Погружение в Пламя (СИ) - Крахин Алексей (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации txt) 📗
— Вижу, тебе не хватает правильных, с магической точки зрения, обозначений, — маг закинул ногу на ногу, — но это не страшно, ты быстро их усвоишь. Хорошо, что у тебя возникают вопросы, значит, ты мыслишь, когда узнаешь новоё. Если касаться конкретно духов, то про ворота написано, конечно, правильно, но это определение для дилетантов, для простого народа. На самом деле понятие о воротах подразумевает не какой‑то вход, сотканный из облаков или вылитый из святой стали, а место в пространстве, через него дух может пройти в наш мир. Во время ритуала призыва духа, маг, искусственным путём, разрезает ткани реальности и призывает оттуда, из‑за грани, интересующий экземпляр. Конечно же, потом этот проход необходимо запереть, чтобы к нам не попала какая‑нибудь гадость. Души умерших — совершенно другой разговор, как только ты доберёшься до описания их природы в книге, мы об этом поговорим. — Арон замолчал и задумчиво уставился в окно, потом неожиданно причмокнул и вновь воззрился на Эрика. — Задумываются на предложенную тобой тему лишь те немногие, которым довелось изучать искусство магии. Узнавая всё больше об окружающих нас мирах, маг учится черпать из них силу и знания, коими никогда не смогут овладеть даже величайшие из царей. Чтобы помочь тебе понять, что такое внешние миры, дам прочесть занимательный труд одного учёного чародея, он посвятил изучению этой темы всю жизнь. Но для начала нужно подучиться. Сейчас ты находишься в самом начале долгого пути осознания, я бы даже сказал, что ты только нашёл этот путь, но сам факт того, что ты его нашёл, ставит тебя выше многих.
— То есть вы хотите сказать, что наш мир окружён миром духов, и маги черпают силу из него?
— Совсем нет. Мир духов это скорее далёкое от нас место, чем окружение мира, хотя определение "место" слишком не точное. Он, так же как и наш мир, находится среди некоей материи, называемой среди магов — Хаосом. Тебе знакомо это понятие?
— Я знаю, что дикие племена орков поклоняются богам Хаоса и что эти боги живут за гранью миров, там, где нет света и тепла, там, где не правит не один закон и где есть все законы, — Эрик сам удивился, что с такой чёткостью вспомнил слова деда Бора. — Получается, что нас со всех сторон окружает Хаос? Но как это удалось узнать? Кто‑то дошёл до края земли и заглянул за него?
Арон внимательно рассматривал собеседника. Ответил не сразу.
— Мне приятно видеть, что я не ошибся в тебе. Ты хорошо выстраиваешь свои мысли в слова, к тому же кое‑что уже знаешь. То определение Хаоса, что ты дал, вполне подходит для начального этапа обучения, но тебе необходимо понять его. Однажды, когда ты будешь достаточно подготовлен, я покажу тебе Хаос. Действительно, человек никогда не видел того, что происходит за гранью мира, и более того, он никогда не видел даже самой грани, но она есть, и узрить её возможно. В своих медитациях я не раз отправлялся к месту, где кончается эта земля. Хочешь, я расскажу тебе, как выглядит край света?
Эрик с трудом двинул онемевшим кадыком.
— Эээ… Ну, конечно да!
Арон посмотрел в глаза парня, а когда начал говорить, казалось, что вместе со словами в голову попадают образы — размытые, но и этого хватало, чтобы заставить дыхание замедлится, а лоб покрыться испариной.
