Потерянная Морозная Девочка (ЛП) - Уилсон Эми (читать книги онлайн полные версии txt) 📗
— Пошел с тобой куда? Какое существо? — ее глаза сверлили меня, и мне стало не по себе.
— Не знаю… Какой-то слуга Королевского Суда Матери Земли — гоблин, я думаю. Я хотела узнать, почему они следят за мной.
— Следили за тобой? Кто-то за тобой следил? Почему ты раньше не сказала? — нахмурилась она. — Почему ты полностью доверилась Айвери? Мы его не знаем, Сова! Он начал ходить с нами в школу только неделю назад!
У меня пересохло в горле. Это все как-то неправильно. Я и не думала, что Айвери будет такой большой проблемой.
— Он вырос в том мире, и я… Я жаждала узнать хоть что-нибудь, он смог рассказать мне. Может быть, я должна была сказать тебе раньше, я просто… Я не знаю! Я никогда не думала отгородить тебя, Мэлл!
— То же что и все делают — произнесла она каменным голосом. — Мама, папа… и ты, — она выглядела больной, и от досады, от собственного гнева мне скрутило живот, потому что я знала, что оставила ее, когда она нуждалась во мне. Мэллори не королева драм, ей не очень-то нужно это все. Я должна была сделать больше. Быть ближе к ней.
— Прости…
Она вздрогнула, будто уже слышала это.
— Все нормально. Я поняла. Но сейчас ты должна идти домой. Это никуда не денется от нас, а твоя мама будет волноваться, — она поднялась и открыла дверь, у нее покраснели глаза.
— Мэллори!
— Правда, все нормально, — сказала она. — Мне все равно нужно побыть с мамой. Поговорим в школе.
Она не взглянула на меня, и я не знала, что сказать, чтобы ей стало лучше. В конце концов, у меня не было выхода, и я ушла. Я запнулась на гладких, покрытых коврами ступеньках, молча прошла мимо ее матери, у меня кружилась голова, пальцы возились с дверной защелкой, пока, наконец, та не поддалась и не выпустила меня на холод, задаваясь вопросом, что я должна была сказать, было ли что-нибудь, что я могла бы сказать, чтобы все это выглядело хорошо для нее.
Ненавижу ругаться с Мэллори. Кажется, это все, что мы делаем с того момента, как я узнала о Джеке.
— 26-
Как только я зашла в квартиру, раздались шаги на деревянной лестнице, ведущей в студию, и затем мама выскочила из-за угла, летя ко мне, разбрызгивая охру повсюду.
— Сова!
— Мама! Что случилось?
Она отступила. Она выглядела уставшей и бледной, более растрепанной, чем прежде: серый свитер, надетый поверх пижамы, весь забрызган охрой и темно-красным.
— Что случилось? — качнула она головой. — Девочка моя! Однажды ты, вероятно, узнаешь, что такое настоящий страх. И тогда ты поймешь, что я почувствовала, когда ты не вернулась домой! Где ты была, Сова? Что делала?
Она немного дикая, не скажу злая, скорее сильно напряженная.
— Прости меня, — сказала я, пока она вела меня на кухню, зажигая лампу на старом комоде и, присев сбоку, смотрела на меня. Краска капала с кисточки на плитку старого пола, но она не заметила этого. — Я отправилась к Мэллори, честно. Но перед этим, я пошла с… с другим другом…
— С кем?
— Его зовут Айвери…
— Мальчик? — в ее голосе зарождается недоверие.
— Да, мальчик! — я немного возмущена ее реакцией. Я могла бы приврать, но это достаточно правдиво. И что такого удивительного, что я была с мальчиком?
— И кто такой Айвери? — спрашивает она, прищурившись.
— Он новенький! Мы просто встретились под старым деревом и разговаривали. Это все!
Ох, это уже не хорошо. Что за тупость я говорю. Моя голова все еще кружится после ссоры с Мэллори. Я вообще не знаю, что еще вырвется из моего рта.
— Айвери, — пробормотала она. — Такое имя должно что-то значить.
— Может, его маме оно просто понравилось, — возразила я. — И у тебя краска по всему полу.
