Лакей Богов 1 (ЛП) - Нацу Асаба (книги читать бесплатно без регистрации полные .TXT) 📗
Хитокотонуси потянулся руками и ногами, а затем повернулся к Ёсихико.
— Поэтому я уверен, что и Котаро всё понимает.
Ёсихико невольно оторвал голову от пола, сел и изумлённо посмотрел на Хитокотонуси, который после небольшой паузы спросил:
— …Чего?
— Да так, просто подумал, что для школьника ты очень правильные вещи говоришь.
— Эй, несмотря на мой внешний вид, я — бог не младше многих других, — сокрушённо отозвался Хитокотонуси.
Ёсихико сразу же извинился перед ним. Из-за того, что они долгое время вместе смотрели в мониторы и шумели, он забылся и решил, что это действительно школьник.
Ёсихико учтиво улыбнулся, а Хитокотонуси перевёл взгляд на потолок. Его глаза какое-то время неуверенно бегали, но затем он решился и сказал:
— Та… девушка, чьё отражение ты видел в зеркале, родилась в семье прихожан. Я знал её ещё младенцем.
Хитокотонуси говорил таким тоном, словно начинал читать толстенный том. Ёсихико перевёл на него взгляд.
— Родители впервые принесли её сюда ещё до того, как она научилась держать голову. Сейчас она учится в средней школе и каждый день по пути заходит, чтобы помолиться о мелочи, вроде счастья и здоровья для друзей и семьи. Иногда она заходит просто для того, чтобы рассказать, что на школьной клумбе зацвели цветы.
Ёсихико оживил в памяти образ девушки, которую видел в зеркале. Видимо, это честная, вежливая школьница, выросшая в провинции среди гор Кацураги и хорошо воспитанная.
— Однажды она пришла сюда с разбитым сердцем и рыдала под дождём. Я был совершенно уверен, что ей хочется выговориться. Я был готов выслушать любые жалобы на жизнь, и утешить её любыми словами, пусть они и не достигли бы её. Я вышел из молельни и спустился по лестнице, — Хитокотонуси прервался, насупил брови и закрыл глаза. — …Но она не сказала ничего. Она не умоляла меня, не уповала на помощь и не жаловалась. И я мог лишь молча смотреть на неё. Я, бог души слов, не смог сказать ей ни одного слова. Ты… понимаешь, почему?
Ёсихико покачал головой.
Хитокотонуси открыл глаза, перевёл взгляд с потолка на Ёсихико и улыбнулся.
— Потому что она ни о чем не просила меня.
Казалось, будто Хитокотонуси улыбается сквозь слезы.
— Я для неё — настолько бессмысленное создание, что мне даже незачем жаловаться. В конце концов, я так ослабел, что мои слова не достигают людей. Все подбадривания и утешения я произношу для собственного удовлетворения. Меня постигло болезненное осознание того, что так было с того самого момента, когда я потерял возможность посылать людям откровения, — произнёс Хитокотонуси, изливая накопившуюся душевную боль. — Я не приношу людям никакой пользы.
Ёсихико не нашёлся с ответом. Он и представить не мог, что бог будет говорить о пользе людям. Боги всегда казались ему всесильными созданиями, намного превосходящими людей.
— Н-но ведь… ты потерял силу из-за того, что правильных фестивалей в твою честь стало меньше? Разве это не вина людей? Почему же ты настолько…
Знаменитый бог Кацураги, живший здесь с давних времён.
Но почему он скорбит о потерянной силе, но при этом так любит людей?
— Это же очевидно, — ответил Хитокотонуси, не колеблясь ни секунды. — Я ведь бог.
Он немного неловко улыбнулся.
— Я был лишь духом, жившим в горах Кацураги. Это люди почитали меня как бога и наделили меня силой.
Это было очень давно, в те древние времена, когда люди трепетали перед природой, животным и явлениями, обожествляя их.
— Правда, сейчас, когда я потерял силу, мои старые воспоминания начали расплываться… — Хитокотонуси опустил взгляд на щуплые руки. — Но я не должен забывать о благодарности.
Ёсихико выпучил глаза от изумления.
Зрение показывало, что перед ним мальчик среднего школьного возраста, и в то же время он ощущал в собеседнике волю столь сильную, что по коже пробежал мурашки.
