Дети Лепрозория (СИ) - Вайа Ариса (бесплатные онлайн книги читаем полные версии .txt) 📗

— Кумо! — закричала Тора, перехватывая бо обеими руками. — Ненавижу! — отбила скорпионий хвост, с размаху обрушила бо на голову противника и, поддав коленом, ударила еще. — Кумов бо! — заблокировала удар меча, провернула в руке посох и, одновременно отпустив меч в песок, перехватила и в бессильной злобе ударила навершием бо нападающего по лицу. Камни у рукояти распороли темную кожу. — Почему ты меня не слушаешься?!

Тайгон старался дышать спокойно и не отвлекаться на бездумный гнев Торы. Пока она не перешла свою точку кипения — все хорошо. Но она что-то бессвязно рычала, яростно размахивая бо, и отбивалась от трех скорпионов. От ее пируэтов было едва ли не смешно, она словно не скорпионов била, а старательно избивала сам посох. Ей не важно было, отобьет она следующий удар, увернется ли от смертоносного хвоста, она просто ненавидела бо Ясинэ. Ненавидела так, что приводила в замешательство противников одним своим видом. Едва ли не лупила со всей дури, исключительно на рефлексах избегая ранений. Львиный хвост мотылялся из стороны в сторону, черные волосы на затылке встали дыбом, как у злой кошки, уши назад. Даже клыки и когти из человечьих стали звериными.

Когда скорпионы поняли, что лигрица слишком увлечена расправой над своим оружием, они перешли в нападение сообща. Тора, будто очнувшись, отбила пару мечей бо, приняла несколько ударов на наручи. Руки от локтя за несколько секунд покрылись бело-рыжей шерстью, становясь звериными лапами.

— Тай, открой! — рыкнула она, еще человеческой рукой кинув бо брату. В следующие секунды изменения завершились, Тора обнажила острые, как лезвия, когти и атаковала уже ими.

Бо Ясинэ, описав несколько кругов, воткнулся возле лапы. Тайгон поднырнул под меч противника, увел в сторону катаной. В следующий миг воздух у ног рассек скорпионий хвост.

Если бы не яд, можно было так не напрягаться.

Осознание пришло быстро. Перехватив бо, Тайгон провел через него силу Самсавеила, провернул механизм и после щелчка вынул белоснежный клинок. Коротко замахнулся и в следующий удар хвоста распорол тельсон от жала. Бурый яд разлился по песку. Уши заложило от вопля, крутанувшись, Тайгон добил скорпиона, распоров горло. Клинок Ясинэ резал практически все.

— Тора, лови! — обернувшись к сестре, он подкинул оружие, метя в песок позади лигрицы.

Райга только краем глаза следил за боем сестры и брата, больше занятый своим. Скорректировал удар хвоста нападавшего скорпиона, метнув пару скальпелей в сочленения, из трех попал один, но этого оказалось достаточно, чтобы жало воткнулось в песок. Ударом ноги шип был сломан. А нож в кулаке в мгновение вспорол противнику лицо от щеки до виска через нос и вторым росчерком шею. От второго противника отвлек удивленный вскрик брата, Райга успел отпрыгнуть, опрокинув врага через неподвижный труп предыдущего. Добил ножом меж позвоночных дисков у шеи, едва успел увернуться от хвоста. И только тогда взглянул на брата.

Тайгон отпрыгивал от ударов чернокожего скорпиона, придерживая ладонью отрубленную по локоть правую руку. Катана торчала в песке под углом едва не по рукоять.

Райга поискал взглядом Тору.

Она оттолкнулась лапами от груди скорпиона и в прыжке поймала клинок Ясинэ. Ее схватили за ногу и швырнули в песок. Она несколько раз перекатилась и снова вскочила, уже с мечом.

Райга обернулся к последнему противнику. Поманил его за собой и рванул к брату.

Веревка обвила лапы, и в следующее мгновение Райга рухнул, перекатился, вспарывая ее когтями и, высвободившись, ощерился. В висок прилетела рука и тут же упала в подставленные ладони. Обычная рука в тигриных полосах. Отрубленная у запястья. Левая. Липкая кровь стекала по пальцам и тут же засыхала. Райга перекинул кисть через плечо и поднял взгляд на брата.

Все обернулось против в считанные минуты. И те тянулись вечность. Райга сорвался с места, но ему казалось, что бег едва ли даже можно было назвать поползновением. Слишком медленно. Слишком.

