Полуночный Сокол - Геммел Дэвид (серии книг читать бесплатно txt) 📗
— Я не хочу идти на суд.
— А ты, Нестар, — спросил Оранус, — желаешь выступить на суде?
Сутенер покачал головой.
— Правильно, — одобрил Оранус, — а теперь все вон! Рокси, если появишься здесь еще хоть раз, тебя точно повесят!
Рокси скрылась за дверью, а за ней и все остальные. Оранус отворил дверь камеры и развязал дикарю руки.
— Откуда ты?
— С севера.
— Ты ригант?
— Да.
— Далеко же тебя занесло.
— Люблю путешествовать.
Дикарь нагнулся за кошельком и повесил его на пояс.
— Почему ты не хотел, чтобы ее пороли? — спросил Оранус. — Она вполне это заслужила.
— Мне было хорошо с ней, — ухмыльнулся дикарь, — к тому же я и сам виноват — заснул. Могу я идти?
— Это зависит от того, куда ты пойдешь. У тебя есть друзья в Ассии?
— Я остановился у генерала Аппиуса вместе с заболевшим другом.
— Ах, у Аппиуса! Я уже слышал, что он приехал. Интересно, за какие такие грехи его сослали в наше болото? — Оранус глубоко вздохнул. — Тебе пора идти, — сказал он, — уже темнеет, а чужакам запрещено находиться на улице вовремя комендантского часа. И будь осторожен, этот сутенер Нестар может устроить тебе засаду, у тебя с собой слишком много золота.
Ригант ухмыльнулся:
— Не думаю, что он так поступит.
Дикарь ушел.
Оранус подошел к двери и закрыл ее на засов, затем снял нагрудник и растянулся на нарах.
— Завтра он навестит Аппиуса и засвидетельствует ему свое почтение. Оранус закрыл глаза, вспоминая кровавое отступление с Когденова поля. Вместе с воспоминаниями пришел и безотчетный страх, который преследовал Орануса с того самого дня, когда умерли все его амбиции и ослабла воля. Воображение снова рисовало смешавшиеся ряды солдат, разящие клинки, он снова услышал, как, задыхаясь и захлебываясь, кричат в предсмертной агонии его товарищи. Казалось, на них напал целый сонм демонов во плоти, сгустившихся из дымки, с перемазанными синей краской телами и горящими злобой глазами. Оранус вздрогнул. Ему повезло: он и еще сорок перепуганных насмерть солдат смогли отступить к сформированному по приказу Аппиуса арьергарду, а потом пробиться к укрепленному лагерю. В ту страшную ночь враги пробовали атаковать лагерь, но благодаря Аппиусу оборона была хорошо организована, и враг отступил.
Но не отступил леденящий ужас.
Укрывшись за земляными стенами лагеря, они увидели, как дикари подтянули к стенам три захваченные катапульты. Сначала они не испугались, ведь поблизости не было камней, но дикарям камни и не понадобились. Они заряжали катапульты отрезанными головами и перекидывали их в лагерь. К утру головы были повсюду.
На заре к стенам лагеря приблизился всадник на сером коне и остановился на расстоянии выстрела.
Оранус и другие оборонявшиеся в изумлении смотрели на него. Это был Коннавар, Король Демонов. Накануне все видели, как он сражался — резал и убивал как одержимый. Он подъехал к самым стенам, и его клетчатая мантия развевалась на утреннем ветерке. Аппиус подошел к стене, с минуту постоял молча и кивнул Оранусу.
— Следуй за мной, — приказал он.
К величайшему ужасу Орануса, он взобрался на парапет и перелез через стену. Оранус последовал за ним, и они оказались за пределами лагеря.
Аппиус шел не торопясь, заложив руки за спину, будто совершал утреннюю прогулку. Оранус взглянул на Аппиуса — на его благородном лице не было ни тени страха. Они поравнялись с всадником, и Оранус решился посмотреть на него. Украшенный белыми перьями шлем-маска из железа с золотой насечкой полностью скрывал лицо, лишь в прорезях мрачно горели глаза. В его облике было что-то нечеловеческое, и Оранус стал смотреть на меч в ножнах, висевший на поясе короля. Он услышал голос Аппиуса:
— Твои воины храбро сражались, Коннавар.
Коннавар никак не отреагировал на похвалу, а когда заговорил, его голос, искаженный маской, звучал холодно и неестественно.
