Охотница (СИ) - Архангельская Мария Владимировна (читаем книги .txt) 📗

- Да.

- А перед ним что? Что-нибудь в тот день?

На это раз Женя молчала довольно долго. Чайник успел вскипеть, и она налила две чашки и села напротив, прежде чем наконец ответила:

- Выходит, что в тот день - ничего.

- А что последнее перед тем?

- Боулинг на Пашкином дне рождения.

- Это же дня за два перед тем, - вспомнила я. - Ха! Выходит, что провалы в памяти у нас пусть и не одинаковые, но симметричные.

- Но мой раньше!

- И что?

- Если бы ты была уже тогда, ты должна помнить что-то другое, верно? Судя по всему, ты появилась после второго провала.

- Или одна из нас появилась во время или до первого провала, и это не обязательно я.

- Но я-то была дома! В смысле, Макс, как ты говоришь, выдернул тебя... меня... из гостей, мы вместе поехали к Петру Викторовичу, а потом вместе с Максом от него и уехали домой.

- А Макс при процедуре присутствовал?

- Нет.

- Значит, во время его отсутствия, но пока твоя память снова не включилась, могло произойти что угодно, верно?

Она поджала губы:

- И где же всё это время была ты?

- Понятия не имею. Возможно - бродила вокруг дома и гадала, откуда взялась занявшая моё место самозванка.

Я вспомнила о чае и сделала глоток. Вторая Женя побарабанила пальцами по столу.

- А что вы делали у Захаровых? - спросила она.

- Я же говорю - были в гостях. Они решили с нами помириться, и пригласили нас на большую вечеринку. Какие-то у них общие деловые интересы с папой образовались, я в детали не вникала.

- Ну и бог с ними. Вернёмся к нашим баранам. Всё равно что-то не складывается. Если разделение произошло во время процедуры, Пётр Викторович должен был что-то знать, верно?

- Если оно действительно произошло в то время, и вообще одно с другим связано. Конечно, скорее всего, связано, но наверняка мы утверждать не можем.

- А Пётр Викторович?

- А он вообще знает, что нас двое?

- Знает, - кивнула Женя. - Когда я тогда увидела тебя целующейся с Максом около нашего дома, я позвонила ему и сказала.

- И что он ответил?

- Что произошла небольшая накладка, и что он всё уладит, мне нужно только подождать.

- Так это он так «всё улаживает»?! - я со стуком поставила чашку на стол. - Так, стоп. Снайпер у витрины. Это был твой снежок?

Она кивнула.

- Почему?

Женя отвела глаза и пожала плечами. Настал мой черёд побарабанить пальцами по столешнице.

- Но, согласись, он признал, что появление двойника связано с процедурой.

- Да ни черта он не признал, - возразила я. - А если и да, то где гарантия, что не врёт? Всё, что нам известно о его технологии, нам известно с его же слов. Мутный он тип, думала же, что не стоит с ним связываться.

- Но кто же знал, что действительно сработает?

- Угу, - со вздохом согласилась я. Ведь я... мы... действительно отнеслись к предложению совершенно несерьёзно. Когда Макс сказал «давай поедем, попробуем, что ты теряешь?» я чувствовала себя так же, как когда мы с приятелями, ещё в школьную пору, устроили любительский спиритический сеанс. Просто забава, замешанная на любопытстве.

- Ты помнишь весь обряд с самого начала?

- Нет, - с явной неохотой признала Женя. - Помню, что уже сижу я уже в комнате, вся в проводах, все стены с какими-то линиями, рисунками, какие-то приборы вокруг гудят... И я здорово устала. А потом пришёл Пётр Викторович, сказал, что всё прошло идеально и можно начинать пользоваться уже сейчас. Но мне хотелось только спать. Я прямо в машине уснула, Макс, когда мы приехали, меня разбудил.

- И ты не задумывалась о том, что ничего не помнишь уже довольно длительное время?

- Я думала, что так и надо. В конце концов, он же в моих мозгах копался. Кстати, а почему ты упорно называешь эту процедуру обрядом?

- Не знаю. Наверное, потому что мне до сих пор не верится в его научность. Несмотря на приборы и провода.

