Джагала - Браст Стивен (книги без регистрации txt) 📗
Я вроде бы решил не напиваться, но в упор не помнил, почему. Так что я подозвал подавальщицу и заказал хорошего бренди. Она принесла бутылку «Веерагкашера», вполне подходяще. Во всяком случае, после третьего стакана мне уже было начхать.
Лойош доложил, что до постели я добрался сам. А еще доложил, что я не осилил бутылку и наполовину. Унизительно.
Порой мы получаем больше, чем заслужили. Наутро я проснулся вполне свежим. Спустился в зал, набрал из бака горячей воды и какое-то время наводил на себя полный парад. Затем постоял у окна, чуть сбоку, глядя на улицу. Там было еще сумеречно и сыро, но уже не капало. Через пару минут появилось Горнило, и мокрые улицы заискрились. Можно было бы счесть сие знамением, мол, явилось Горнило, дабы пролить свет на вещный мир – вот только Горнило делало это и для моих врагов.
В общем, оно обещало кому-то что-то хорошее. Знамения всегда правдивы, только дайте им возможность это доказать.
Я еще несколько минут созерцал облака пара, поднимающиеся над улицей, а потом пошел заказать чашечку кофе. С должным количеством меда и жирных сливок это даже можно было пить, однако я поклялся, что однажды вернусь, куплю пресс для клявы и научу хозяина им пользоваться. Либо прикончу его.
Ладно. Я знал, что мне делать, и даже придумал, как – эта часть исходного плана осталась без изменений. Я вернулся в комнату и оделся так изысканно, как позволял мой нынешний гардероб; бывало и получше, и хватит об этом. Я достал имперскую печать, презентованную мне Ее Величеством за то, что в должный момент я оказался идиотом – долгая история, – и завернул в кусок алого шелка, который затем запечатал с помощью воска и кольца-печатки (это уже мне досталось от деда). Получился пакет размером с ладонь, который я укрыл в кармане плаща, потом спустился и продолжил неблагодарный процесс пробуждения.
В конце концов кофе победил и мои мозги начали функционировать в присущей им манере. Я спросил у Инче, где находится графский особняк; меня одарили мычанием и подозрительным взглядом, но все же сообщили местоположение. Миль десять за городом. Либо я весь день потрачу, шагая туда и обратно, либо…
Я вздохнул и спросил, нельзя ли где-нибудь взять напрокат лошадь. Безусловно, прямо здесь, у заднего двора есть коновязь, а мальчишка-конюший за медяк поможет подобрать нужную. Сколько? Ладно.
«Хорош смеяться, Лойош.»
«Босс, иногда ты просишь о невозможном.»
Боль совершенно прошла, так что вполне можно заработать новую. Я вернулся за столик, прикончил кофе, а затем зашагал к задней двери, к коновязи. Так иные шли к Звезде Палача.
«Мальчишка-конюший» был чуть постарше меня, лысеющий, рослый, с пронзительными черными глазами и довольно толстый. Мне даже стало жаль коняшек. Когда он снимал развешенный инвентарь, я оценил объем его бицепсов. Вероятно, в его обязанности входило также подковывать лошадей.
Болтуном он не был, просто хмыкнул, когда я объяснил, что мне нужна лошадь, которая позволит мне остаться сверху и не поставит меня в неудобное положение. Он вывел упитанную лошадку той масти, которую, кажется, зовут «гнедой». Мне она казалась просто коричневой. Вот почему бы просто так и не назвать, а?
Он подвел лошадь ко мне, помог вставить ногу в стремя, затем обошел с другой стороны и утвердил на место вторую ногу.
– Ее зовут Марси, – сказал он.
– Хорошо.
Марси оставалась ко всему этому безучастной, что меня порадовало. Я чувствовал себя очень, очень высоким. Слишком высоко. Все, что так поднимается, непременно упадет.
Я потрусил в указанном направлении, стараясь не стучать зубами. Марси, да будет она благословенна во веки веков, шагала заметно быстрее меня, а значит, не нужно пускаться в рысь, кентер, галоп или карьер. Я поклялся по возвращении оставить конюху хорошие чаевые за то, что он не сыграл со мной одну из столь популярных шуточек.
