Снега Берглиона - Лорд Джеффри (книги онлайн полностью txt) 📗
Однако он вел дневник — не карандашом на бумаге, а в форме нескончаемого мысленного монолога, безукоризненно четкие строки которого заполняли чистые страницы его памяти. Наступит время — и все слова, все фразы, которые он произносил про себя, оживут под властным взглядом Лейтона и превратятся в звуки; потом — в письменный отчет, который он настучит на машинке, прислушиваясь к собственному голосу, к магнитофонной записи, сделанной под гипнозом. Этот способ был стопроцентно надежным и гарантировал полную и достоверную расшифровку его «дневника»; а потому Блейд старался не писать в нем лишнего.
Итак, прошла неделя с тех пор, как он пустился в странствие по ледяной равнине — в полузверином обличье и с чародейкой в качестве спутницы. СЕДЬМОЙ ДЕНЬ ПУТИ
Аквия окончательно оправилась после нападения каннибалов. Видимо, тут помогли и ночные труды Блейда, и та атмосфера доверия и взаимной симпатии, в которой теперь протекало их путешествие. Блейд давно знал, что опасность сближает людей; и если смертельные враги, попав в трудную ситуацию, не перережут друг другу глотки в первый же день, на второй или на третий они, весьма вероятно, станут друзьями. Им с Аквией потребовалось немного больше времени для выяснения отношений, но конечный результат стоил того; каждую ночь Снежная Королева трепетала в объятиях своего стража и хранителя, услаждая его слух звонкими трелями серебряного колокольчика.
На седьмой день они нашли новую полынью, на этот раз — естественную. Эта длинная и узкая промоина образовалась вследствие локальной подвижки льдов в том месте, где покрывавший море щит был особенно тонким. Вокруг скопилось много зверья; волки и катрабы охотились на тюленей и сами попадали на обед странным морским тварям, похожим на огромных каракатиц с четырьмя длинными щупальцами. Аквия сказала, что лучше держаться подальше от этих созданий, ибо они «обжигают невидимым огнем». Видимо, бьют электрическим током, подумал Блейд, но проверять не стал.
Он поинтересовался, откуда жителям Кламстара известны такие подробности о северной стране — ведь Аквия не раз говорила, что ее сородичи избегают этих краев. Как оказалось, кое-что рассказывали посланцы из замка, которые появлялись на юге раз в семь-десять лет, но большая часть сведений была получена от самих туземцев Дарсолана. Иногда целые племена, вымирающие от голода, пытались перебраться на пустовавшие южные земли; обитатели Кламстара уничтожали мужчин, но принимали женщин, детей и подростков. Каждый человек был ценен — если, конечно, он не относился к числу заядлых каннибалов и мог трудиться. По словам Аквии, почти все пограничные районы ее страны были заселены теперь метисами, потомками белокожих высоких кламстарцев и туземных женщин; это племя охотников и рыболовов оказалось весьма жизнеспособным и стойким, однако в последние десятилетия и они сокращались в числе. Льды наступали с севера и юга, полоска обитаемой земли у экватора становилась все уже, и людей, зажатых меж несокрушимых холодных стен, охватывало отчаяние. Они предчувствовали: еще два или три века, и Кламстар разделит судьбу Дарсолана.
Из долгих бесед с Аквией Блейд с удивлением выяснил, что ни сейчас, ни в прошлом этот мир не знал смены времен года. Вероятно, ось планеты была перпендикулярна к плоскости эклиптики, и на каждой широте климатические условия оставались неизменными. Было ли это обстоятельство естественным или в незапамятную эпоху, в век торжества технологии, древние инженеры спрямили ось? Аквия ничего не могла сказать по сему поводу; даже легенд о тех далеких временах не осталось. И если некогда в материковых щитах вблизи полюсов зияли провалы гигантских дюз, чудовищных двигателей, развернувших мир, то теперь эти титанические сооружения были навеки погребены под слоем льда — как и остальные девять десятых поверхности планеты. ДЕСЯТЫЙ ДЕНЬ ПУТИ
Еще одна полынья — прорубь, высеченная в семифутовой толще льда. Рядом
— расчищенная площадка со следами костров, несомненно, с поспешностью покинутое стойбище. На высоком ледяном столбе — туша тюленя, дар Великому Дайру. Увидев эту картину, Блейд довольно кивнул. Харат постарался выполнить его повеление.
