Время камней - Ежов Михаил (читать бесплатно полные книги TXT) 📗
Через полчаса, когда озеро Линх уже осталось позади, шиамарский парусник был вынужден прекратить погоню: ему перебили центральную мачту и продырявили палубу настолько, что следующие попадания могли сделать пробоину в днище. Остальные суда преследователей давно отстали и тащились следом только в расчете на то, что первому кораблю удастся заставить ольтодунский парусник остановиться и принять абордажный бой.
Но «Алый рассвет» понесся дальше, хоть и не с прежней скоростью: ему тоже досталось в перестрелке: часть парусов и такелажа была изодрана, несколько рей сломано, большинство стекол на корме перебито. К счастью, Даршак находился в каюте, лишенной окон — такова была традиционная мера предосторожности для ольтодунских кораблей. И тем не менее на ремонт решили не вставать, поскольку до места высадки оставалось не больше двух дней пути. Дальше отряд Даршака должен был ехать через пустынные земли Вайтандара.
К берегу пристали вечером, когда солнце уже касалось нижним краем горизонта. Начали выгружать вещи и лошадей. С Даршаком отправлялись дальше только восемь его телохранителей, все остальные возвращались в Норфорд. Матросы нарубили дров и развели костры. Приготовили пищу и поужинали, потом легли спать, оставив на корабле часовых. Герцог Даршак посидел еще некоторое время у огня, обдумывая шансы выполнить требование Унгкера. Задача была трудной, почти невыполнимой. Даршак понимал, что силой здесь ничего не добьешься: императора Урдисабана, без сомнения, тщательно охраняют, поэтому рассчитывать можно только на ловкость и внезапность. Действовать придется как наемному убийце, крадущемуся в ночи, а не благородному воину. Даршак вздохнул. Честь обязывала его исполнить волю бога, но сердце противилось приходившим в голову методам. Может, вызвать императора на поединок? Даршак невесело усмехнулся. Нет, это глупые миражи его фантазии, с которыми нужно расстаться как можно быстрее. Герцог завернулся в плащ и лег, глядя на танец кружащихся над костром искр. В конце концов, разве не стоила его жертва освобождения и существования Ольтодуна? Ему не в чем себя упрекнуть. Отныне он всего лишь оружие в руках бога, и ответственность за то, как его использовать и кого им разить, лежит не на нем. Все в руках Унгкера. Немного утешившись этой мыслью, Даршак закрыл глаза и через некоторое время заснул.
Уже под утро ему привиделся грозный бог, взиравший на него подозрительно и сурово. Казалось, он знает обо всех сомнениях своего должника и недоволен им. Но выяснить, так ли это, было невозможно, поскольку Унгкер молчал, а герцог не решался спросить. Наконец бог войны наклонился к самому лицу Даршака и тихо сказал:
— Если тебе станет ясно, что ты погибнешь, а император Камаэль останется жив, ты должен кое-что рассказать одному человеку.
— Кому? — спросил Даршак, обретая дар речи.
— Он наверняка будет неподалеку от императора, — ответил Унгкер. — Его зовут Сафир-Маград, но вряд ли у тебя будет возможность с ним познакомиться, разве что случайно. Поэтому смотри сюда, — и бог щелкнул пальцами. Воздух вокруг них задрожал, пошел кругами, затем пространство словно раздвинулось, и Даршак увидел великолепный дворец. По длинному залу, потолок которого поддерживали тонкие белые колонны, шли трое: пожилой человек, девушка и юноша. — Это император Камаэль, — сказал бог, указывая на первого. — Не смотри, что он почти не поседел и спина его пряма, как и тридцать лет назад. На самом деле он стар и опасен, берегись его коварства и его шпионов. Десятки глаз незримо для других следят за императором и готовы защитить его. Кроме того, его сопровождают телохранители. Даже сейчас они держатся поблизости. — Унгкер показал на три фигуры, видневшиеся на заднем плане. — Они потомственные воины, и одолеть их в схватке нелегко. А это, — палец бога переместился на девушку, — принцесса Армиэль, единственная дочь императора от второго брака. Ее убивать ты не должен ни при каких обстоятельствах. Запомни это хорошенько. А вот Сафир-Маград, ныне один из телохранителей Камаэля и его будущий зять. Это тот человек, о котором я сказал вначале. Именно ему ты поведаешь историю, которую сейчас услышишь. Запоминай и не перебивай меня. — Унгкер помолчал секунду, потом заговорил снова: — Однажды жил в Урдисабане могущественный лорд, которому принадлежали земли и рабы, лошади и дома. У него были плантации айхевая и скот, а во время войны он мог выставить две сотни рыцарей, триста мечников я еще сто пятьдесят пикинеров. Звали этого лорда Каид-Маград, и был он женат и очень счастлив. Супругу его звали Массиолея, она происходила из знатного рода. У Каида и его жены долго не было детей, но потом Массиолея понесла и родила мальчика. Ребенка успели назвать Сафиром. Больше не успели ничего, потому что легионеры императора Камаэля ворвались в имение Маградов и убили всех, вплоть до мелкой прислуги. Не тронули только Сафира. Его отправили в Тальбон и определили в Пажеский Корпус. Отца мальчика негласно обвинили в измене, и по дороге домой с плантаций айхевая Каид-Маград был убит.
