Война Колдунов (Дилогия) - Рудазов Александр (полная версия книги txt) 📗
– Приведу в боевую готовность флот, – не раздумывая, ответил Асанте. – Разболтались они тут без меня. Выстрою их на шканцах…
– Ты ведь теперь без корабля, я слышал…
– А стука молотков с верфи не слышишь?… – с удовольствием приложил ладонь к уху Асанте. – Мне уже строят новый флагман. Я выгреб со складов всю фаархи.
– Значит, будет «Капитан Кровь Второй»? – ухмыльнулся Яджун. – Или «Капитан Кровь Младший»?
– Нет. «Капитана Кровь» я построил еще до того, как вошел в Совет. Теперь будет «Адмирал Кровь».
– О-о-о… – чуть насмешливо протянул Яджун. – Ну, удачи. Оставляю тебе Клевентина Придурковатого – если возникнут проблемы со снабжением, впрягай его.
– Клевентина Придурковатого?… – задумался Асанте. – Где-то слышал, но не припомню…
– Колдун не выдающийся – так, голубой плащ, – отмахнулся Яджун. – Но администратор просто неоценимый. Был тут моей правой рукой. Рекомендую – не пожалеешь.
Асанте Шторм согласно кивнул. Хорошо, что не придется забивать голову сухопутными проблемами. Штатское штатским, а флотское флотским.
Прозвище, правда, у этого Клевентина какое-то сомнительное. Видимо, в гимнасии не особо блистал. Как известно, первое прозвище колдуну вручает его декан – вместе с фиолетовым плащом. Сменяя цвет плаща, колдун имеет право попросить и о смене прозвища. А начиная с оранжевого плаща оное можно выбирать самостоятельно.
Однако меняют их не слишком часто. Многие с удовольствием носят двусмысленные и даже откровенно оскорбительные прозвища – вспомнить хоть Маркаттабока Безмозглого. Он сам себя так нарек – всегда любил каламбуры. И Антикваро Мразь донельзя гордился своей кличкой. А Руаху Каргу прозвали Каргой еще в юности, когда она была первой красавицей Серой Земли. Молодая колдунья ничуть не обижалась – ей это казалось забавным.
Теперь-то, конечно, она и в самом деле Карга…
Лария отстоит от Серой Земли на несколько часовых поясов. Когда серые садятся ужинать, ларийцы еще только готовятся к обеду. Но спустя положенное время вечер наступает и в Ларии.
Теплый июньский вечер.
Здесь, на берегу Великого Серого океана, в большой удобной бухте тоже пришвартовано множество альдарей. Они разгружаются, ссаживают привезенных пассажиров. Но уже без торопливости, спокойно. Эта эскадра – предпоследняя. Ей уже не нужно спешно возвращаться обратно на Серую Землю – оставшаяся партия солдат прибудет вместе с Яджуном Испепелителем.
Матросы лениво ворочают бочки и ящики. Иные вовсе лодырничают где-нибудь на юте, покуривая пеньковые трубочки. Порой такую компанию отыскивает боцман – полминуты заковыристой ругани, и грузчики, вяло отбрёхиваясь, бредут обратно на пирс. А если повезет, то боцман почешет в затылке, да и сядет курить рядом.
Настроение совсем нерабочее. Все думы – о кружке рома и гамаке в теплом кубрике. А удастся подцепить в порту сговорчивую девчонку – совсем замечательно.
Этого добра здесь хватает – ларийские «наседки» быстро смекнули, что у серой матросни водятся бездельные денежки. Так что приход очередной эскадры для них – самое серебряное время. Вон, разгуливают со своими выводками, так и ищут, куда бы пристроить «цыпочек».
Только колдунов сторонятся – с этими лучше не связываться. Возьмет такой здоровую девку, а вернет… один Ктулху знает, что он потом вернет. Может уродку какую-нибудь вернуть, а то вовсе корзину потрохов или кучку пепла.
Колдуны – народ непредсказуемый, на пакости гораздый.
Один вообще учудил – шлюха от него явилась… беременной. Причем не просто так, а сразу на девятом месяце! В тот же день и родила. Мальчик получился здоровенький, крепкий – и не скажешь, что до такой степени… недоношенный.
Кок альдареи «Наповьювац» встал у борта, свесив голову вниз. Вечернюю тишину взбудоражили рвотные позывы. Совсем сдурел на старости лет – нажрался из общего котла! Это же нельзя есть людям – только солдатам и матросам!
