил, что на каждого Посвященного человека работают двадцать четыре крестьянина, а на Посвященного коня — восемь. А на семь Посвященных псов нужен всего один человек. Подумайте, какая экономия рабочих рук.
Собаки нужны на войне не меньше, чем сильные руки или оружие. У Радж Ахтена тоже есть боевые псы — мастиффы с дарами. Если вы не хотите, чтобы мои щенки стали Посвященными ваших воинов, пусть они передадут дары вашим же боевым псам.
— Это насилие! — сказала Иом. — Насилие и оскорбление!
И оглянулась на Габорна в поисках поддержки.
— Нет и нет, — сказал Гроверман. — Приведу лишь одно практическое соображение. Пока вы завтракали, я простоял за дверью в углу полчаса, и никто из вас ничего об этом не знал! Будь я убийцей, я без труда устроил бы нам засаду. А имей вы дар чутья хотя бы одной собаки, нам, чтобы узнать, что я прячусь за дверью, не нужно было бы ни видеть меня, ни слышать.
— Я не желаю, чтобы меня называли Леди Волк, — возмутилась Иом. Она спустила щенка на пол. Тот доковылял до Мирримы и обнюхал ногу.
Миррима почесала его за ухом.
Габорн, кажется, и не думал гневаться на предложение герцога. Миррима даже решила, что в нем заговорила отцовская кровь. Старый король всю жизнь руководствовался расчетом. Поможет ли Лорд, Связанный Обетом, позволить себе стать Лордом Волком? — мелькнуло у нее в голове.
— Ваше величество, — продолжал свою речь Гроверман, — смею настоятельно просить вас подумать об этом. Радж Ахтен непременно попытается подослать во дворец убийц — если их нет, это не значит, что они не появятся. А ни вы, ни королева не готовы к встрече с Неодолимыми, к тому же всем известно, что вы связали себя Обетом. Позвольте вас спросить, каким образом вы собираетесь бороться против Радж Ахтена? В Гередоне только об этом и говорят. Война потребует большого числа Посвященных, а откуда вы их возьмете, если не хотите покупать дары за деньги?
Габорн сидел молча, задумчиво поглаживая щенячий нос. Щенок рычал и грыз его большой палец.
— Забирайте это собачье отродье и уходите, — резко произнесла Иом, обращаясь к Гроверману. — Я не желаю больше вас слушать.
Габорн горько улыбнулся, перевел взгляд с жены на герцога и только покачал головой.
— Самому мне собачьи дары не нужны, — сказал он и повернулся к Иом: — Ты не хочешь быть женой Лорда Волка, стало быть, и не будешь. Но можно взять щенка, обучить, чтобы он лаял на чужих, и держать в твоей комнате. Он станет твоим стражем и, может быть, когда-нибудь спасет тебе жизнь.
— Не хочу, — сказала Иом.
Миррима взяла щенка на руки. Тот обнюхал ей шею и посмотрел в глаза.
— Итак, я принял решение, — сказал Габорн жене. — В том, что касается воинов, Гроверман прав. Мне нужны разведчики и стражники с хорошим чутьем, способные обнаружить засаду. Я предложу своим людям самим решать, честь это или бесчестье — стать Лордом Волком. И король кивнул Гроверману, принимая подарок:
— Благодарю, ваше лордство.
Он перевел взгляд на мальчика, который внес щенков, и Миррима поняла, что его дарят вместе со щенками. Это был темноволосый, стройный парнишка. Чем-то сам похожий на волка.
— Как тебя зовут? — спросил Габорн.
— Кейлин, — ответил мальчик, преклоняя колено.
— Замечательные собаки. Если я правильно понял, за ними ухаживал ты?
— Только помогал, — голос мальчика звучал грубовато, но взгляд был острым и смышленым.
— Ты любишь щенков? — спросил Габорн. Мальчик засопел, и на глаза у него навернулись слезы. Он помолчал и кивнул.
— Чем ты огорчен?
— Я их выхаживал, я при них с тех пор, как они народились. Боюсь, кабы без меня тут с ними чего не стряслось, вашличество.
Габорн поднял взгляд на Гровермана. Герцог улыбнулся и утвердительно кивнул головой.
— В таком случае, Кейлин, — спросил Габорн, — не хочешь ли ты остаться в замке и помочь мне их вырастить?
Мальчик от удивления раскрыл рот. Миррима поняла, что для него это предложение неожиданность.
Габорн любезно улыбнулся герцогу. — Сколько таких щенков вы можете привезти?
Герцог тоже улыбнулся.
— Я разводил их четыре года. Я предвидел надвигающуюся беду. Вас устроит тысяча, ваше величество?
Габорн усмехнулся: подарок был поистине королевский. Иом едва не вышла из себя, и вид у нее стал такой, словно она сейчас бросится и надает герцогу оплеух.
— Вы уверены, что сможете привезти всех к весне? — спросил Габорн. — Справитесь?
— Раньше, чем к весне, — сказал Гроверман. — Семьсот щенков ждут во дворе — в повозках. Остальных привезут через несколько недель.
Миррима знала, что осень не лучшее время для появления щенков на свет. Крепкие щенки рождались в основном ранней весной и летом. Этим же было не больше шестнадцати недель
— Благодарю, — сказал Габорн.
Он спустил щенка на пол и, когда Гроверман в сопровождении Кейлина вышел, повернулся к присутствующим.
Щенок мгновенно вцепился Мирриме в башмак, так что пришлось дать ему колбаску.
Иом даже не взглянула на забавный меховой комок. Миррима, чтобы не огорчать ее еще больше, вызвалась отнести обоих к повозкам. Иом кивнула, и Миррима, прихватив тарелку с колбасками, взяла щенков на руки. Выйдя из башни, она увидела на зеленой лужайке Кейлина, который стоял с несчастным видом и слушал Джурима.
