Гончие преисподней - Чекалов Денис Александрович (первая книга .txt) 📗
– Джулиан никогда не приглашал на наши собрания никого, кроме членов Ордена. Наверное, знал, что никто и не придет. Весь город смотрел на него свысока – так ему казалось…
Маргарита замолчала.
Я медленно сосчитал до десяти, давая ей шанс продолжить. Но она молчала, видимо, пытаясь понять, как ей жить после смерти мужа, на кого сердиться и кого теперь презирать.
– Это кольцо на вашем указательном пальце, – произнес я. – Нет, другое, на левой руке. Я обратил на него внимание еще утром. Откуда оно у вас?
Она подняла плечи и передернула ими. Легкая дрожь пробежала по ее телу.
– Подарок мужа. Простая безделушка.
– Отнюдь.
Я протянул руку и взял ее ладонь в свою. Она попыталась отдернуть кисть, но не успела.
Когда мои пальцы дотронулись до украшения, перстень превратился в черную многоножку, лапы которой глубоко погружались в тело Маргариты.
– Я так и думал, – коротко кивнул я. – Кольцо Стратибора. Выпивает жизнь из того, кто его носит, и передает энергию своему создателю. Откуда оно у вас?
Маргарита резко выдернула руку.
– Это никого не касается.
Гламур обсыпался с нее, как сахарная глазурь.
Несколько секунд она сидела, глядя на кольцо. Потом ее лицо вновь исказилось мукой.
– Ладно, мне все равно пришлось бы это рассказать. Маргарита Сарнмир умерла три года назад. Именно тогда я познакомилась с Джулианом.
Рот женщины предательски дернулся.
– Меня зовут Стефания, я ее дочь. Всю свою жизнь я провела в Миланде и раньше не приезжала в страну Эльфов. После трагедии… Сарнмир был очень добр ко мне, чуток, без него я бы не справилась. Вскоре мы поженились. С ним я чувствовала себя спокойно, уверенно, как если бы был жив мой отец. Не знаю, что привлекало его во мне – моя красота, молодость или магическая сила, которую я получила от бабушки Констанции. Потом появился Алеганд. Он знал еще моего деда. Ходили странные слухи о его неестественном долголетии. Однажды он крепко поссорился с моим отцом и много лет не переступал порога нашего дома. Свадьба была хорошим поводом для примирения. Он подарил мне это кольцо и сказал, что я должна носить его, не снимая. Сперва я ничего не замечала. Я была счастлива. Мы с Джулианом открыли для себя новую жизнь и думали, что она будет длиться вечно.
Стефания усмехнулась.
– Потом начались мигрени. Болела голова, ломило все тело. Начали седеть волосы. За несколько месяцев я превратилась из юной, прекрасной девушки в старуху, которую вы видите перед собой сейчас. Никто не мог мне помочь.
Наверное, именно тогда зародилось ее глубокое разочарование мужем. Сильный и уверенный с виду, он не сумел защитить то, что было для нее так важно, – ее молодость и красоту.
– Сперва мы не знали, что всему причиной кольцо. Но однажды я попыталась его снять – и не смогла. Порой у меня возникает мысль отрубить себе палец, но уже слишком поздно. Алеганд выпил из меня юность. Я думала, что скоро умру. Но он оказался хитрее. Не было смысла добивать меня – во мне почти не осталось астральной энергии, которую он мог бы забрать. С другой стороны, Алеганд понимал, что стоит мне умереть, и гнев Джулиана будет ужасен. Но пока я была жива, он держал в руках нас обоих.
– Почему вы не обратились за помощью?
– К кому? Кто осмелится пойти против гроссмейстера? Джулиан ходил к Алеганду – настаивал, угрожал. Мне кажется, даже просил. Все бесполезно. Тот знал, что мы ничего не можем сделать.
– Что произошло потом?
– О, Джулиан оказался на высоте.
Я не был уверен, сказано это всерьез или с иронией. Наверное, она и сама не знала.
– Он по-прежнему любил меня, по крайней мере, делал вид. Мы не могли больше оставаться в Миланде, где все нас знали и уже начали задавать вопросы. Здесь, в городе Темных Эльфов, муж представил меня как Маргариту, объявив всем, что Стефания погибла.
