Делай Деньги - Пратчетт Терри Дэвид Джон (читать хорошую книгу .TXT) 📗
Он взглянул на часы.
Ла-адно… Нехорошо.
Ланкрский Экспресс отправляется через сорок пять секунд. Он знал, что сможет спуститься по этой проклятой водосточной трубе за одиннадцать секунд. Стэнли шел вниз, чтобы привести их сюда, допустим, что это, может, тридцать секунд. Убедиться, что их нет на первом этаже, вот что главное. Вскочить сзади на карету, спрыгнуть, когда она притормозит у Пупсторонних Ворот, подобрать жестяной сундучок, который он припрятал в балках старого стойла в Брошенном Лоскуте, переодеться и изменить лицо, прогуляться по городу выпить кофе в магазинчике напротив главного здания Стражи, некоторое время понаблюдать за трафиком щелкающих башен, пройтись до Курино-Цыплячьего Двора, где у него был еще один тайник в стволе дерева под присмотром Ничего-не-знаю Джека, переодеться, уйти со своим маленьким мешком и твидовой шляпой (которую он в какой-нибудь аллее сменит на старый коричневый котелок на тот случай, если у Джека вдруг случится приступ хорошей памяти, связанный с чрезмерной суммой денег), проследовать в квартал скотобоен, превратиться в Джефа-загонщика и завалиться в зловонный бар Орел Мясника, где обычно загонщики останавливались стряхнуть дорожную пыль. Теперь в Страже служил вампир, и уже несколько лет — оборотень. Ну вот и пусть эти хваленые острые носы унюхают коктейль из зловония навоза, страха, пота, падали и мочи и тогда посмотрим, как им это понравится! Так оно в баре и пахло — если что, в скотобойнях было еще хуже.
Потом он, может быть, подождет до вечера и вместе с другими пьяными загонщиками напросится на одну из богатых испарениями навозных телег, выезжающих из города. Охранники у ворот никогда не озабочивались их проверкой. С другой стороны, если его шестое чувство все еще будет вопить об опасности, тогда он сыграет в наперсток с каким-нибудь пьянчугой, пока не накопит на маленькую бутыль духов и дешевый, но вполне приличный костюм в каком-нибудь неприметном магазине и явится к Съемным Комнатам Для Достойных Рабочих Людей Миссис Евкразии Арканум, где с шляпой набок и очками в тонкой оправе он станет мистером Грешем Вылупетухом, торговцем шерстью, который всегда останавливался там, когда бывал по делам в городе, и который всегда преподносил хозяйке маленький подарок, подходящий для вдовы тех лет, которых, как ей бы хотелось, люди ей давали. Да, это будет прекрасной идеей. У миссис Арканум еда была основательной и в изобилии. Кровати тоже были хорошими, и ими редко приходилось делиться.
Потом уже можно будет построить настоящие планы.
Маршрут бегства извивался перед его внутренним взором со скоростью ветра. Внешний же взор натолкнулся на кое-что менее приятное. В каретном дворе стоял стражник, болтая с парой кучеров. Мойст узнал Сержанта Фреда Колона, чья главная обязанность, похоже, заключалась в том, чтобы слоняться по городу и болтать со стариками того же возраста и поведения, что и он сам.
Стражник заметил в окне Мойста и помахал ему рукой.
Нет, если сбежать, то все станет сложным и беспорядочным. Ему придется выкрутиться здесь, наверху. Технически он ведь ничего плохого не делал. Это письмо вывело его из равновесия, вот и все.
Мойст сидел за своим столом и притворялся сильно занятым, когда вернулся Стэнли, торопя войти мистера Криввса, самого известного и, в его 351 год, наверное, старейшего юриста в городе. Его сопровождали Сержант Ангва и Капрал Ноббс, о котором все шептались, будто он — секретный оборотень Стражи. Капрал Ноббс нес большую плетеную корзину, а Сержант Ангва держала резиновую кость-пищалку и время от времени рассеянно ею пищала. Дела улучшались, но как-то странно.
Обмен любезностями был не таким уж и любезным из-за нахождения вблизи от Нобби Ноббса и юриста, который пах жидкостью для бальзамирования, но с этим было покончено. Мистер Криввс сказал:
— Я так понимаю, вы вчера были у Миссис Топси Роскошь, мистер Липовиг.
