Седьмой Круг. Свой Путь (СИ) - Великолепный Дмитрий (книги онлайн полные версии TXT, FB2) 📗
– Точно… – выпалил Леонард и помялся. – Так точно, ваша светлость! – Маг только понял, что не имеет ни малейшего понятия о правилах этикета в общении с высокопоставленными особами.
– Прискорбно. Но что ж поделать, – развел руками герцог. – Таковы законы, и покуда мы их блюдём, то не опустимся до уровня глупых зверей, или того хуже – мерзких северян. – Вполоборота он развернулся и, вытянув руку к экипажу, жестом подозвал кого-то. – Но чтоб избавить вас от трудностей, как и договаривались, я привел с собой двух самых удалых своих кудесников.
Выехали из-за кареты, приблизились и спешились двое всадников в кроваво-красных туниках. Только сейчас Лео заметил их. Вымуштрованным шагом, в ногу, они промаршировали к правителю и встали смирно у него за спиной.
– Ох, минутку! – стукнул себя по лбу Бьерн и убежал в кузницу.
Спеша, он вернулся с крепко сколоченной деревянной треногой в одной руке, и неказистым, но увесистым щитом в другой.
– Вот, – сказал Бьерн, надежно установив и закрепив щит на подставке. – О внешних изысках, сами понимаете, я суетиться не стал. Покуда сегодня вы собираетесь его в дребезги разнести.
– Замечательно! – потер ладони герцог, предвкушая надвигающееся представление. – Прошу, не стесняйтесь, парни. Давайте начнем уже поскорее! – Магию он любил. А понаблюдать за её исполнением – всегда был для него маленький праздник.
Вышли вперёд и встали против щита двое магов. Оба – выпускники Школы Рассветной Росы, успевшие уже побывать в кое-каких передрягах и после отслужить при дворе герцога года три. Лица суровые, гладко выбритые, как у вояк. Губы бесстрастные, глаза прячутся под капюшонами. Молодые, ровные и стройные мужи в самом расцвете магических сил. Бегло они оглядели щит и щелкнули костяшками пальцев.
Лео отрывисто задышал, покрепче вцепившись в бочонок.
И тут началось…
Артистично выступил вперёд первый маг, прищелкнув каблуками сапог. Движением напористым, мощным, он выставил правую ногу вперёд и потянулся к ней. Так маг замер, кривя напряженные пальцы.
А затем…
Всколыхнулся, как трава под внезапным шквалом, колдун и завораживающими движениями совершил шесть точных, молниеносных рывков, и произнес шесть громоподобных, рычащих слов, каждое в такт неподражаемым своим выпадам. Поразило восторгом и перехватило дух: воинственный, извивающийся танец приковал к себе взгляды всех, и даже рыцари не сдержались, чтоб не повернуть голов в его сторону.
Каждый мускул его навострился. Всем телом кидался маг вперёд, вбок, и ещё раз вперёд... Наступал, толкал, вскакивал и мимолетно застывал в невообразимых стойках между стремительными бросками. Но в мгновение оборвалась пляска мага, а после…
Кальту-Авора-Кальту-Рренду-Кальту-Кхарр!
Ничего не случилось. Только сильно закружил ветер и поднял на воздух опавшие хвою и листья вокруг щита. По рядам зрителей загуляли возгласы изумления. Советник герцога заскрежетал зубами.
– Я видел, как этот колдун разносит в пыль камни, – по секрету шепнул герцог Бьерну. – Твой паренёк весьма впечатляет.
Кузнец расплылся в улыбке. Лео, казалось, вот-вот грохнется в обморок.
Но не отступил боевой маг. И снова встал наизготовку, встряхнув руки. Если бы не капюшон, на лице его можно было бы разглядеть не дюжее удивление.
Ещё трижды пустился колдун в обворожительный танец, не прерываясь, и в каждый свой всплеск вкладывался неистово. Затаив дыхание, Лео алчно следил за ним. Обескураженный напористой быстротой боевого мага, он восхищался стремительным его натиском и бесподобными па. Он запоминал, уяснял, брал в пример, заглядываясь. И не верил, что человек способен двигаться так. Как не верил и в то, что щит продолжал стоять среди навеянных магией вихрей, даже не шелохнувшись.
– Хороша защита, – развернувшись к Лео, тяжело выдохнул боевой заклинатель и в почтении легко наклонил голову.
Тот лишь таращил глаза.
Но тут же следом вышел второй маг. Этот был худее и ниже. И движения его были другими. Плавными, аккуратными. Казалось, будто вращает колдун перед собой невидимый шар из тонкого стекла, осторожно касаясь его то ладонями, то костяшками пальцев, не смея давить сильней. Трепетно, словно нежный любовник над хрупкой своей избранницей, гладил он по воздуху и несметно сыпал словами, нашептывая.