Мне хотелось спросить, как в жизни ее мужа появилась Марьяна и какую песню запели после этого скрипки. Но я знал, что еще успею это сделать, и не хотел портить Миг откровенности, даже если больше не узнаю ничего ценного.
– Поэтому вы провели ритуал? – спросила Франсуаз.
Стефания нахохлилась, став похожей на облитую водой птицу.
– Меня там не было. Однако вы правы – Джулиан хотел освободить нас от власти Алеганда. Но не сумел… Думаю, вам лучше поговорить с человеком, который в ту ночь помогал ему.
ГЛАВА 9
Наша собеседница настояла на том, чтобы заплатить самой. Наверное, этим она утверждала свою независимость.
Внезапная мысль пронзила меня – Стефания смотрела на своего пасынка глазами молодой девушки, а не женщины, которая годилась ему в матери. Возможно, именно поэтому между ними возникло такое напряжение.
– Ты ей веришь? – спросила Франсуаз, провожая госпожу Сарнмир взглядом.
Я удивился, как у той пальто на спине не задымилось.
– После того что произошло, я не поверил бы даже Хрюше со Степашкой, – ответил я. – Но это объясняет, почему стареющий банкир женился на даме бальзаковского возраста, а не подцепил хористку.
Я задумался.
– Если так, ей было очень тяжело жить с Сарнмиром. Тот пошел ради нее на большую жертву. Чувство благодарности угнетало обоих. Сперва он не мог расстаться с ней из жалости, а может, из ложно понимаемой порядочности.
– Худший из грехов, – согласилась девушка.
– Рано или поздно должен был настать день, когда он начал бы тяготиться Стефанией. Нельзя любить человека из чувства долга – так можно лишь возненавидеть его. Однако расстаться с ней он уже не мог. Это означало не только предать ее, но и перечеркнуть тот благородный жест, которым он так гордился.
– Вышло бы, что все его жертвы зря.
– Это основная причина, по которой люди пытаются поддерживать жизнь в отношениях, которые давно умерли. Она чувствовала, что обязана любить его, а это уж совсем скверно. К тому же, мне кажется, Стефания так до конца и не смирилась с тем, что произошло. Расстаться с Сарнмиром, искать новых отношений с другим человеком значило признать, что она уже не молода и никогда ей не станет. Сжиться с этой мыслью непросто, даже если старость приходит постепенно. А она потеряла юность в одночасье.
Серебряные колокольчики над дверью зазвенели, отмечая приход нового посетителя. Николас Алеганд стоял у входа, опираясь на длинную трость, и оглядывал людей таким мудрым и добрым взглядом, словно собирался немедля окрестить их всех, введя в лоно истинной веры.
Он не ехал за нами – я был в этом уверен. Однако гроссмейстер наверняка знал любимую кондитерскую Маргариты. Если человек с утра до ночи усиленно занят напряженным бездельем, как жена банкира, у него нередко возникают устойчивые привычки.
– Вы поговорили? – спросил старик, нависнув над нашим столиком подъемным краном.
Ответ был очевиден. Однако Алеганд задал вопрос не для того, чтобы просто порадовать нас звуком своего голоса. Он вообще не привык никому доставлять радость. Гроссмейстер хотел заставить меня сказать «да».
Кажется, мелочь, но любой опытный бизнесмен знает – после такого начала разговор идет гораздо легче. Поэтому в любом пособии для начинающей акулы империализма сказано, что переговоры надо начинать именно с такого вопроса, на который вам непременно ответят утвердительно.
Исключительно из вредности я ответил:
– Нет. Маргарита убежала, испугавшись вас. Он прокашлялся.
Забавно смотреть, как человек не знает, что тебе ответить.
Только ради этого стоит вставать по утрам.
Алеганд прокашлялся снова. Если так пойдет дальше, скоро он начнет отхаркиваться.
– Вижу, она уже рассказала вам свою историю, – осторожно начал он как старый опытный развратник, обхаживающий юную девушку. – Бедная Маргарита. То, что произошло, было для нее чересчур.
Я хотел ответить: «Вот как? А я думал, ей понравилось», но решил, что надо знать меру.
Алеганд опустился на стул – без приглашения, естественно, дожидайся он его, так бы и остался стоять. Слишком уж мне надоели секреты.