Они забрали мясо и не стали задерживаться здесь, ибо время едва перевалило за полдень, и разбивать лагерь было еще рано. Упряжка мчалась по равнине, пересеченной тут и там грядами торосов, неслась все дальше и дальше на север, к острову, вмерзшему в морской лед, словно корабль, поставленный на вечную зимовку. Блейд думал о том, что полыньи — и естественные, и искусственные — служили одновременно и полями, и огородами, и охотничьими угодьями для местных троглодитов. Вероятно, каждый клан владел несколькими такими колодцами, ведущими к морю и к пище. Скорее всего, они кочевали от одной промоины к другой, не упуская случая ограбить соседей или прихватить на обед зазевавшегося чужого охотника.
Он убедился, что северный край вовсе не являлся таким безжизненным, как могло показаться с первого взгляда. Тут были звери — и на снежной равнине, и в хаосе ледяных надолбов, все как один — хищные и смертельно опасные. Волки, самые слабые среди прочих, брали числом и отчаянной дерзостью, небольшие стаи катрабов подстерегали их у промоин пытаясь отнять добычу и заодно полакомиться волчьей плотью. И те, и другие опасались связываться с хандаром, огромным медведем, и сатлом, похожим на многоногую мохнатую змею футовой толщины. Дайр, владыка и повелитель снежного королевства, царил над всеми — это значило, что он мог догнать, растерзать и пожрать любого.
Люди Дарсолана стояли на одном уровне с волками — возможно, и ниже, ибо никто из троглодитов, с их жалким оружием, не сумел бы справиться с волком один на один. Люди, как и тюлени, были самым первым звеном экологической цепи, самые слабые среди хищников, они являлись пищей для тех, кто превосходил их силой, быстротой, свирепостью. Даже обладание огнем не могло уравнять шансы, ибо топливом служил жир, и его хватало лишь на то, чтобы как-то обогреть крохотные юрты и приготовить пищу; настоящий костер, защита от хищников, оставался тут недостижимой мечтой.
В полыньях кишели тюленеобразные рыбы, но эта добыча давалась людям нелегко: морские создания были на редкость увертливыми, а костяные гарпуны с трудом пробивали шкуру и толстый слой подкожного жира. Даже Блейд, с его превосходной реакцией, промахивался три раза из четырех и клял последними словами ненасытные утробы своих собак и племя Харата, прикончившее не только останки дайра, но и запас сушеной рыбы, которой Аквия кормила псов.
Нет, что ни говори, самой легкой дичью на снежной равнине был человек. И вряд ли Аквилания, целительница из Дома Властителей Кламстара, смогла увидеть знаменитые берглионские гобелены, если б Ричард Блейд столь своевременно не свалился ей на голову. ПЯТНАДЦАТЫЙ ДЕНЬ ПУТИ
Утром, едва нарты отъехали на пару миль от места последней стоянки, Аквия забеспокоилась. То и дело оборачиваясь, она смотрела назад, словно желая разглядеть некую опасность, скрывавшуюся в белесо фиолетовом мареве дарсоланской равнины. Блейд бросил на нее вопросительный взгляд
— Дайр?
— Кажется… Я еще плохо чувствую… слишком далеко… Но он приближается, Риард!
— Пусть. Ничего хорошего его тут не ждет, — разведчик потянулся за топором.
— Будь осторожен…
— Я всегда осторожен. Потому и жив еще.
Они замолчали; теперь оба то и дело поглядывали назад.
— Вот он! — Аквия вытянула руку, и Блейд увидел мерцающее серебристое облачко, стремительно мчавшееся по их следам. Этот зверь не пытался устроить засаду; возможно, он был голоднее и нетерпеливее. Он видел добычу и бежал прямиком к ней.
— Правь к ближайшим торосам, — велел Блейд женщине, перекидывая через плечо ремень своей секиры.
Когда они затормозили у бесформенной одинокой глыбы, он спихнул Аквию в снег и перевернул нарты на бок, завалив ее поклажей.
— Лежи тихо, не двигайся. И ради Великих Льдов не пытайся мне помочь.
Собаки с воем сбились у передка саней; Блейд гаркнул на них, и громкий человеческий голос приободрил упряжку. Снежный ящер стремительно приближался, совершая прыжки в пятнадцать футов. Не очень крупный экземпляр, решил разведчик; тот, первый, был дюймов на пять повыше.