Неудивительно, что так поплохело.
Слезящиеся глаза моргнули. Неподалеку от альдареи море вспучивается. Кок зажмурился, протер веки кулаками – вспучивание никуда не исчезло. Наоборот – горб растет, с него сходят водяные потоки, а из-под них проступает что-то огромное, темно-серое…
Обомлевший кок пискнул, падая на широченную задницу. О бунте в желудке он мгновенно позабыл. Над альдареей нависла гора. Громадные ладони ухватились за пирс, вытаскивая эту чудовищную тушу из гавани. Доски затрещали, крошась в мелкую щепу.
– Кто здесь?! – истошно крикнул с пристани какой-то капитан-колдун. Кончики пальцев засветились серебристым – аэромант приготовился шарахнуть молнией. – Ты что такое?!
Каменное лицо смерило крохотного человечка презрительным взглядом. Пемзовая кожа быстро подсыхает, приобретая более светлый оттенок.
Двухметровые пальцы сжались в громадные кулаки. Толстенные губищи медленно разомкнулись, и колоссальный силикоид оглушительно прогрохотал:
– Я СУЛТАН ЗЕМЛИ!!!
– А зачем ты… здесь?! – потребовал ответа колдун.
– Я ЗДЕСЬ, ЧТОБЫ ТОПТАТЬ И КРУШИТЬ!!!
Коцебу, до половины врывшийся в землю, светится электрическим светом. Внутри шумно переговариваются – идет заседание генерального штаба.
Сегодня рокушские войска подошли вплотную к ларийской границе и остановились. На другой стороне уже поджидают войска серых, возглавляемые сразу тремя членами Совета Двенадцати. Здесь, на огромной южной равнине, состоится решающее сражение, которое определит – рокушцы ли пойдут освобождать Ларию, или же серые нанесут повторный удар по Рокушу.
Какое-то время маршал Хобокен обдумывал вариант прямого прорыва к столице. Избежать баталии, обойти неприятеля другой дорогой – благо рокушцы превосходят серых в мобильности – и ударить сразу по Симбаларю. Но по зрелому размышлению отказался от этой мысли. Такой вариант был бы хорош, если бы противником были ларийцы – когда столица взята, победа практически в кармане.
Но серые в Ларии – захватчики. Симбаларь им не столица, а всего лишь центровая база. С ее потерей они отнюдь не проиграют. В то же время маршал Астрамарий при таком раскладе запросто может поступить аналогичным образом – ударить всеми силами по беззащитной Владеке.
То-то смешная будет победа – Промонцери Альбра взята, но родной Рокуш в руинах…
Креол сидит недовольный, с трудом скрывая нетерпение. Он только что сверялся с магическим зеркалом – его ученица все еще в трехстах километрах к северо-востоку. Автоматы Гора благополучно форсировали Готиленсе, переправившись прямо по дну, но даже при самой максимальной скорости будут здесь только завтра, во второй половине дня.
Однако всем ясно – дождаться подкрепления не получится. Битва – кровь из носу – должна состояться как можно скорее. Разведка выяснила, что серые не нападают первыми только потому, что к ним самим постоянно стягиваются новые силы. Армия Руорка и Квиллиона растет, как на дрожжах. Промедлить, упустить момент – непростительная ошибка.
– Так значит, это и есть меч Астрамария?… – задумчиво произнес Креол, разглядывая длинный «пламенеющий» клинок.
– Да, – наклонил голову Обелезнэ Первый. – Барон Джориан заставил его расстаться с ним, прежде чем…
– Так вот он какой – убийца лода Нэйгавеца… – погладил бородку лод Гвэйдеон. – Необычная ковка… И веет от него чем-то нехорошим… Я чувствую в нем Тьму, святой Креол…
– Да, я тоже, – согласился маг. – Не может быть сомнений – это помнящий артефакт.
– Помнящий?… – не понял король. – Что вы имеете в виду, герцог?
Маг поморщился. Одно время он читал Ванессе лекцию по артефакторике и сейчас в голове пронеслась та часть, которая отвечает заданному вопросу. О том, что кроме обычных артефактов, творимых руками магов, существуют и другие их разновидности, никем специально не создаваемые. Например, стихийные, родившиеся благодаря природному магическому выплеску. Или одушевленные – в которые по собственной воле вселяется некая астральная сущность. Или священные – предметы, озаренные божественным благословением. Есть и другие варианты.