— О, да. Э, когда она была жива, — добавил Мойст и выругал себя и неизвестного автора письма. Он явно начал сдавать.
— Это не расследование убийства, сэр, — спокойно сообщила сержант.
— Вы уверены? В подобных обстоятельствах…
— Мы удостоверились в этом, сэр, — сказал сержант, — в подобных обстоятельствах!
— Так значит, вы не думаете, что это семья?
— Нет, сэр. Или вы.
— Я? — Мойст, как и следовало, открыл рот на такое предположение.
— Известно, что миссис Роскошь была тяжело больна, — сказал Криввс. — И похоже, что вы ей очень приглянулись, мистер Липовиг. Она оставила вам свою маленькую собачку, мистера Непоседу.
— И еще мешок игрушек, ковриков, клетчатых накидочек, маленьких ботинок, восемь ошейников, один из которых с бриллиантами и, о, кучу всяких других вещей, — добавила Сержант Ангва. Она опять пискнула резиновой костью.
Мойст захлопнул рот.
— Собаку, — сказал он глухим голосом. — Только собаку? И игрушки?
— Вы ждали чего-то еще? — спросила Ангва.
— Я даже этого не ждал! — Мойст покосился на корзинку. Она была подозрительно тихой.
— Я дал ему одну из его синих таблеточек, — услужливо подсказал Нобби Ноббс. — Они его ненадолго вырубают. На людей, правда, не действуют. На вкус как анис.
— Это все немного… странно, так ведь? — произнес Мойст. — Зачем здесь Стража? Бриллиантовый ошейник? И вообще я думал, что завещание читают только после похорон…
Мистер Криввс кашлянул. У него изо рта вылетела моль.
— Да, это так. Но, зная содержание ее завещания, я счел благоразумным поторопить Королевский Банк и разобраться с самыми…
Наступила очень длинная пауза. Для зомби вся жизнь — пауза, но сейчас, похоже, он подыскивал нужное слово.
— …Проблематичными актами завещания немедленно, — закончил он.
— Да, ну, я понимаю, что собаку нужно кормить, — заметил Мойст, — но я не думал, что…
— Проблема… Если ее таковой считать, вообще-то, в его документах, — перебил его Криввс.
— Что, плохая родословная? — предположил Мойст.
— Дело не в родословной, — ответил Криввс, открывая свой портфель. — Вы, может быть, осведомлены о том, что покойный Сэр Джошуа Росокшь оставил один процент акций банка мистеру Непоседе?
Холодный черный ветер подул в сознании Мойста.
— Да, — подтвердил он. — Я знаю.
— Покойная миссис Роскошь оставила ему еще пятьдесят процентов. А это, по обычаям банка, означает, что он теперь новый председатель банка, мистер Липовиг. А он принадлежит вам.
— Стойте, животные не могут…
— О, могут, мистер Липовиг, могут! — возразил Криввс с правоведческим ликованием. — Существует масса прецедентов. Когда-то были даже осел, посвященный в духовный сан и черепаха, назначенная судьей. Очевидно, что в более трудных занятиях такое случалось реже. Например, ни одна лошадь еще не справлялась с работой плотника. Но собака в качестве председателя — это почти обычное дело.
— Это бред какой-то! Она меня почти не знала! — тут вклинился его разум со словами „Еще как знала! Она тебя раскусила, и глазом не моргнув!“
— Завещание было продиктовано мне прошлой ночью, мистер Липовиг, в присутствии двух свидетелей и врача миссис Росокшь, который объявил, что она, если уж не в теле, то точно в своем уме. — Мистер Криввс поднялся на ноги. — Короче говоря, завещание законно. Оно не обязано быть благоразумным.
— Но как он может, ну, председательствовать? Все, что он может сделать с любыми сидениями — это обнюхать ножки!
— Я предполагаю, что фактически он будет действовать как председатель через вас, — сказал адвокат. Со стороны Сержанта Ангвы послышалось пищание.
— А что случится, если он умрет? — спросил Мойст.
— А, спасибо, что напомнили, — сказал Криввс, доставая из портфеля документ. — Да, вот здесь говорится: акции распределятся между всеми оставшимися членами семьи.
— Всеми оставшимися членами семьи? Что, его семьи? Я что-то не думаю, что у него найдется хоть один!
— Нет, мистер Липовиг, — ответил Криввс. — семьи Роскошей.
Мойст почувствовал, что ветер стал еще холоднее.
