Разбойничья злая луна - Лукин Евгений Юрьевич (читаем книги онлайн бесплатно .txt) 📗
– Кто старший? Айча? Два бочонка вина сюда.
Коренастый Айча заморгал, но подчинился. Вскоре два бочонка под восторженный вой каторжан перевалились через порожек и были подхвачены добрым десятком рук.
– М-мало!.. – страдальчески выкрикнул кто-то. – Еще бы один, почтеннейшая!..
– Айча, еще бочонок… Трех пока хватит? Ну и ладно. Закрывай люк.
Выпуклая створка захлопнулась, шепеляво скользнули в пазах мощные деревянные засовы, и каторга вдруг ожила, забормотала. Откуда-то снизу сквозь настил поднимался приглушенный гомон, разлагающийся постепенно на ругань, стоны, злобные выкрики. Заложники в трюме, понял Ар-Шарлахи. Вот кому сейчас особенно несладко…
– Давай за штурвал, – тихо сказала Алият. – А я – к ним…
Ар-Шарлахи поднялся в рубку, но тоскливый гомон последовал за ним по лесенке. Какие все-таки тонкие на кораблях переборки! Борта еще куда ни шло – потолще, попрочнее, а вот внутри…
– Тихо! – полоснул наотмашь голос Алият там, внизу, и шум на минуту смолк. – А ну-ка, досточтимые, разомнем ножки, разомнем!.. Правую ножку на перекладину – и толкнули… Р-раз!..
В трюме громко вознегодовали, но потом вдруг притихли вновь. Должно быть, Алият предъявила заложникам что-нибудь весьма убедительное. Хорошо, если трость…
– С вами никто не шутит, досточтимые! Там, снаружи, каторжане кончать вас задумали, ясно? Так что, не кобенясь, правую ножку на перекладину… Р-раз!..
Скрипнули оси, и каторга покачнулась. Песчаная ложбина дрогнула, медленно пошла навстречу. Стоя за штурвалом, Ар-Шарлахи обернулся. В амбразуре заднего обзора он увидел, как сгрудившиеся вокруг бочонков каторжане с удивлением начинают оборачиваться вслед отъезжающей каторге. Вот кто-то вскрикнул, выбросив вперед руку. Должно быть, заметил, что в том конце ложбины уже не маячит розово-золотая корма «Самума». Спотыкаясь, падая, поднимаясь, кинулся вдогон.
– Айча! – Голос Алият был упругим и жестким, как трость. – Бери своих – и наверх! Полезут – руби!..
Но особой нужды в этом приказе уже не было. Башмаки каторжан, предназначенные в основном для отжимания перекладин ведущего барабана, безнадежно вязли в песке. А «Белый скорпион» наращивал скорость. Заложники не на шутку были испуганы словами Алият о жутком намерении раскованных.
Вскоре показался «Самум». Зарозовела, брызнула золотом похожая на башню корма. Сияли щиты. Все сорок, как раз по числу противника. За спинами фаланги теснилась готовая к отпору встревоженная команда. Ар-Шарлахи налег на штурвал, огибая толпу.
– Все, досточтимые! – пришел снизу голос Алият. – Отдыхайте пока…
Тяжело шаркнули деревянные засовы, люк открылся. Ар-Шарлахи сбежал по лесенке и спрыгнул на песок как раз в тот момент, когда между барханами показался первый каторжанин. Должно быть, тот самый, что раньше всех кинулся в погоню за «Белым скорпионом». Увидев, что оба судна остановились и что никто никого не собирается бросать посреди пустыни, успокоился и перешел на шаг.
– Жди, пока скомандую остановиться… – торопливо говорила Алият хмурому внимательно слушавшему Илийзе. – Если не остановится – ожги по ногам. Легонько, но так, чтобы почувствовал… – Она обернулась и повысила голос: – Остальным молчать! Ясно?..
Каторжанин был уже шагах в тридцати. Всех прочих пока что-то видно не было. То ли приотстали, то ли просто не захотели бежать…
– Стой!
Каторжанин приостановился и, окинув взглядом изготовившуюся к бою фалангу, неуверенно взгоготнул.
– Это на меня одного столько?.. А справитесь?..