Он почувствовал незапятнанную чистоту этой мысли, которую бог сохранял в течение многих тысяч лет.
Даже потеряв силу, он стремился помочь людям — настолько упрямо и глубоко его милосердие.
— Ты…
Ёсихико возненавидел себя за то, что в такой важный момент не мог подобрать ни одного подходящего слова. Он тонул в чувствах, нахлынувших на него, не зная ни одного слова, которое могло бы выплеснуть их наружу.
До тех пор, пока имя этого бога не появилось в молитвеннике, Ёсихико даже не знал о его существовании. Он понятия не имел, какие святилища посвящены ему, за что именно его почитают, и вообще до самой встречи с Когане и своего избрания заместителем лакея считал богов лишь выдуманными созданиями, которым удобно молиться.
Но сейчас он видел перед собой бога и отчётливо ощущал доносившуюся от него теплоту.
— Эх-х… что-то так ко сну потянула…
Хитокотонуси протёр глаза, не вставая с пола. Видимо, он давно не играл с кем-либо в своё удовольствие, и потянулся от приятной усталости.
— Отдохну немного…
Прошло совсем немного времени, и Хитокотонуси тихонько засопел. Своим беззащитным юным лицом он стал ещё сильнее походить на школьника. Ёсихико снял свою лёгкую кофту и осторожно положил её поверх богатых одежд бога.
В темноте главного святилища слышался стрёкот жуков, порхающих снаружи.
Часть 4
— Вот дерьмо...
Ёсихико сидел на ступеньках, соединявших вход в главное святилище с землёй, щурился от яркого утреннего солнца и смотрел в экран смартфона, который не брал в руки весь вечер.
Прошлой ночью он, как и Хитокотонуси, сам не заметил, как уснул, и проснулся даже не ранним утром. Очнулся он на твёрдом полу недалеко от Хитокотонуси, который уже уселся за компьютер и читал любимые блоги.
Хотя часы показывали уже одиннадцать, окна главного святилища всегда оставались закрытыми, и вечный полумрак на пару с сидением взаперти здорово сбивал ощущение времени.
— Хотя, проблема не в этом... — пробормотал Ёсихико, хмурясь и почёсывая щеку.
И действительно, вопрос не в том, как оправдаться перед собой, а в том, как объяснить родным, что он без их разрешения ночевал не дома. Смартфон сообщал, что у Ёсихико есть сообщение от матери, а также от Котаро, с которым та наверняка связалась. Конечно, Ёсихико не думал, что если 24-летний парень проведёт одну ночь не у себя дома, то поднимется скандал, но навлечь на себя подозрения ему не хотелось. Собственно, как он и ожидал, в сообщении матери обнаружилась многозначительная строчка «вот уж не думала, что ты на такое способен».
— Доброе утро, мастер Ёсихико.
Пока Ёсихико сидел, обхватив голову, рядом с ним в какой-то момент появилась Окё. Лучи утреннего солнца играли в её блестящих черных волосах.
— Я думала разбудить вас прошлой ночью, но вы так хорошо спали...
— Да смысла не было, я бы на последнюю электричку все равно не успел. Это мне нужно извиниться, за то, что я без разрешения заночевал у вас.
Он и подумать не мог, что останется здесь на ночь. Окё с улыбкой смотрела на то, как Ёсихико борется с зевотой.
— Ничего страшного, владыке Хитокотонуси тоже очень понравилось. Доказательство этому — то, что он сегодня с утра в отличном настроении, — сказала Окё приглушенным голосом, заглядывая в главное святилище.
Ёсихико казалось, что Хитокотонуси лишь лениво листает фотографии котиков, но если Окё видит его каждый день, то наверняка замечает даже малейшие перемены.
— Что насчёт заказа?
Со стороны молельни пришёл Когане, покачивая хвостом, казавшимся ярче даже утреннего солнца. Своими словами он заставил Ёсихико вспомнить, что есть дело важнее размышлений о том, как объяснить своё ночное отсутствие. И правда, он сюда не играть приехал. Его попросили спасти не выходящего из дома Хитокотонуси.
— Н-ну я... как раз... собирался подумать... — пробубнил, отведя взгляд, Ёсихико.
Когане молча подошёл к нему, и Ёсихико не выдержав давления, резко вскочил.
— Д-да помню я, помню! Только проголодался. Как поем, так сразу!