"Наши материки омывают океаны, великие и бескрайние. На севере они холодные, а на юге теплые". — Эрик будто бы наблюдал за отвесной стеной из замёрзшей воды — ледниками в северных морях; за густыми джунглями, не менее далёкого юга, раскинувшимися вдоль песочного побережья. Раньше он не видел даже картин этих земель. — "Ветра — вот настоящие хозяева океана. Не рыбы, не сирены и не наги, но ветра по — настоящему властвуют на необозримых водных просторах. Ближе к материкам ветра слабые и безобидные, хотя любой морской волк мог бы назвать их смертельно опасными. Но чем дальше от земли, тем больше простора становиться у ветра и тем разрушительней его сила. Там, на далёкие лиги от самого последнего островка, бушуют нескончаемые шторма небывалой силы. Там не счесть молний, а гром там настолько силён, что способен рокотом крошить в пыль камни. Волны, словно горные вершины, а вода холодна, и черна как смоль. Глубины там такие, что никогда смертному не достать до дна. Говорят, что на дне океанов кроется вход в нижние миры. Но вход тот стерегут, живущие на дне, морские народы и свирепые донные монстры. Нет им числа, и если бы хотели они, то без труда заполонили бы всю сушу. Они неусыпно оберегают свои территории, и горе короблю, забредшему в те дали, ибо если не шторм, то подводные жители потопят его, и утащат на дно всю команду". — Бескрайняя грозовая даль, бушующая перед Эриком, испещрена росчерками молний, в серых водах кишат, сражаясь между собой, наги и серены; поодаль одинокий корабль медленно идёт на дно под натиском гигантского спрута. Холодные капли падают на кожу, заставляют вздрагивать. В грохоте волн тонут крики людей. — "Казалось бы, никто не решиться заплыть в такую даль, чтобы найти свою погибель в холодной воде. Но находились смельчаки, уходившие от спасительной суши на такие расстояния. Кто по случайности, а кто намеренно. Многие тонули в шторме или в бою с порождениями пучин. Но были и те, кто преодолевал всё, оставляя позади владения жителей океана и смертельные волны. За всю историю таких было не много, — в сравнении с погибшими — но достаточно, чтобы понять, насколько безмерно сильно смертные стремятся к тайне края земли.
Когда за спиной остаются сотни лиг, когда непрекращающийся шторм закалил сердце, но ослабил тело, когда вода обжигает холодом, тогда тех, кто выжил, ждёт обманчивое вознаграждение: вера в то, что они зреют край земной. Небо рассеивает тучи. Чёрным полотном предстаёт оно, сплошь усеянное звёздами. Огромное множество, ни на секунду не замирающих, огоньков, сталкивающихся меж собой. Некоторые из них падают и теряются за горизонтом. Десятки сверженных со своих путей звёзд приковывают к себе внимание моряков, а затихающий ветер заставляет забыть об осторожности. Впереди — чернеющая пустота, воды как смоль, и моряки понимают, что назад возвращаться нет смысла. Надежда на то, что впереди есть хоть что‑нибудь, завладевает их сердцами.
Звёздная феерия ведёт их всё дальше и дальше, пока горизонте не появляется земля. Ветер вновь усиливается, изрыгая снопы молний, небосвод заволакивают тучи. Злой океан сам несёт корабль к заветной суше. Грозя расколоть судно, с новой силой грохочут и бьются о борт волны. Океан гудит, всей своей мощью предвещая нечто страшное.
Долгожданная земля оказывается нагромождением острых рифов, торчащих клыками из морской пучины и вздымающихся до небес. От края до края тянется роковая стена, и нет возможности её обойти, как и повернуть назад. Словно игрушку, волны всё ближе швыряют корабль навстречу судьбе. В последние мгновения своих жизней люди на палубе с замиранием сердец видят кладбище Отчаянных". — Глазами одного из моряков Эрик видит приближающиеся скалы на фоне рваных сверкающих туч. Под самыми облаками и до поверхности бушующей воды бесчисленной армией вьются крылатые существа, а средь скал, из пучины, рыбьими скелетами торчат остовы разбитых кораблей; драные паруса и флаги рвёт беспощадный ветер. И вот очередная волна подбрасывает корабль высоко в воздух. Все, кто не успел за что‑нибудь схватиться или плохо держался, ссыпаются в море, остальные же следуют за ними после сокрушительного удара. В щепки разбитый корабль разлетается в стороны, а людей погребают волны, скрывавшие дно, усеянное скелетами погибших моряков.
И даже если после этого оставались на плаву выжившие, то хищные птицы быстро рвали их на части, а потом дрались между собой за каждый кусок свежей плоти. — "Но как же были далеки эти несчастные от края мира. Ещё множество лиг непроходимых рифов и скал ждали бы их. А дальше, когда величественные Храмы ветров, выстроенные на вершинах скал, остались бы позади…"
Маг затих, переводя дыхание.
— Это самое "дальше" я хочу, чтобы ты увидел своими глазами, — Арон откинулся на сиденье, довольно взирая на приходящего в себя паренька. Произведённый эффект мага вполне устраивал, — Так что развивайся, и скоро там побываешь, ведь став магом перестаёшь быть нормальным человеком в привычном понимании, и тогда открываются небывалые возможности.