Шагнул вперед, тут же взвыл, подпрыгнул и, схватившись за ногу, повалился боком на бархан. Вскочил, изрыгая проклятия, ринулся к обидчикам, и вдруг что-то случилось с его лицом. Повязка и головная накидка стали нестерпимо белыми, а в следующий миг – вспыхнули. Короткий вскрик, подогнувшиеся колени – и каторжанин, сламываясь в поясе, ткнулся тлеющими волосами в песок.
– Положи щит и выйди из строя! – прорычал Илийза.
Испуганный матрос подчинился, и Ар-Шарлахи понял наконец, что произошло. Один из новичков, недавно зачисленных в зеркальщики, то ли случайно, то ли с перепугу навел зайчик на лицо каторжанина.
– Бегом туда! – рявкнул Илийза. – Посмотри, что с ним!..
Взрывая песок, матросик бросился к лежащему. Добежал, рухнул на колени, припал ухом к скругленной спине. Слушал долго, с надеждой. Потом медленно встал и затоптался, беспомощно приседая и разводя руками…
– Ну это уметь надо, – процедил Илийза. – Что будем делать?
Алият угрюмо молчала.
– А что еще остается!.. – сказала она наконец отрывисто. – Жги в уголь. Теперь чем страшнее – тем лучше…
Илийза сделал знак матросику посторониться и скомандовал. Тихий, но отчетливый треск воспламеняющейся ткани и шипение плоти ужаснули Ар-Шарлахи. А потом стало еще страшнее: почерневший мертвец задергался, зашевелился, словно пытался еще встать на колени – это, обугливаясь, сокращались мышцы.
– Достаточно, – тихо сказала Алият. – Пусть подымит…
В этот миг из-за барханов показалась растянувшаяся ватага каторжан. Шли неспешно – неподвижные мачты обоих кораблей были видны даже с того конца низины. Кто посмеивался, кто злобно ворчал. Двое несли последний непочатый бочонок.
Не дойдя пяти шагов до трупа, остановились и замолчали. Потом медленно подняли внезапно протрезвевшие глаза. Фаланга сияла щитами, жаля воздух поверх голов. Из-за бархана, переругиваясь и балагуря, подтягивались отставшие, но, увидев, в чем дело, тоже смолкали.
– Шарлах по-прежнему желает знать, кто убил заложников, – снова прозвучал исполненный скуки голос Алият. – Пусть сами отойдут в сторонку. Чтобы не пострадали невиновные. Или вы твердо стоите на том, что виновны все?..
В толпе началось смятение. Кого-то в чем-то убеждали. Пока еще по-хорошему.
– Поскольку времени у нас мало, медленно считаю до пяти. Раз…
– Да он! – отчаянно крикнул кто-то, указывая на дымящий обуглившийся труп. – Вот он и убил!..
– Два…
Толпа заворочалась, зарычала. Послышался хруст зуботычины.
– Три…
Вытолкнули двоих. Один сразу упал на песок и зарыдал, забился, извиваясь, как червяк, и почему-то прикрывая руками голову. Второй стоял, беспомощно озираясь.
– Четыре…
Огромный угрюмый каторжанин в разорванном на плече балахоне сам вышел из толпы. Процедил: «Вар-раны», – непонятно, впрочем, кого имея в виду, и стал смотреть в небо.
– Пять! – Алият сделала знак фаланге запрокинуть щиты повыше и двинулась прямиком к троице каторжан.
– Попали к Шарлаху? – негромко, с угрозой осведомилась она. – Ну так запомните. У Шарлаха – строго…. – И, уже отворачиваясь, как бы между прочим, бросила через плечо: – На этот раз он вас прощает. Но только на этот раз.
За спиной запала тишина – не смели верить.
– А-а?.. – начал кто-то в толпе.
Алият обернулась. Говорящий, не в силах закончить фразу, вопросительно помавал рукою в сторону скорчившегося и обугленного тела. Алият с сожалением взглянула на мертвого.
– Приказали остановиться, а он, дурачок, не послушал… Рийбра! Разведи людей…
И, пока Алият шла к «Самуму», все торопливо, чтобы не сказать – испуганно, уступали ей дорогу. Поравнявшись с Ар-Шарлахи, она приостановилась и взглянула искоса. Видишь, дескать? И мы тоже кое-что умеем.
Ар-Шарлахи сглотнул, еще раз посмотрел на черное тело в тлеющих лохмотьях. Почувствовал дурноту, и торопливо отвел глаза. Хорошо хоть ветер не в эту сторону…