Она раздраженно покачала головой, из-за меня или себя, я не уверена. Я схватила бумажное полотенце и помогла ей вытереть все это, после чего она начала доставать из холодильника продукты: сыр, хумус, соломки моркови, и вручила их мне. Она приготовила маленькие овсяные печенья и попросила меня положить их на тарелку, пока она делала мисо-суп в больших кружках, слишком волнуясь, пока я нервно наблюдала. Она готовилась к нравоучению, я могла сказать по движениям ее ноздрей. Она любит хорошие лекции. Обычно они предельно ясны, даже если повторялись пять раз подряд.
— Итак, — начала она, когда мы со всем разобрались и уселись за стол, глубоко вздохнула, оглядев меня. — Сова, я не могу доверять тебе, пока ты врешь мне вот так. Ты думала, я остановлю тебя?
— Я не знаю. Я просто не хотела ничего говорить, — я взяла овсяное печенье.
— Ты растешь, и я пытаюсь понять. Но лгать и задерживаться — ты еще слишком маленькая для этого, Сова.
— Извини, — сказала я сквозь посыпавшиеся крошки. Вау, эти печенья будто спрессованный песок.
— Я знаю, — сказала мама суровым голосом. — Но это не… — она наклонила голову назад, стуча пальцами по столу. Когда она снова посмотрела на меня, ее глаза блестели, челюсть напряжена. — Это ничего не меняет. Это уже второй раз за неделю. И соврала мне. Ты ушла, и я не знала, где ты есть, или когда будешь дома. Не знала, в безопасности ли ты!
— Я…
— Нет, — покачала она головой. — Нет, сейчас моя очередь говорить, Сова. Ты особенная, мы обе знаем это. И мы не знаем, что это принесет со временем. Но сейчас ты моя девочка, и я хочу уберегать тебя так долго, как могу, — она судорожно сделала глубокий вдох. — Ты наказана.
— Мам!
— А чего ты ожидала? — спросила она. — Есть последствия, Сова, у всего. Это последствие. Ты наказана на неделю, пока что.
Я никогда раньше не была наказана. И никогда бы не подумала что буду.
Полагаю, что много всего произошло на прошедшей неделе, чего я не ожидала.
— Просто это… не кажется справедливым, — пожаловалась я позже сове на столбике кровати, когда открыла свою сумку и достала книги.
— Справедливым, справедливым, — раздается шепот в комнате, заставляя мои уши звенеть. Я смотрю на сову и вокруг по стенам. Они молчат, нет дрожи между ними, и все-таки я хочу, чтобы они ожили и поговорили со мной, потому я не уверена, что была так одинока прежде. Я пытаюсь выполнить домашнюю работу по математике, но скобки и завитушки в алгебре выглядят, как морозные узоры Джека на окнах, и я опять потерялась, думая о прошлой ночи и заговоре против него. Я должна поговорить с ним. Не сегодня, но скоро. Я представляю его там, следующего по улице и покрывающего ее серебряно-белым льдом. Затем я представляю себя с ним, и я знаю, что не смогу долго ждать.
— 27-
БАСНИ И ДУХИ ЗЕМЛИ
Граф Октября
Это были шквал и буйство в том месте, и на мгновение, она твердо знала, как это началось, как закончилось. Золотые листья вращались в воздухе, шелестели под ногами и летали каждый по своему, уносимые слабым ветром. Она бросилась бежать, как ребенок, погружаясь в хаос, она не могла помочь самой себе. Но она должна была, потому что Граф Октября был ревностным в своем правлении.
— Что ты тут делаешь? — крикнул он ей, бредя по длинной, усаженной деревьями аллее, листья оборачивались красным, когда он проходил. — Что ты ищешь? Людям не место в моем королевстве!
Он был потрясающим: наполовину выше самого высокого дерева, его кожа походила на кору. Его конечности были шишкообразными, его волосы были не чем иным, как вьющимися, скрученными корнями, что вились под его ногами.
Девушка развернулась и побежала.
Это был первый и единственный раз, когда она делала так. Она сталкивалась лицом к лицу с более злобными созданиями, более опасными, но в этом мире существовали немногие, кто вынес ярость Графа Октября. И немногие, кто выглядел так чудовищно.
— 28-
Я проснулась под звуки царапанья по стеклу, ужасного, тонкого, мучительного звука, заставившего мои уши болеть. Дыхание участилось, когда я увидела, повернув голову к окну, маленькое облачко льда, клубящегося в воздухе.
