Вспомнить все (СИ) - Северный Михаил (читаем книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
– Развяжи меня, – кричал тать, – это не по христиански! И не по язычески тоже!
Подбежал Влад, ткнул Ширяя кулаком в спину и тот упал лицом в крапиву, провел мечом резко сзади освобождая его от веревок когда ведьма наклонилась и протянула руки сверху. Тут уже я ткнул шестом и попал в голову, мертвая завыла и вылетев из гроба ударилась о землю и сгинула, а гроб за ней.
– Переворачивайте гробы! – закричал Влад, – Выкидывайте их!
Ведьмы одновременно зашипели недовольно и первым начал Ширяй. Он вскочил и с радостным воплем вцепился в край гроба, да так и повис.
– Давай, Андрюха! На помощь!
Я прыгнул и почувствовал, как взлетел. Мертвечина завизжала и вцепившись в доску потянула на себя, тяжесть двух мужских тел победила и гроб перевернулся вверх дном. Старуха рухнула вниз и упала на меня, на мгновение потянуло холодом, крысиными хвостами и смертью. Я задержал дыхание и оттолкнул сморщенное тело, а потом оно пропало. Гроб упал на землю и покатился переворачиваясь по обочине. Ведьмы завыли.
– Тактика ясна? – закричал поднимающийся тать и резво прыгнул к еще одному призраку. Я отряхнул запах с себя и тоже встал.
Борьба продолжалась всю ночь, но мы выстояли. Когда запели петухи, небо вновь стало чистым а путь свободным. Взмыленные лошади остановились, молчаливые извозчики валились на землю и засыпали. Григорий из рода Фоки побежал вглубь леса и я слышал, как его тошнило. Я лежал лицом вниз и старался вдохнуть родного запаха, силы взять у земли русской. Но эта земля пахла смертью, тленом, паутиной и льдом.
Глава 7
Утро после битвы. Караван еле плетется по дороге, лошади устали, что не скажешь о чернявых погонщиках. Эти, как дубы, несокрушимы и невозмутимы. Сидят себе, да цокают языками и напевают что-то свое иногда. Мечи бы делать из этих людей.
Ширяй лежит на спине в телеге, соломки подстелил и одну длинную соломку во рту держит. Глаза закрыты, что-то бормочет. Выручил вчера тать, если бы не он не справился. Мы его даже связывать не стали, неудобно. Куда тут убежишь тем более? Жуткий черный лес вокруг.
Влад догоняет нашу телегу и грузно запрыгивает, садится на краю. Ширяй лениво приоткрывает глаза и закрывает опять. Богатырь смотрит на него, смотрит на погонщика, который не шевелится и не оглядывается, только гудит как маленький рой пчелиный.
– Ладно, – машет сам себе рукой Влад, – Не секрет это.
Я потягиваюсь и зеваю. Спать хочется, еще бы немножко глаза сомкнуть. Усталость побеждает бодрость, как день ночь.
– Что не секрет?
– Потеряли мы всех бойцов, брат вчера ночью.
Ширяй поднимается на локте.
– Всех узкоглазеньких того? Ведьмы забрали? Их же десяток был.
Влад смотрит на меня и говорит со мной.
– Можем не пережить следующую ночь. Только если из леса до заката успеем выйти.
Спина перед нами приходит в движение и погонщик оборачивается. Узкоглазый, темный, черные усы свисают ниже хари. Неприятные все-таки эти чужеземцы. Жует что-то как этот верблюд. Открывает рот и в глаза сразу бросаются желтые зубы и коричневый мятый язык. Оно еще и говорить собралось.
– Не успеем, хозяин. Устали лошадки, да и что-то здесь не так.
– Что? – переспросил Влад, но погонщик уже отвернулся и превратился в каменную цокающую статую.
– И еще у нас другая проблема, Андрий, – вступил тать, – Вон она едет.
Мимо повозки медленно сунулся верблюд, а на нем восседал обозревая окрестности мутными глазищами хозяин каравана, наш наниматель. Ну выпил мужик браги своей, ну что такого? – спросите вы. Ну не поделился с воинами. Так он и сам не воин. Мелкий торгаш, что с него взять. И кувшин у него в руке не русский, с длинным узким горлом, как шея у журавля. И все равно это ерунда. Главное то, что Григорий был абсолютно седым. То есть вчера был черным, как смола, как все эти чужеземцы – но после второй ночи даже брови поседели у бедолаги.
