Бёглер - Бабкин Михаил Александрович (читать бесплатно полные книги txt) 📗
– Крис, – представился парень, вежливо пожав протянутую руку. – Просто Крис. Без учёных званий и степеней, но зато я не боюсь никакой работы. В смысле, что поручат, то и сделаю.
– Ха, Простокрис, – желчно усмехнулся маг, – учись, мальчик, контролировать свои слова, обдумывай то, что хочешь произнести. "Что поручат, то и сделаю", – передразнил он парня. – А если я поручу тебе зарезать неугодного мне клиента? Который взял на прокат рукопись великого Прокруста, снимающую путём прикладывания к телу головную и пяточную боль, и который мало того, что не оплатил прокат, но ещё и потерял саму рукопись?
– Ээ… – Крис не нашёлся что ответить.
– Ладно, – смилостивился Эдвоберт, – я пошутил. Запирай дверь на щеколду и пойдём, тебе надо ознакомиться с домом и твоими обязанностями.
Вторая, скрытая от посторонних глаз половина дома оказалась гораздо просторнее торгового зала: Крис неверно оценил размеры строения по его невзрачному фасаду. Одноэтажность здания с лихвой компенсировалась его протяжённостью: идя за чародеем по длинному коридору с нечастыми дверями по обе стороны, Крис прикидывал в уме, какой же величины этот удивительный дом. Получалось что никак не менее пяти междугородних дилижансов – если сравнивать с тем, на котором Крис приехал в Номольф.
– Бывший торговый склад, – заметив удивление парня, пояснил маг. – Жилых здесь только две комнаты, моя и твоя – те, что с железными табличками на дверях. Вон та, которая без двери – это кухня. В остальных тебе делать нечего, там хранятся лекарственные манускрипты, оздоровительные чертежи и различные… гм-гм… ингредиенты для приготовления целебных снадобий. Между прочим, некоторые из них весьма опасны для непосвящённых! Потому держись от запертых комнат подальше, – настоятельно посоветовал Эдвоберт, – меньше будешь любопытствовать, больше проживёшь. А это "чёрный ход", – указав пальцем на дверь в торце коридора, пояснил чародей. – Им, мой юный друг, и будешь пользоваться при необходимости, потому как в торговом зале без моего на то разрешения тебе находиться нельзя.
– А в чём заключаются мои обязанности? – поинтересовался юный друг, заранее предвидя ответ.
– Уборка, готовка, походы на рынок за продуктами, – стал перечислять маг, – быть на подхвате и беспрекословно выполнять всяческие мои поручения. Понятно?
– Вполне, – заверил его Крис: нынешняя его работа практически ничем не отличалась от той, которую он выполнял в бюро находок, под чутким руководством дядюшки Шмуля. – А когда приступать-то?
– Да прямо сейчас, – оглаживая бороду добродушно сказал Эдвоберт. – Витрины на входе видел? Вот с них и начни. Инвентарь – вёдра, тряпки, мётлы и швабры – в комнате с нарисованными на двери двумя нулями. Смысл тех нулей знаешь?
– А то, – сказал Крис и пошёл за инвентарём.
Жизнь, похоже, начинала потихоньку налаживаться.
Укус был почти безболезненным, едва ощутимым. Дастин лишь почувствовал как по коже потекло что-то тёплое, быстрое, но и это ощущение через миг исчезло: шея в месте укуса онемела, потеряла чувствительность. Говорят, перед смертью человек обязательно видит всю свою предыдущую жизнь, её основные и наиболее яркие моменты. Дастин же не увидел ничего. Наверное потому, что умереть нынешней ночью ему было не суждено.
Внезапно «девушка» Милли, судорожно всхлипнув, отпрянула от застывшего в столбняке кадета: упёршись руками в стол, чудище секунду-другую в немом изумлении смотрело на свою жертву. А после ар-чалхе начали бить жестокие корчи – неестественно длинное тело выгибалось дугой, с грохотом ударяясь о столешницу, разбрасывая во все стороны тарелки, стаканы и бутылки. Одновременно с тем Милли приобрела действительный, не прикрытый маскировочными чарами вид: покрытое чешуёй гибкое туловище, трёхпалые когтистые руки, узкие плечи, короткая шея и приплюснутая безволосая готова с тремя белесыми, по-змеиному немигающими глазами. И, разумеется, круглая многозубая пасть, из которой сейчас явственно шёл пар, словно внутри монстра закипела вся выпитая им за сегодня кровь. На шее ар-чалхе поблескивал тонкий стальной обруч, то ли украшение, то ли ошейник – Дастин невольно отметил блеск металла и тут же забыл о нём: колдовское оцепенение, сковывающее его по рукам и ногам, наконец-то исчезло. Парень вскочил, уронив табурет, выхватил из ножен шпагу с посеребренным клинком – не самое верное оружие против неведомой ему твари, но всё же лучше чем ничего.
