Изгой. Пенталогия (СИ) - Михайлов Руслан Алексеевич "Дем Михайлов" (читать книги онлайн полностью без регистрации .TXT) 📗
Вернусь по нашим следам до той злополучной лощины с ледяными деревьями. Этим же маршрутом должны были пойти и Тикса с Лени. После того как меня серьезно покалечило ледяными ветками, я двигался напрямик, и сейчас не составит труда вернуться тем же путем. Практически до самой реки. Затем мимо островного поселения, возглавляемого водным магом. Вот дальше начнутся трудности – мы изрядно петляли, отклонялись в сторону, чтобы изучить приметные места и проверить россыпи камней и склоны холмов на наличие железной руды или угля. Точный маршрут был указан на карте, которую я отдал Лени. Вместе со своей книгой заметок. Значит, после реки придется двигаться наугад, придерживаясь направления по звездам и памяти…
Приняв решение, я развернулся к ниргалам и распорядился:
– Собирайтесь. Выступаем через полчаса. На лошади поедет ктолибо из вас – я буду двигаться пешим.
Судя по тому, как меня ошпарило горячим дыханием ниргала, теплобоязнь дошла до предела. К лошади мне не подойти.
Ниргалы двинулись к костру, рядом с которым лежали седельные сумки, а я озадаченно уставился на аккуратный ряд продолговатых сугробов, расположенных чуть поодаль от берега. Слишком правильный и ровный ряд, чтобы быть творением природы. Заинтересовавшись, я направился к сугробам, заодно проверяя, насколько устойчиво держусь на ногах. Как выяснилось опытным путем, ноги держали меня более чем удовлетворительно и легко сгибались в коленях и щиколотках. И это странно: непереносимость тепла, холодное и почти прозрачное тело – все указывало на то, что я превратился в ледяную глыбу. Но ведь лед не гнется! Само словосочетание «гибкий лед» казалось бредом сумасшедшего. Но именно это определение намертво застряло у меня в голове, и я никак не мог переключиться на другие мысли.
Гибкий лед… гдето я уже слышал об этом или даже видел…
Добравшись до интересующих меня сугробов, я наклонился и ладонью смел нанесенный снег. И едва не отпрянул в сторону – замершими глазами на меня таращился мертвый шурд. Так…
Перейдя к следующему сугробу, я уже более решительно разметал снег в стороны и увидел еще одного гоблина. Этот красовался перерезанным горлом от уха до уха. Оглядевшись по сторонам, я убедился, что таких идущих ровным рядом холмиков никак не меньше двух десятков, может чуть больше.
Уже увиденные мною тела абсолютно целые – если не считать нанесенных оружием ран, никаких видимых следов разложения, нет отметок от звериных зубов. Погибли совсем недавно, и, несомненно, это работа ниргалов. Когда четыре дня назад я стоял на этом самом берегу и готовился к переправе к пирамиде Тариса, никаких трупов здесь не наблюдалось.
Хмыкнув, я ворчливо буркнул:
– За четыре дня ничего необычного не происходило. Ну да… всегото пара десятков шурдов наведалась в гости. Мелочь какая, не стоит даже упоминания.
Пройдясь между снежных холмов, я небрежно раскопал еще пару сугробов и убедился, что в каждом скрывается мертвый шурд. Омерзительные, перекошенные судорогой рожи, плешивые головы с жалкими прядями уцелевших волос, гнилые зубы, искривленные руки и кривые шеи. Абсолютно обычные темные гоблины. Искореженные черной магией детища Тариса, пережившие своего создателя. Непонятно только одно – что они тут потеряли?
Человеческих поселений здесь нет – во всяком случае я твердо помнил, что на карте не было подобных отметок. Окрестности не располагают к охоте, озеро выглядит мертвым, и непохоже, чтобы в нем водилась рыба. Во всяком случае во время своего невольного погружения я никакой живности не заметил. Однако шурды все же решили навестить это место.
Пока я размышлял, мои руки машинально слепили снежок и перебрасывали его из ладони в ладонь. На очередном броске я не ощутил шлепка снежного кома о ладонь и с легким недоумением уставился вниз. Снежок бесследно исчез. Для верности оглядевшись по сторонам, я не смог обнаружить ни самого снежка, ни места его падения. Вокруг был нетронутый следами снег. Озадаченно почесав затылок, я огляделся еще раз и закончил с тем же результатом – снежок словно испарился. Решив, что он просто рассыпался в снежную пыль, я плюнул на эту глупую затею и вернулся мыслями к погибшим шурдам. Какого Темного они здесь потеряли?