Прошли годы, его сын вырос и теперь служит убийце своих родителей и даже собирается жениться на его дочери. Он не знает, как на самом деле погибли его отец и мать, ему с детства внушали, что на Каида напали разбойники, а Массиолея умерла при родах. Если тебе не удастся покончить с императором Камаэлем, ты должен успеть сказать Сафиру-Маграду правду. — При этих словах Даршак вздрогнул. — Ты меня понял? — спросил Унгкер, пристально глядя на герцога. — Этот юноша должен узнать, кто велел убить его родителей. — Повисла пауза. Бог ждал ответа.
— Я понял тебя, — проговорил Даршак, — и все исполню в точности. Если сумею.
— Хорошо. — Унгкер кивнул, щелкнул пальцами, и видение дворца исчезло вместе с его обитателями. — Не забудь. И помни: я действительно приходил к тебе этой ночью, твое видение — не пустой сон.
После этого бог войны стал таять в воздухе и вскоре исчез, а Даршак услышал, как гремят оружием и переговариваются воины. Он открыл глаза и увидел, что большая часть матросов уже перебралась обратно на «Алый рассвет», а телохранители седлают лошадей.
— Почему вы меня не разбудили? — спросил Даршак у одного из них.
— Как можно, господин? — ответил коренастый воин в кольчуге и латах. На голове у него был простой кожаный шлем, укрепленный изнутри стальными пластинами. Его звали Тармон, он был капитаном телохранителей.
— Сколько я проспал? — герцог огляделся, прищурился на солнце: что-то высоковато поднялось.
— Часов девять, господин. Мы начали собираться, чтобы потом не тратить время. Пожалуйте к завтраку, — Тармон указал на костерок, рядом с которым сидел другой телохранитель, Мартер, и жарил мясо. — Мы еще не ели, ждали вас.
— Все уже собрались? — спросил Даршак.
— Нет, господин, но вашего Рааммата мы оседлали.
— Я соберу вещи, и позавтракаем все вместе, — решил Даршак, начиная складывать в седельный мешок всякую мелочь, которой он пользовался вечером.
— Как скажете, — Тармон поклонился и отошел к костру.
Через несколько минут к Даршаку подошел капитан и сказал, что «Алый рассвет» готов к отплытию.
— Будьте осторожны, — ответил Даршак. — Шиамары могут устроить засаду.
— Откуда им знать, что мы вернемся так скоро? — ухмыльнулся капитан. — Да и не станут же они сидеть на своих парусниках и ждать, когда мы поплывем.
— Не знаю, не знаю, — ответил Даршак. — Может, и так, но поостерегитесь.
— Слушаюсь, лорд, — капитан поклонился. — Пусть боги хранят вас.
— И тебя, мой друг, — герцог похлопал моряка по плечу. — Ступай на корабль, незачем вам больше задерживаться.
Когда капитан поднялся по трапу, герцог присоединился к своим телохранителям и они позавтракали мясом, хлебом и козьим сыром.
— Пора в путь, — сказал Даршак, поднимаясь. — Скоро полдень, а мы все еще здесь.
Воины сели на коней и поехали в глубь разоренной страны. Вайтандар до сих пор лежал в руинах, и на территории некогда обширного и могущественного государства обосновались волки и лихие люди. По этой причине Даршак и его телохранители не спешили — берегли коней. Путь предстоял долгий, и ни к чему суетиться почти в самом его начале. Корабль довез их до Вайтандара, но дальше придется полагаться только на себя, так что растрачивать силы попусту не следовало.