Снова наступила тишина. Я прихлёбывала чай и задумчиво жевала печенье из пачки. Женя некоторое время смотрела куда-то в сторону, потом тоже вытащила себе печеньку.

- А тебе новыми способностями пользоваться доводилось? - спросила я.

- Не-а. Ну, не считая драк с тобой.

- А вот мне доводилось.

- Ты о том снайпере?

- Не только, - и я рассказала о едва не сбившей меня машине и об убийце с пистолетом. Правда, о том, что убийцу я пристрелила, я всё-таки умолчала. По моему рассказу выходило, что я, заметив его у машины, предпочла добраться домой другим путём, бросив машину до следующего утра, а способности проявились в том, что я вообще обратила внимание на слежку. Выслушав меня, она присвистнула.

- Ну ничего себе... Да на тебя целая охота идёт.

- Да уж, - согласилась я.

- Но постой... Если Пётр Викторович пытается убрать тебя, в смысле, если это он... То значит, он считает настоящей меня?

- Всё может быть, - я пожала плечами. - Но тогда хотелось бы знать, по каким критериям он это определил.

- По каким-то своим, наверное.

- Но тогда я имею право знать, разве нет? Мы обе имеем право знать, почему вдруг раздвоились, и что вообще происходит. И почему обязательно нужно убивать. Не знаю, как тебе, а мне умирать совсем не хочется, двойник я или нет.

- Я пыталась к нему дозвониться после того снайпера, - призналась Женя. - Но никто не брал трубку. И в том доме, где он производил свою операцию, мне тоже никто не открыл.

- Ну, может, он в нём вообще не живёт, а лишь использовал для одной операции. Мне этот дом жилым не показался.

- Мне тоже, но в тот день, когда я тебя увидела, он там был.

- Ты к нему приезжала, что ли?

- Ну да. Тебе с тех пор не приходилось смотреть боевики?

- Да как-то нет. Я их не люблю, ты ведь знаешь.

- Да, но тут папа включил один, и я с ним за компанию посмотрела. А потом ещё несколько прокрутила на компе, сцены драк, в основном. Знаешь, они такие смешные... Я раньше не замечала, насколько это киношное кун-фу неправдоподобно и постановочно. А тут стало прямо глаз резать. Ну я и поняла, что всё сработало, попробовала ещё несколько упражнений выполнить... Сил и растяжки, конечно, не хватало, но всё равно я смогла такое, о чём раньше и не думала. И ну тем утром я решила съездить и Петра Викторовича поблагодарить. Я же сомневалась в этой его технологии, а зря сомневалась, как выяснилось.

- И что он тебе сказал?

- Да ничего особенного, - она пожала плечами. - Был очень любезен, пригласил меня выпить кофе. А потом ему кто-то позвонил, и он начал со мной прощаться. И... кажется, он занервничал.

- А потом что было?

- А потом я ещё заехала перекусить, а после подъезжаю к дому и через дорогу вижу тебя с Максом.

- И тогда ты кинулась звонить Викторовичу, и он сказал «упс, извиняйте, ошибочка вышла, щас исправим»?

- Ну, в общем да. Он меня успокоил, попросил запастись терпением, и сказал, что со всем разберётся. Только не «щас», а может уйти несколько недель.

- Па-анятно, - протянула я. Хотя понятно было только то, что ничего не понятно. - Но если убийцы действительно его, то какой-то тупой способ всё исправить. Ну, предположим, меня убили. Суета, следствие, опознание, сказали родителям - и тут появляешься ты.

- И в два счёта доказываю, что я не самозванка!

- Предположим, а убитая тогда кто?

- А это уж дело следствия - разобраться. Впрочем, ты права в том пункте, что родителям от этого не приведи бог какая нервотрёпка.

- Но если одна из нас и правда появилась в результате обряда, то, видимо, назад отыграть уже нельзя. Можно только... - и я провела пальцем по горлу.

- В общем, наверняка только Пётр Викторович и может сказать, - подытожила Женя.

- А может быть, и он не может, - пессимистично добавила я.

- Значит, надо его спросить. Отловить, и...

Я кивнула. Затем спросила:

- Ну что, перемирие? По крайней мере, до тех пор, пока мы не узнаем что-то наверняка?

- Давай, - согласилась она, и мы торжественно пожали друг другу руки через стол.