– Ух, – сказал тать и даже сел, чтобы рассмотреть получше, – скин обновили у чувака.
“Верблюдер”, или как его там, величественно по княжески прошествовал мимо, а Григорий только икал и прикладывался к узкому горлу. Жидкость текла по щекам, да в рот не попадала. Мы молчали, пока он не скрылся впереди и два взгляда вопросительно сфокусировались на мне.
– Похоже мы остались без армии и без руководства, – сказал, что думал. Тишина была ответом. Ночь близко.
– И что будем делать? – вопрошал раздражающе активный Ширяй, пока мы думу думали, – Ночь близко. Черные ходоки идут и все-такое.
Влад посмотрел на меня и вздохнул. Я понимал о чем он думает. Иногда мы с Ширяем похожи своими чудными речами.
В глаза прыгнули красные руны, как будто сказать что-то хотели и я отмахнулся от них, как от мух навозных. Интересно, что Ширяй сделал такой же жест и понимающе улыбнулся.
– Репутация с Византией понижена. Из-за одного купца, да? Тем более не провалена еще миссия, едем мы еще хоть и в обкусанном караване.
Влад посмотрел на меня вопросительно, но я мог только плечами пожать.
– Уходить нужно? Возьмем двух коней и успеем из леса вырваться.
Я вспомнил выглядывающие рожицы женские из женской части каравана. Не помню, видел ли я там детей. Но даже женщин бросать, чужеземных, дело не богатырское.
– Готовимся к длинной ночке.
"Караван будем останавливать на вечер? – спросил Влад, – или прорываться бум?"
– На ходу. Может успеем до рассвета за его границы выскочить.
Подъехал тать. Он уже восседал на красивом, статном черном жеребце и посматривал на нас сверху вниз с довольной ухмылкой.
– Красавец, не? Реквизировал на время у капиталиста. Так сподручнее, не?
– Украл? – прямо спросил Влад. Я, если честно тоже не понял, что тать сказал.
– Словарь купи, – тать махнул рукой и поехал в обход, – Андрий, присоединяйся. Навык верховой езды прокачаешь. Пригодится.
Наверное он говорил про то, что я ездить не умею. И правда не умею, а богатырю это нужно, но и сейчас не время учиться.
– Знаешь, – тихо сказал Влад, – эти погонщики пугают меня больше, чем этот разбойник. С ним хоть все ясно, но эти. У меня после вчерашнего до сих пор поджилки трясутся, а им хоть бы что. Цокают, да кокают. И ничто их не берет. Ни одного мертвечина не утащила.
– Это все ерунда, – вмешался в беседу подъехавший тать, – а вот это не ерунда.
И махнул рукой. Я сначала не понял, куда он показывает. Деревья, лес, море крапивы.
– Крапива, – сказал Влад, – мы тут уже были.
По правую руку проплывала та самая поляна, на которой мы вырывали целые кусты жгучего растения. И даже видно этот кусок, разорванный и растоптанный множеством людей. Осталось зелени намного больше, мы выпили глоток из моря, но вот они наши следы.
– Стой! – закричал Влад, – Стоп караван!
Влад решил обновить нашу зеленую защиту. Дело в том, что сорванная уже пожелтела, осыпалась, увяла и вообще выглядела мертвой. А нам нужны были свежие растения.
– Давай, кумушки! – весело кричал Ширяй, взявшись управлять женщинами караванщика, – Собираем крапиву и развешиваем везде, где можем. Наш обоз должен превратиться в ходячий куст, обжигающий нежить. Да не боимся ожогов! Это вам не бананы с пальм собирать! Хоть крапива и молода, а уже кусается!
Мы с Владом обжигаясь помогали девчатам, стыдливо шарахающихся в стороны от мужиков. Правда одна "Зульфия" поглядывала на широкоплечего Влада украдкой, но глазки не строила.
Григорию было все равно. Он лежал у ног верблюда и пел древнюю византийскую песню, завывая как необрезанный "кошак". Глаза наполнились слезами и он периодически вздыхал и всхлипывал, хотя напев красивый если бы не бы.
Когда закончили Ширяй вдруг соскочил с коня и нырнул в женскую кибитку. Они только открыли рты, чтобы закричать, когда он выскочил с красивым красно-черным расшитым платком.