Ворожба его начиналась с плеч, а затем элегантными волнами спускалась по рукам, заканчиваясь на запястьях. Трудно было уследить и разгадать логику и закономерность этого телесного потока, разливающегося подобно спокойному луговому ручью. И чаровал он не меньше бойкого исполнения первого колдуна. А в конце…
Маг развел руками.
Но деревянная тренога лишь задрожала. Щит так и сидел на ней, точно влитой.
– Шарлатаны какие-то небось? – Бьерн зычно отрыгнул и подмигнул подмастерью. – Мой пацан полгода назад заговаривать научился. А вы…
Маги кинули косые, злобные взгляды в сторону кузнеца. Герцог расхохотался, влюбленный в эти крестьянские выходки великого мастера.
– Хватит! – сказал правитель, когда успокоился. Вероятно, самому себе. – Не сбивай моих чародеев с толку. Пускай ещё попробуют!
Отдышались и хорошенько потянулись заклинатели, и выступили вперед, к щиту. На сей раз вдвоём.
– Раз, два…
На третий счёт они пустились в танец вместе. Как единое целое, задвигались в общем ритме. Вскидывая и опуская руки, выпрыгивая вперед, пригибаясь и распрямляясь. Словно бы репетировали это выступление всю свою жизнь, они плясали гармонично и слажено. И дух захватывало сильнее, чем когда колдуны взывали к магии поодиночке.
Слова заклятия они говорили по очереди. Один, другой, первый, второй. Всего их было сказано десять, и десять пируэтов было совершено им в такт. А после маги расправили спины и разом сомкнули ладони в громком хлопке. И щелкнуло до дребезга в ушах, а воздух зажужжал, зазвенел, и будто бы стал совсем редким. И чаротворная молния возникла невесть откуда, и тяжело свалилась на щит, поразив его по самому центру.
Со свистом он отлетел, едва не выбив рыцаря из седла. От деревянной треноги остались лишь обугленные щепы.
– Вот это не дурно! – заорал Бьерн, как одуревший. – Вот это ребятки выдали, так выдали!
Как шалопутный ребёнок побежал кузнец за щитом, а когда вернулся, бросил его на землю перед герцогом и Лео.
Все внимательно смотрели на щит.
– Потрескался сильно, но он всё ещё целый! – довольно заключил кузнец. – Не до конца разломали.
– Защита была достойно, но её больше нет, – надменно произнес первый маг, подойдя. – Теперь я разнесу его в два слова.
Он уже было принял свою боевую стойку, когда в дело нежданно вмешался советник герцога. Старший колдун оттолкнул подопечного и процедил гнусно сквозь зубы:
– Не лезь! Я сам!
Остальные успели только разинуть рты, когда престарелый маг протянул вперед дрожащие, морщинистые руки и со зловредным оскалом судорожно скрючил пальцы. До красна раскалился щит и стал плавиться, растекаясь по земле. А руки советника забурлили, как кипящая густая похлебка, покрываясь пузырями и волдырями. И яростно он закричал, но останавливаться не смел.
– Что он творит! – опомнился Лео, выронив бочонок. Холодной лавиной нутро его обвалилось. – Прекратите! Остановитесь же! – Подмастерье бросился на него и сжал за запястья, с силой пытаясь отвести их в сторону.
Но старший маг упирался, гадко хрипел и скрежетал зубами от болезненных мук. Безумными глазами уставился он на Лео, и ненависть, какой пылали они, совсем не ясна была молодому подмастерью.
– Трибунал! – взвыл советник.
– Что происходит?! – от нестерпимого стыда герцог побелел. – Что ты вытворяешь, Мортимер?!
– Трибунал! – ревел в ответ старый колдун. – Его ждет Трибунал!
Глава 5. Заключение
Боевой Танец Мага или Пляска Стихий – искусство колдовать несомненно сложное и требующее немалых энергетических затрат. Иногда со стороны такой может показаться всего лишь безобразным кривлянием, но на самом деле суть его заключается в том, чтоб посредством тех или иных телодвижений, волшебник направил протекающие внутри него потоки Сердца Магии в необходимое ему русло, сконцентрировал их, а затем, с помощью заклинания или иных высвобождающих методов, материализовал или преобразовал в желаемый результат. Чаще всего резкие, рваные движения используются для призыва разрушающих сил, способных изменить структуру материи, либо для призыва и сотворения одной из стихий, пребывающих в разных состояниях, в зависимости от слов, произнесенных колдуном.