Скорпионий палаш одним жестким ударом рассек бедро Тайгона, нож вошел в грудную клетку как раз на уровне сердца.

Тору вмяли в песок, выбив клинок, заломили руки. Она извивалась, но пары ударов под дых оказалось достаточно, чтобы она уткнулась носом в колени.

Райга не успевал. Только отбился от напавшего сзади скорпиона, сцепившись с ним и прокувыркавшись на песке добрых десять метров. А когда снова оказался свободен, было уже поздно.

Один из скорпионов намотал на кулак копну смоляных волос и, задрав голову Торы, заставил ее смотреть. Она что-то кричала. Остервенело. Яростно.

Рычала. Шипела. Как зверь.

Но когда на ее глазах одним ударом Тайгону отрубили голову, Тора застыла с открытым ртом. А когда голову швырнули ей на колени, оцепенела.

Райга увидел ее взгляд. Пустой. Ничего не выражающий. Кошачьи зрачки сузились в щелку, серая радужка налилась пурпуром. Ничего хорошего это не предвещало. Ничего.

Контур радужки треснул, и лиловым наполнились белки дрожащих глаз. Остался только сузившийся в щелку зрачок. Глаза закатились, и исчез даже он.

Райга с ужасом сглотнул подступивший к горлу ком и ощутил, как сердце отчаянно забило в виски. Скорпионы, глумясь, поманили его мечами, приглашая завершить бой. Но он крутанулся на лапах и бросился прочь, отсчитывая метры.

Десять!

Под ногами песок едва не пульсировал.

Двадцать!

До ушей донесся смех и обещания расправы. Дезертирам, мол, достается мучительная смерть.

Тридцать!

Тихий всхлип Торы не предвещал ничего хорошего. Райга обернулся. Она стискивала голову Тайгона в объятьях и рыдала, пока скорпионы, склонившись над ней, о чем-то говорили.

Сорок!

Наверняка они обещали убить Райгу на ее глазах.

Пятьдесят!

Райга рухнул животом на песок и, перекатившись, сел. Расстояние безопасное.

Один из скорпионов попытался отобрать голову Тайгона, но занес только руку и в мгновение ока осел, отчаянно хватаясь за горло. Судорожно скинул с себя хламиду, стянул просторные одежды, оставшись нагишом. Но не помогло и это. Вода испарялась из его тела с чудовищной скоростью, обжигала плоть изнутри, иссушивала мышцы, выпивала до капли. Скорпионы падали один за другим. Без крика, сухие связки не способны были издать ничего. Без слез, они мгновенно высыхали.

Первый. Второй. Третий. Они иссыхали прямо на глазах.

Раскаленный воздух дохнул в лицо Райги, и он, мгновенно подскочив, бросился прочь.

Шестьдесят!

Какого кумо?! Когда в прошлый раз Тору так замкнуло, хватило сорока метров, но в этот раз все было иначе.

Семьдесят!

Песок под ногами раскалился и зашипел. Ползучие гады повылезали на воздух и теперь поджаривались заживо.

Восемьдесят!

Пот лился ручьями и на спине мгновенно испарялся. Но бежать быстрее было просто невозможно.

Девяносто!

Лапы как назло проваливались по плюсны, сердце колотилось, как бешеное.

Сто!

Одно успокаивало, Тора различала своих от чужих, иначе зажарила бы еще там. Но холоднее от этого не становилось. И легче дышать тоже. Испаряющаяся из воздуха влага обдавала кипятком легкие, как ни крути.

Сто… восемь!

Райга, споткнувшись, распластался на песке. Перевернулся и замер. Прямо перед носом оказалась граница. Наклони голову — и раскаленный воздух иссушит кожу. Откинься — и прохладная полуденная пустыня позволит дышать.

Прохладная. Полуденная. Пустыня. Нарочно не придумаешь.

В эпицентре на коленях стояла Тора. А вокруг — лишь искореженные иссохшие мумии, застывшие в измученных позах. Влага продолжала испаряться, песок трещал, воздух от жара шел волнами, клубился паром, наливался едва различимым лиловым светом. В такие мгновения действительно верилось, что энергия Самсавеила течет во всем. Потому что абсолютно все подчинялось ярости Торы, испарялось в ее боли и ненависти.

Райга лежал, упиваясь теплым воздухом пустыни, будто морским бризом, и ждал, когда все закончится.

Но оно не заканчивалось.