Первым делом свистом подозвал одного из ниргалов – заодно подивившись необычно высокому и переливчатому звуку, вылетевшему из моего рта. Пока ниргал добирался до меня, я окончательно раскопал снег вокруг одного из шурдов и, небрежно слепив еще один снежок, возобновил броски – хотел проверить, насколько хорошо меня слушаются прозрачные ладони и пальцы. Будет весьма печально, если во время возможного боя я обнаружу, что не в состоянии удержать меч.
Подошедший ниргал, по своему обыкновению, застыл в двух шагах от меня, дожидаясь указаний. Ткнув пальцем в откопанного изпод снега шурда, я коротко спросил:
– Ваша работа?
Дождавшись утвердительного наклона, я задал следующий вопрос:
– Они все пришли одновременно? Все сразу?
Еще один согласный наклон.
– Когда это было?
Ниргал показал три пальца.
Три дня назад…
Спустя день после того, как я погрузился в беспамятство и оказался погребен в глубоком сугробе.
Я хотел было спросить, зачем именно сюда наведывались гоблины, но вовремя спохватился – в лучшем случае я бы дождался от ниргала лишь скупых жестов, ничего не объясняющих. Да и сомневаюсь, что ниргалы стали бы тратить время на то, чтобы понять цель шурдов. Мои охранники простые, как топор: увидел потенциального врага – мочи смело.
Но хоть какуюто информацию я все же получил – темные гоблины прибыли сюда одновременно. Прибыли одни, без сопровождения сгархов и пауков. Хотя…
– Гоблинов сопровождали сгархи? Огромные пепельносерые или черные звери?
Ответ отрицательный…
– Костяные пауки?
Ниргал три раза ткнул пальцем в расположенные с краю ряда сугробы, до которых я еще не добрался. Значит, три паука все же было. Но, опять же, ничего не понятно.
Шурдов слишком много для обычного разведывательного патруля и слишком мало для полноценного боевого отряда. Сами по себе гоблины – вояки аховые, и без поддержки нежити и сгархов они – пустое место. А три паука – это несерьезно. Больше похоже на то, что слепленную из человеческих костей нежить взяли с собой на всякий случай – так отправляющие в лес грибники берут с собой пару дворовых собак. Тоже на всякий случай. Вроде опасности и нет, лес давно исхожен вдоль и поперек, но вдруг на пути попадется оголодавший волк…
Поняв, что больше не выужу из ниргала ничего полезного, я вернулся к изучению застывшего трупа и сразу же наткнулся на непонятное. На запястьях и щиколотках шурда были отчетливые следы от веревки, глубоко врезавшейся в тело. И, явно, шурд был связан еще при жизни, а после потери оной веревку сняли за ненадобностью. Из ран я обнаружил лишь странное отверстие на шее, больше всего похожее на след арбалетного болта.
Ничего не поняв, я вновь повернулся к ниргалу, ткнул пальцем в труп и спросил:
– Это вы его связали?
Закованный в металл воин со легким скрипом доспехов в очередной раз наклонился, отвечая утвердительно. А я еще больше запутался. Ниргалы не брали пленных – разве что по прямому приказу хозяина. Но ведь сам хозяин – то есть я – в это время мирно спал в сугробе и не мог отдавать приказы.
– А потом он вам надоел, и вы его пристрелили, да? – неуверенно предположил я, окончательно потеряв путеводную нить логики.
Ответив отрицательно, ниргал ткнул пальцем в мертвого шурда, достал изза пояса металлическую трубку, жестом показал, как втыкает ее в шею гоблина, затем издал хлюпающий сосущий звук, хорошо мне знакомый – с таким вот неприятным хлюпаньем мои железные телохранители высасывали из фляг свою омерзительную серую кашу.
– А? – опешил я, обессилено плюхаясь в снег. – Вы что, сожрали его, что ли? Высосали кровь через трубку?
Ниргал согласно закивал, едва сгибая окутанную кольчугой и пластинами брони шею.
– А каша? – слабым голосом поинтересовался я.
