Самая правильная ведьма. Трилогия (СИ) - Смирнова Ольга Викторовна (бесплатная регистрация книга txt) 📗

Рич вскинул брови и уточнил:

— Родственники? Ты ничего не путаешь?

Тим пожал плечами:

— Скорее всего, нет. Тут вообще больше вопросов, чем ответов. А за последними придется идти в Калерию, чует мое сердце.

Рича от упоминания о Калерии натуральным образом перекосило. Он отвернулся, чтобы скрыть это, и глухо поинтересовался:

— Ты собираешься с ними?

Надо сказать, Тим уже довольно хорошо представлял ход мыслей своей ведьмочки, которая должно быть именно сейчас формулировала в уме сотни вопросов, которые задаст Дирьярду по прибытии в его дом. Поэтому утвердительно кивнул:

— Естественно. Куда ж с летящего дракона денешься…

— Истинно дракон, летает и гадит, и гадит… — откликнулся негромким эхом Рич, нехорошо посматривая на Миру, которая ушла в мысли настолько, что этого взгляда не заметила. Зато заметила Тесса и вдруг произнесла весьма угрожающим тоном — как недавно в адрес самой Миры:

— Чего пялишься? Иди книги свои читай, умник.

От удивления у Рича вырвался смешок. Нет, это надо, а?

— Кем ты себя вообразила? Матерью — наседкой? Не рановато ли?

— Не твоего ума дело, что да как, — отрезала Тесса, складывая дарственную и убирая в карман. Туда же отправилась предварительно деактивированная лупа. — Мы своих — даже предположительно своих — в обиду не даем. Так что рот закрыл и уткнулся в свои книжки.

— Сама рот закрой, — отрывисто бросил Рич.

Мира вдруг отмерла и подошла поближе к Тиму. Он ощутил, как ее пальцы обхватили его ладонь и крепко — крепко сжали. Улыбнулся всем сразу и сказал:

— Может, уже позавтракаем, а?

На стихийном военном совете было решено следующее. Ведьму Корнелию допросить на предмет поставщика теорина и отпустить с Егором на все четыре стороны. Конечно, существовала вероятность, что девица сразу же побежит в участок строчить заявление, но учитывая, что и у неё, и у Егора рыльца были основательно в пушку, Тим ставил на то, что они тихо перебесятся дома и забудут обо всём, как о страшном сне. Может, ночь в камере хоть чему‑то их научила.

Далее. Тиму необходимо было сходить к Корнелии домой, забрать жучок и отнести его в участок. Заодно узнать про ночное происшествие, как и намеревался.

Кстати, о трупе нотариуса Третьякова Тессе рассказала Мира. Поделилась своими сомнениями и страхами по поводу причин его убийства. Колдунья пожала плечами — довольно равнодушно — и заметила:

— Бывает. Не плакать же из‑за этого. Все когда‑то умирают, кто‑то раньше, кто‑то позже. А что касается причин убийства, то это не ко мне. Даже если ты права и убили его, чтобы не дать нам добраться до ключа — хотя подобная версия кажется мне притянутой за уши, ведь никто не был в курсе моего расследования — всегда бывают случайные жертвы. Увы, но это правда. И горевать по этому поводу я не собираюсь. И потом, зачем убивать, когда можно просто сейф украсть?

Мира проглотила готовые вырваться возражения и укоры — орать на родственницу ей казалось кощунством, хотя раньше она бы полила колдунью помоями сверху донизу за подобное отношение к живым. Тим же возразил:

— Ты не права. Нельзя так наплевательски относиться к людям. Если исчезнет сострадание к ближнему и сочувствие, взаимовыручка, куда мы покатимся? Как будем жить, если каждый спрячется за своим забором и носа оттуда не покажет?

— Так и будем, — отрезала Тесса, которую подобные материи не волновали. Живи здесь и сейчас. Бери, что можешь, беги быстрее всех и победишь. Что тут скажешь, истинная доченька своего отца. — Каждый за своим забором, с не высунутым, зато целым носом. Не об этом разговор. Хватит философии, давайте по существу.

Тим понял, что переубеждать колдунью — дело бесполезное, только зря горячиться и время терять, и сменил тему:

— Правильно ли я понял — ты поможешь нам с деактивацией купола, как в прошлый раз?

