Разящий клинок - Кэмерон Майлз (читать хорошую книгу полностью txt) 📗
— Уходим отсюда, — сказал Деметрий.
Дариуш пожал плечами, как будто происходящее ему смертельно надоело.
В окружении гвардейцев он устремился на юг.
«Габриэль!»
Красный Рыцарь осадил коня и замер в ожидании приступа боли во лбу, но ничего не случилось.
«Гармодий?»
«Теперь я сам по себе. Это поле твое — останови убийства как можно скорее».
«Том будет в ярости».
«Возможно, мы больше не увидимся. Мастер Смит прав в своих подозрениях: Аэскепилес такое же орудие, как и Шип. Их использует Эш. Один из Первых. Я совершил нехороший поступок. Хочу попросить тебя об одолжении. Мне кажется, что ты мне кое-что должен, хоть я и пользовался твоим телом не один месяц».
Габриэль почти интуитивно понял, что произошло, поскольку иллюминация кончилась.
«Ты забрал тело Моргана Мортирмира», — сказал он.
«Нет. Такая возможность представилась сама собой, и это соблазн, которому я, к счастью, не поддался. Я взял тело Аэскепилеса. По сути, я и есть Аэскепилес. А он — нет».
«И что за одолжение?» — спросил Габриэль.
«Не преследуй меня. Наши цели сходятся».
Габриэль внимательно изучил наставника.
«Ты выбрал тьму».
«Ради общего блага».
«Я не стану тебя преследовать».
Гармодий протянул бесплотную руку.
«Отныне ты будешь очень силен. А Мортирмир — еще сильнее в конечном счете, когда опомнится. Имея в союзниках Амицию, Мэг и кое-кого еще, ты продержишься против подлинного врага, может быть, не дольше, чем свеча на ураганном ветру. Но ты обязан попытаться. — Эфирный старец пожал плечами. — Ты небывало везуч, и это меня обнадеживает».
«Спасибо тебе за науку, старик».
Они обнялись в эфире — в подобной среде это был жест доверия, который и не снился многим практикующим магам.
«Куда ты пойдешь?» — спросил Габриэль.
Гармодий помедлил.
«Тебе лучше не знать, малец. Отчаянные времена требуют отчаянных мер. — Он улыбнулся. — Вот мои соображения насчет происходящего».
Он протянул свиток — эфирный, и у Габриэля разболелась голова от такой премудрости.
«Ступай с Богом», — сказал Гармодий.
И Габриэль остался по-настоящему один.
В разгуле зверства наступает миг, когда уже не берут пленных: люди слишком напуганы или настолько упиваются разрушением, что не остается места для милосердия.
Но есть и другой миг, когда обе стороны близки к изнеможению. Тогда они, сугубо от усталости, приобретают зоркость, выходя за пределы страха и жажды крови.
Сэр Майкл увидел, как командир ветеранов Андроника извлек за лезвие свой меч. Он взялся за эфес и воздел его — обеими руками, высоко, открыв подмышки.
— Они сдаются! — проревел он.
Понадобилось время. Для последнего человека, зарубленного между Кевином Эвальдом и Уилфулом Убийцей, оно непоправимо затянулось. Некоторые ничего не слышали, мешали закрытые шлемы. Другие — не видели.
По мере распространения капитуляции иных нордиканцев пришлось сдерживать. На шлеме у сэра Милуса была вмятина, оставленная Харальдом Деркенсаном, который вознамерился стереть с лица земли всех до единого рыцарей. В ногах у него лежал бездыханный Черноволосый, пронзенный копьем наемника.
Красный Рыцарь наблюдал за финалом со своего скакуна. Он только что узнал о гибели сэра Йоханнеса. И Джона Ле Бэйлли.
Сэр Гэвин взялся за его стремя.
— Вон эта сволочь. — Он указал на золотой шлем и белого коня, которые удалялись на юг.
Красный Рыцарь поддался минутной ярости.
— Возьмем его!
— Я с тобой, — откликнулся сэр Гэвин.
Он захромал за передовую к скоплению лошадей и пажей.
Слева и справа обмякали разгромленные морейцы. Большинство попросту садилось в кровавую грязь. Победители выглядели не лучше. Многие попадали на одно колено или согнулись пополам.
От правого фланга отделился сэр Алкей.
— Ты обязан прикончить Деметрия, — заявил он. — Дело не будет завершено, пока это отродье не сдохнет. — Он огляделся. — Фракейцы — люди упрямые и отважные. И нам такие нужны.