Стало заметно теплее. Я снял плащ и сложил на крупе Марси – сидя верхом, это куда сложнее. Но благодаря заботливому конюху, доброму нраву Марси и указаниям Инче, чувствовал я себя вполне пристойно. Впереди показался двойной ряд деревьев, описанный мне как въезд в особняк. До самого особняка оставался еще немалый кусок дороги, где меня увидели несколько садовников, которые словно сомневались, нужно ли кланяться. Наверное, дело в лошади. На сотню миль окрест я, пожалуй, единственный, кто не считал себя экспертом в чистокровных скакунах; вероятно, так же посмотрели бы на Морролана, который едет на Бал Дня Вознесения, избрав для этого воз с сеном.
Ничего, Марси, я тебя все равно люблю.
Кто-то вроде грума, облаченный в сияющие пуговицы, вытянулся возле выхода из старинного серокаменного особняка. Точно у низкой лестницы, что вела к двум белым колоннам, обрамлявшим двери из красного дерева. У каждого из столбов на манер декорации стоял стражник; облаченные в красное и зеленое, с металлическими шляпами, у каждого в руках нечто вроде топора на рукояти длиннее человеческого роста. Вроде и не самое практичное оружие, но с другой стороны, не хотел бы я, чтобы меня подобным рубанули.
Взгляды их скрестились на мне. Они не двинулись, но внимание на меня определенно переключили. У одного были самые впечатляющие усищи, какие я только видел, громадные, грозно торчащие в стороны, изгибающиеся вверх – благодаря особому клейкому воску, таким торговали в Южной Адриланке. Никогда им не пользовался. У второго из-под жестяной шляпы выбивались рыжие волосы; наверное, он не был коренным фенарианцем.
Я справился бы с обоими, если понадобится. И хватит о них.
При моем приближении грум подался навстречу, нахмурился и замялся. Я же просто спрыгнул – слава Вирре, я провернул этот трюк с должной грацией, и не потерял равновесие, держа центр тяжести пониже. Так меня учил дед на уроках фехтования. Не думаю, что я выглядел неуклюжим. Я снял плащ с крупа Марси и бросил поводья груму, пока он не решил, что он тут совсем не для этого. Плащ я забросил через плечо. Да, я могу делать это картинно, немало поупражнялся, и нет, я не хвастаюсь.
Я проговорил:
– Барон Владимир Мерс с визитом к его сиятельству. Присмотрите за лошадью, пока меня не представят.
Почему бы не взять к новому имени и новый титул?
Грум на мгновение замялся, потом поклонился:
– Да, господин.
Я подождал, пока он уводил лошадь, смотря так, словно не был уверен, знает ли он свое дело. На самом деле я просто не хотел идти прямо сейчас, ноги еще дрожали. Стражники наблюдали за мной, смотря куда-то в сторону. Знаю такой фокус, понятия не имею, обманули ли их мои ужимки с грумом. Наверное, нет.
Грум увел Марси куда-то прочь, а я собрался с силами и преодолел три ступени. Когда лезешь по ним вверх, они почему-то выше, чем когда смотришь с седла. У дверей я на мгновение остановился, потом дернул за шнур. Внутри прозвучал звонок, и вскоре дверь распахнулась.
Дворецкий – таковым он, по мне, выглядел, и таковым был – оказался типичнейшим представителем породы. С него бы картинки писать: высокий, идеального сложения, чисто выбритое лицо, благородная седина. Он отвесил мне вежливый, вопросительно-безмолвный поклон.
– Барон Владимир Мерс с визитом к его сиятельству, – повторил я.
– У вас есть визитная карточка, господин?
– Нет.
Лицо его ничего не выражало.
– Могу я сообщить его сиятельству цель вашего визита?
– Передайте ему вот это, – я достал алую упаковку и отдал ему.
– Хорошо, господин. – Он еще раз поклонился и скрылся внутри.
Через десять минут он вернулся и передал мне пакет; печать была сломана. Я взял его и, не разворачивая, вернул в карман плащ.
Дворецкий кашлянул и сказал:
– Граф примет вас немедленно.