— У тебя только два выхода, Аппиус, — либо вы останетесь здесь и мы вас уничтожим, либо отступаете в Цению. Если ты дашь мне слово, что вы дойдете до моря, не останавливаясь, я позволю вам уйти беспрепятственно и прослежу, чтобы у вас была провизия.
— Вы вернете нам тело Валануса?
— Не думаю, чтобы его останки можно было опознать, даже при большом желании, — ответил король.
Оранус почувствовал, что его ноги дрожат и он сейчас упадет в обморок.
— Пусть будет так, как ты сказал, Коннавар, но в лагере есть тяжелораненые, мне понадобятся повозки.
— Ты их получишь, будь готов выступить через час.
— Нам понадобится чуть больше времени, чтобы похоронить те головы, которые… вы нам вернули.
— Тогда через два часа, — согласился Коннавар. Король развернул коня и поскакал обратно к кельтонской армии.
Оранус повернулся к генералу:
— Сэр, они точно перебьют нас, как только мы покинем лагерь.
— Очень может быть, хотя я так не думаю. Коннавар — хитрый стратег, но слово он держать умеет.
— Тогда зачем он отпускает нас?
Потому что он, хоть и выиграл битву, понес большие потери и сейчас, в случае штурма, они потеряют втрое больше людей, чем мы. Нас они, конечно, перебьют, но ничего от этого не выиграют, а так мы уйдем к морю, поджав хвосты. Каждый, кто выживет, будет рассказывать про Короля Демонов. Мы принесем легенду о нем в Город, и она распространится быстрее любой заразы, все участники будущих битв станут бояться Коннавара.
Путь к морю был очень долгим и мучительным. Большинство раненых его не пережили, и их хоронили прямо у дороги. Жители окрестных кельтонских деревень собирались смотреть, как побежденная армия Камня пробирается обратно к морю.
Это стало концом блестящей карьеры Орануса. Каждую ночь в течение целого года после битвы ему снились отрезанные головы, и острые клинки пронзали его тело.
Если бы не Аппиус, он бы погиб на Когденовом поле.
Оранус вздохнул.
«В той битве погибла моя душа», — с грустью думал он.
Бануин был все еще слаб, ныла сломанная рука, и болела голова. Но что физическая боль по сравнению с терзавшим его страхом! Раньше ему казалось, что он, привыкший к побоям, унижению и оскорблению, знает о страхе все. Но только сейчас юноша понял, все эти годы, проведенные среди ригантов, он не знал почти ничего. Раньше все его страхи приходили извне — он боялся Форвара и его дружков, но был абсолютно не готов к тому, что открылось ему сейчас.
Бануин всегда жил в согласии с собой, а теперь в душе будто открылась тайная дверца, через которую в любой момент можно упасть в бездну страха, откуда нет пути назад. Бездна манила его и сейчас, он будто стоял на краю обрыва и уже терял равновесие. Бануин вздрогнул и сел на постели, накрыв плечи одеялом. «Не нужно было лезть в воду, — подумал он, — это моя погибель».
Ворна всегда уверяла, что у него есть дар, который однажды проявится и он будет обладать необычными способностями. Бануин с нетерпением ждал этого дня, но способности все не появлялись, и он решил поговорить с братом Солтайсом, который возвращался с прогулки по холмам и зашел к ним выпить воды. Бануин подошел к колодцу, у которого тот умывался, обильно смачивая седеющую бороду и волосы. Высокий, широкоплечий и крупный, брат Солтайс больше походил на могучего воина, которым он и был раньше, чем на жреца, которым стал впоследствии.
Бануин спросил, когда же проявятся его способности. Брат Солтайс опустился на скамейку возле раскидистого дуба и жестом пригласил Бануина сесть рядом.
— А зачем тебе колдовская сила?
— А зачем вообще человеку сила, брат? — парировал Бануин.
— Думаешь, дар поможет тебе выделиться и завоевать уважение сверстников?
— Конечно. Должно быть, очень здорово уметь читать мысли людей и видеть будущее.
— Ты так считаешь? — спросил жрец.
— Я буду знать, кто строит против меня козни.
— Ясно, значит, ты думаешь, что этот дар будет во благо лишь тебе.
— О нет, брат! Я бы использовал его для благих целей.