Тесса пожевала губами и ослепительно улыбнулась:

— А то. Я тоже хочу знать правду. Не скажу, что в восторге от идеи иметь сестру или кем ты мне приходишься, но расколоть папулю надо. Чтобы впредь не думал меня обманывать, — в голосе её прозвучала глубокая обида. — Это надо… это ведь надо… никому… ничего… даже мне, своей единственной дочери!..

Миранда ее эмоциями прониклась, а Тиму было все равно. Поэтому он перебил колдунью:

— Это к делу не относится, горевать будешь потом. В одиночестве. Предлагаю следующее: я закончу в участке, и мы отправляемся в Калерию. Втроем. Возражения?

После того, как они выудили совершенно ошалевших от тесноты, духоты и вынужденного тет — а-тет на протяжении долгих часов Корнелию и Егора, то допросили первую еще раз, потщательнее. Ничего путного она им не сказала. Да, она купила теорин у одной ведьмы, весьма уважаемой женщины почтенного возраста. Да, она признается во всем, только отпустите ее домой, она кушать хочет и в туалет. Вот вам адрес, вот вам имя, а теперь отвалите и дайте, наконец, добраться до унитаза!

Через пять минут допроса Тим знал следующее: имя — Серафимовна. Да — да, вот такое странное имя. Фамилию Корнелия не знала и "знать не хотела". Адрес — Третий переулок Любимого, дом 2.

Затем Тим открыл портал и закинул по доброте душевной измученных "злодеев" к Корнелии домой. Заодно забрал жучок. Напоследок совершил акт доброй воли — развязал Егора, у которого уже кисти рук синеть начали, потому что ведьма демонстративно не обращала на любовника внимания.

Этот факт Тиму показался весьма красноречивым. Поругались? Обиделась на его откровенность на кухне? Просто не в духе? В общем, разлад между подельниками был на лицо, а уж гадать о точных причинах — дело неблагодарное.

— Какие люди… — раздался за спиной Тима знакомый голос. Парень обернулся и привычно козырнул — сержант Клаус ответить тем же не потрудился и вальяжно сцепил руки на пузе. Сально улыбнулся: — А мы уже думали, что ты нас бросить решил, работничек. Сколько дней уже не появляешься… Почему не по форме одет?

— Но… у меня отпуск, — опрометчиво попытался было возразить Тим, но кому, как не ему, было знать, чем это обычно чревато.

— Отпуск? — зловеще протянул толстый, прищуриваясь, и засунул большие пальцы рук за ремень форменных штанов. — Отпуск, говоришь? Какой, мать твою, отпуск, когда преступные элементы по городу гуляют? Когда граждане постоянно подвергаются опасности? Когда враг, который никогда не дремлет, перешел в наступление? Обленился! Расслабился! Обнаглел, в конце концов! Я такого не потерплю! Я сегодня же пойду к комиссару с требованием отозвать тебя из… отпуска. Хватит прохлаждаться! Работы невпроворот! Ты хоть представляешь, как тяжело мне приходится? Ты о ком‑нибудь, кроме себя, вообще думаешь, щщщенок? Потому ты и рядовой до сих пор, придурок…

Тим все это слушал, сложив руки на груди. По опыту он знал, что если прервать сержанта до того, как он выговориться, это выльется в серьезные осложнения в будущем. Например, в дохлых мышей в банке с любимым кофе. Или в пропажу вещдоков. Или еще во что… сержант Клаус был глуп, но хитер и злопамятен. Он не гнушался действовать подлыми методами, пользовался любой возможностью нагадить разозлившему его человеку. Поэтому Тим молча стоял и ждал, пока поток иссякнет, и сержант, наконец, перейдет к сути своего выступления.

— Комиссар срочно послал людей на осмотр места преступления. Точнее, двух. Ночью был обнаружен труп какой‑то шишки. Или родни какой‑то шишки, нам еще предстоит выяснить. И еще один труп, попроще. Но всех подняли на уши. Комиссар с утра лично проинструктировал смену, накрутил нам хвосты, так что, начиная с этой минуты, про отпуск можешь забыть.

Чувствуя, как в сердце забирается противный холодок, Тим спросил, сохраняя максимум спокойствия:

— Только прибор один верну в отдел снабжения и сразу буду.

А в голове вихрем закружились мысли.

О том, что дежурные в участке на звонок среагировали и господина Третьякова все‑таки обнаружили.