Красный Рыцарь взглянул сверху на морейца.
— Я знаю, — ответил он. «Лучше, чем ты».
Алкей схватил под уздцы своего коня, а Дмитрий, его оруженосец, вскочил на своего. Их скакуны оставались полными сил, это хозяева вымотались в сорокаминутном бою.
Не покидая седла, Красный Рыцарь нагнулся к сэру Майклу, который настаивал на своем участии.
— Заткнись, — велел ему герцог. — Ты нужен здесь, чтобы предотвратить резню. Ведь правильно? Не позволяй Уилфулу и Длинной Лапище «разбираться по совести» за Бента. Уловил?
Майкл кивнул.
— Еще пошли гонца к Гельфреду и разведчикам — пусть тащат сюда свои задницы.
Красный Рыцарь взглянул на брата. Тут же был и отец Арно, который как раз слезал со своего угольно-черного скакуна.
— Отче, разыщите Мэг. И вот что, отче...
— Знаю, — тяжко выдохнул Арно.
— Ей нужно сказать. — На краткий миг Красный Рыцарь помолодел: его лицо стало совсем юным и печальным. — Отче, почему ваш Бог допускает все это скотство?
Взгляд священника пробежался по нагромождению трупов, особенно большому после фракейской атаки.
— Потому что мы обладаем свободной волей, — ответил он. — Это наше, а не Его скотство. Я извещу Мэг.
Красный Рыцарь поднял бровь. Он открыл было рот, но брат подался к нему и ткнул рукоятью кинжала в бок. Рот закрылся, и Красный Рыцарь коснулся священника: стальная перчатка к стальной перчатке.
— Благодарю. Я постараюсь вернуться как можно быстрее.
В путь отправилась дюжина человек: сэр Алкей с оруженосцем Дмитрием, сэр Гэвин, Тоби, Длинная Лапища, Нелл, сэр Милус, сэр Бесканон, Кевин Эвальд и три сменившихся пажа с покладистыми лошадьми, один из мальчишек Ланторнов и два морейских рекрута.
Это было очень маленькое войско.
Каждый взял двух лошадей; какое-то время понадобилось, чтобы собрать еду и питье, и, когда отряд выехал за линию фронта и устремился на юг, большинство жевало сыр или ветчину.
Солнце садилось, отряд шел то быстрой рысцой, то легким галопом. Никто не произносил ни слова.
Отъехав от поля брани на десять миль, они спешились, и Длинная Лапища взглянул на лежавшую на дороге мертвую лошадь. Было светло: март в Морее почти не отличался от поздней весны в Альбе, и красное солнце отбрасывало длинные тени. На западе виднелись рассеянные остатки фракейского левого крыла, преследуемые вардариотами, до которых, очевидно, не дошел приказ прекратить убийства.
Устало взглянув туда, Красный Рыцарь назначил переговорщиками сэра Бесканона и двух морейских пажей.
— Мне бы лучше с вами поехать, милорд, — сказал Бесканон.
— Ну а я бы лучше выпил с вардариотами и прекратил избиение, так что мы квиты, — ответил герцог.
Длинная Лапища поскреб подбородок.
— Они на час впереди и едут быстрее. Галопом, я бы сказал.
— Если он доберется до Ев, то станет крепким орешком, а у нас нет людей, — сказал сэр Гэвин.
— Ничего не поделаешь, — проговорил Красный Рыцарь и пустил коня тяжелым галопом.
Они переменили лошадей, когда от дневного света осталась только красная полоска на западном небосклоне, на фоне которой чернели пики Эднакрэгов. Припустили во весь опор. Впереди виднелся ивийский акрополь, а на дороге различались черные пятнышки — дюжина всадников.
С грохотом мчались они, покуда свет не истощился совсем, и стало ясно, что отряд Деметрия все же достигнет Иви.
Тогда герцог осадил коня и простер левую руку.
— Ignem veni mittere in terram! — прокричал он, и в миле от них пролегла огненная черта. — Я пришел низвести на эту землю огонь!
— Господи Иисусе! — произнес Гэвин.
— Не совсем, — возразил брат и пришпорил коня.
Они устремились галопом через темнеющие поля, а преследуемые оказались в конце концов заперты между высокими стенами и полосой огня. Их было двадцать, все — профессиональные воины в самых разных доспехах, но все носили золотой леопардовый знак Деметрия. Они поскакали прочь от пламени, которое полыхало, как будто на земле воцарился ад.
