Университет Вредной Магии (СИ) - Ветрова Ника (книга регистрации .txt) 📗
И я пошла, точнее - мы с метлой. Да мы побежали просто, чтобы, едва выйдя в коридор и закрыв двери, поспешить отойти подальше, прежде чем меня разберет хохот.
Но стоило мне оглядеться... и смех погиб в зародыше. Потому что здесь было грязно! Вот просто до ужаса грязно! Пол оказался липким, причем настолько, что каблуки прилипали. Стены грязные, обшарпанные, со следами еды, когтей и пятен, о происхождении которых даже думать не хотелось. И с трудом угадывалось, что когда-то пол был черным, а стены красными, потому что сейчас и то, и другое представляло собой пятнистый натюрморт с гнилыми огрызками яблок, окурками, ошметками еды, битой посудой и шматами грязи повсюду!
Ужас!
Нет, не так: ужас-ужас-ужас!
И, ко всему прочему, тут воняло. Дико. Непередаваемо дико, причем парфюмом. Таким горьким мужским парфюмом, от которого глаза резало. И вонь становилась все сильнее и сильнее, и...
- Вот ты и попалась, козочка моя, - прошептал кто-то, обнимая меня сзади за... грудь.
Слава духам - это оказалась не постоянная вонь, а статичная. В смысле, это не тут так воняет, это черт!
Недолго думая, крутанула метлу и ткнула черенком назад. Сзади взвыли, мгновенно высвобождая ведьминскую грудь и с глухим стоном оседая на пол. Повернулась: тот самый черт в алой рубашке, которому меня коварный Топтыгин вместо Машеньки отправил.
- М-м-машун-ня, - заныл Арсен как-его-там, - козочка моя, за что?
Метла непроизвольно вскинулась и треснула черта повторно.
- Твою ж...! - взревел черт.
Ох, уж и эта метла... даже не ожидала подобной кровожадности от магического предмета, но от тотального избиения черта спасла лишь моя твердая рука. И вот уже потом, когда матерящийся черт вскочил на ноги и грозно двинулся на меня, я соизволила сообщить:
- Староста чертового общежития Григорьева.
- Что?- не осознал черт.
В этот момент с потолка что-то шмякнулось на пол. Черт - сразу видно, что именно он здесь живет - привычно отошел в сторону, я воззрилась на что-то склизкое, вонючее, заплесневелое.
- Слушай, - я продолжала внимательно рассматривать нечто, - а что, у вас тут вообще не убираются?
- А зачем? - хмыкнул Арсен. - Нам лень.
Мне вспомнилась башня, в которой меня поселили, и возник вопрос:
- А кто вообще убираться должен?
- Дежурные, - последовал ответ.
И мне все сразу стало ясно. Просто какие с чертей уборщики? Ну, собственно, здесь наглядно и было видно, какие.
Не обращая больше внимания на черта, которому меня Топтыгин в подарок пообещал, я направилась по грязному коридору до лестницы, там замерла: духи свидетели, спуститься здесь, не свалившись, было бы подвигом. И поэтому мне не оставалось ничего другого, кроме как устроиться на метле и сказать волшебное:
- В печь суну.
Метла как миленькая тут же исполнила свой долг по доставлению ведьмы на первый этаж. Так вот, только здесь я поняла, что на втором еще было относительно чисто! Потому что тут оказалась просто помойка! Горы, реально горы мусора! Вонь несусветная! Занавески... уже точно не занавески. С потолка чуть ли не течет! Стены в подтеках... страшно представить, от чего. И да - вонь внезапно начала усиливаться. Обернулась - так и есть, Арсен подбирается ближе. И ладно бы только Арсен: из открытых дверей, втягивая носами воздух, вдруг потянулись черти!
- Ух, ты, ведьма! - заявил один из низших, то есть рожки, хвост, копыта и трусы меховые в наличии.
- Какие ножки, - дергая пятачком, заметил второй.
Я просто на метле сидела, так и не рискнув ступить на пол.
- Корсетик славный, - добавил третий, подбираясь поближе.
- Это моя, - сообщил всем Арсен.
И я испытала нечто сродни благодарности, потому как черти перестали ко мне подтягиваться и остановились.