Ар-чалхе, увидев направленный на неё клинок, отпрянула: вытянувшись в полный рост и оказавшись гораздо выше кадета, она замерла по другую сторону стола. Чешуйчатое тело продолжало содрогаться, но конвульсий больше не было; бесстрастные бельма глаз уставились на Дастина. Что дальше собиралось предпринять чудище, парень не знал, оставалось только одно – ждать и ни в коем случае не поворачиваться к нему спиной. То есть не убегать.
– Кто ты? – срывающимся голосом проскрипела ар-чалхе. – Почему у тебя королевс-ская кровь?! – С каждым словом из пасти монстра вываливались зубы, с дробным стуком падая на стол.
– Что? – не понял Дастин.
– Ядовитая плоть! – взвизгнула ар-чалхе. – Ты отравил Егянду! Канцлер, подлая душа, подсунул мне королевс-с-ского ублюдка, будь он проклят во веки веков! Почему, почему я не предупредила его, что на мне заклятье? Что мне под страхом с-смерти нельзя прикас-саться к лицам королевс-с-кой крови? О, этот заговорённый древним магом-укротителем ошейник, моя отс-сроченная смерть! – Тварь просунула пальцы под обруч и с силой оттянула его сколь можно, словно тот душил её.
– Причём здесь Канцлер? Причём тут королевская кровь? – вне себя закричал Дастин, – отвечай, сволочь, или убью!
– Нельзя лишить жизни мёртвого, – неожиданно понизив голос до шипящего свиста, произнесла Егянда. – А я уже почти умерла. Ты – прямой королевс-ский потомок, мне ли не знать! Нас-следничек нашего бездетного короля, да-с… Не ведаю, какую игру затеял гос-сподин Канцлер, но в выигрыше он не ос-станется! И тебе, мерс-ский бастард, не быть правителем в любом случае: мой укус навсегда изменил и твою кровь, и твою с-судьбу. Теперь нет никаких доказательств твоего родства с умершим королём… И ни магическое энвольтование на кровь, ни поис-сковые заклятья более не найдут тебя! А вс-скоре, – ар-чалхе сухо рассмеялась словно раскашлялась, – ты будешь очень удивлён проис-сходящими с тобой изменениями, будущий чалхе… Или не чалхе, а кто-нибудь иной, но всё равно не человек – откуда я знаю, как отреагирует королевс-ская кровь на мой укус? Потому-то я тебя не убиваю, хотя могла бы разорвать на части. Жаль, что я не увижу твоего перерождения. – Тварь подалась вперёд, немигающее смотря в глаза кадету.
– Как мне спастись? – отшатываясь от чудовища, в ужасе воскликнул Дастин. – Как не стать монстром?
– Ес-сть один способ, ес-сть, – едва слышно прошелестела Егянда. – И ты надеешься, что я тебе рас-с-скажу о нём? Да ты, оказывается, глупее чем кажешься, милый Дас-с-стин, – ар-чалхе вновь зашлась лающим кашлем, сплёвывая на пол чёрные сгустки непереваренной крови. Кадет медленно попятился, ощупывая свободной рукой воздух позади себя – где-то там находилась дверь, выход из страшной ресторации.
– Иди-иди, – задыхаясь, напутствовала его тварь, – ищи спасения, бастард. Наслаждайся последними мес-сяцами твоей человечес-ской жизни… Если тебя, конечно, не убьют фаербольные солдаты-арбалетчики из оцепления. – Произнеся эти слова, ар-чалхе пошатнулась, всплеснула когтистыми руками и, грузно упав поперёк стола, сдохла.
Дастин с сожалением глянул на погибших друзей; спрятав шпагу в ножны, он вышел из питейного заведения на крыльцо. Неуверенно, шаг за шагом, парень спустился вниз, на поселковую улицу – ноги тряслись и подкашивались, будто Дастин целый день проработал грузчиком, таская на себе тяжеленные мешки. Сойдя с последней ступеньки, он остановился передохнуть и только теперь почувствовал как саднит укушенная ар-чалхе шея. Проведя ладонью чуть выше воротника формы, Дастин с удивлением обнаружил, что ран на шее нет, что они успели невесть когда чудесным образом затянуться. А после глянул на руку: ладонь, испачканная липкой кровью, блестела в ярком свете луны словно покрытая тончайшем слоем зеркальной амальгамы. Дастин попытался оттереть руку носовым платком, но добился лишь того, что и платок стал похож на белую конфетную фольгу. Лишь спустя некоторое время кадет с ужасом понял: отныне в жилах у него текла серебряная кровь.