- Так у вас, боевиков, второй этаж, ты чего ее к нам - на экскурсию привел или похвастать? - раздался густой бас.
Я повернулась на голос: этот черт был огромен. Как шесть соплеменников разом. Плечи ого-го, рога - ой, мама, клыки - ух, где мои тапки, а глазищи кровью налиты. Но это все как-то не вдохновило, а вот номер над дверью '6' - он да, привлек внимание. Тронув метлу, я направила ее к этой комнате и затормозила шагах в десяти, потому что оттуда воняло просто убийственно. И не грязью, не гниением - нет! - там витал знакомый дух самогона!
- Эй-эй-эй, - черт-громила выставил волосатую руку, - ты куда намылилась, а?
- А я, - стремительно начала шарить по карманам в поисках платка, - я староста общежития, вот. Что у вас там?
Черт проследил за моими манипуляциями, хмыкнул, когда я на груди платок искала, осклабился, когда и там ничего не нашла, и по-доброму так, по-мужски:
- Летела бы ты отсюда, швабра тупоголовая, пока я тебе твою леталку знаешь, куда не впихнул?
Я остолбенела.
Черт продолжил:
- Староста, не староста, мне по... Все усекла?
Не усекла. Смотрела на черта подергивающимися от нервного тика глазами.
- И чего клипаешь? - все так же протяжно, по-доброму пробасил он. - Давай-давай, молнией отседова. Скажешь Прыгачесу, что все, мол, замечтательно, лучше и не придумаешь, бумажонку подпишешь - и вали в башню свою, острошляпая...
- Бумажонку? - переспросила я, перестав даже кривиться от вони.
- Бумажонку, - повторил черт. - Разрешительную бумажонку на поселение. Подпишешь да главному домовому передашь. Ты же не хочешь несчастный случай, да?
Из всего этого я поняла главное. Тут примерно как у нас: ответственность за общежитие ложится на старосту, он с домовыми договаривается, те и пускают на постой. А коли договора, скрепленного подписью, нет, а новый староста есть... Нет, вообще в таких случаях договариваются обычно, срок там испытательный - и все дела, но тут уж как-то махровым цветом зацвела моя расовая к чертям нетерпимость, и следующим, что узрел здоровущий черт, была моя во все зубы улыбка, после которой я сообщила громиле рогатому:
- Побреешься!
- Что?- осип он от неожиданности.
Даже не собираясь ему отвечать, я скомандовала:
- Метла, к главному домовому меня!
И метла как сорвется, а позади рык:
- Хватай ведьму!
Но нас уже было не остановить: моя метлючая вредина, выбив стекло, вынесла меня прочь из чертового общежития, а то, что я в полете опять приняла позу "баран на вертеле", это вообще ничего не значит. Зато мы летели, летели, летели вверх, а потом резко вниз, промчались между деревьями, подлетели к огромному дубу, и метла, зависнув, трижды постучала по стволу.
- Да-да, - апатично раздалось из дерева, - знаю-знаю, новый староста чертового общежития, там все здоровски, просто-таки эльфы с досады плюются, да. Бумажонку-то мне киньте, потом подберу, ага.
Вот черти, домовых - и тех достали, а!
- Да, это я, Григорьева, - пытаясь хоть как-то на метлу вскарабкаться, сообщила домовому. - А там все плохо, эльфы - те вообще бы на суку после такого повесились, и они это - самогон же гонят прямо в общежитии!
В стволе дерева стало как-то очень напряженно тихо, потом открылась дверь, показались ноги в красных сафьяновых сапожках.
- Фу, срамота, - высказались не ноги. - Чай, только на метлу села?
- Ага, - отозвалась я, прилагая титанические усилия, чтобы не свалиться.
- Ну, стало быть, залетай, Григорьева, - смилостивился домовой.
- Станислава я, - выдохнула, когда метла осторожно влетела.
- Стаська, стало быть, - решил домовой. - А я Никодим. Водки будешь?
Тут я попросту разжала пальцы и бухнулась на пол. Благо, падать было невысоко. И уже там, лежа на теплом древесном полу и разглядывая аккуратное жилище, выдохнула:
