Следователь и Демон (СИ) - Александров Александр Федорович (книги онлайн полные версии txt) 📗
Он положил мел на стол, отряхнул ладони и снова произнес слова заговора.
Эффект последовал мгновенно: раздался глухой удар, потолок над меловым кругом пошел волнами и из него, вереща, вывалилось существо величиной с крупного кота. Другой шлепнулся в центр круга, чудом увернулся от пламени свечи, заверещал и бросился бежать, но наткнувшись на граничный барьер отлетел обратно, заметался, закрутился, точно волчок и, наконец, закрыв лицо руками, сел на пол, с опаской посматривая на следователя сквозь пальцы.
Это был не тот цеховой, которого Фигаро встретил днем ранее; существо было рыжим и выглядело гораздо опрятнее своего сородича: меховая шапочка-колпачок на голове, аккуратная окладистая борода до пояса, теплый ватник с цветной заплаткой на рукаве, новенький инструмент на поясе и ни малейшего запаха алкоголя. Честный работяга.
- Отпустии-и-и-и! − заныло существо, тряся головой. − Ну чего тебе надо?
- Да успокойся ты! − следователь досадливо поморщился. − Поговорим и отпущу. Чего ты трясешься как старая мышь?
- Не на-а-адо кочергой! Не буду я больше! Сталью-матушкой клянусь!! Молотом-дедом!! Ни капли!!
Фигаро вздохнул. Видимо, этот цеховой успел на собственной шкуре прочувствовать воспитательные методы братьев Востров. Он сунул руку в карман пиджака, достал удостоверение следователя ДДД и поднес вплотную к колдовскому барьеру.
Цеховой перестал вопить и принялся внимательно изучать "корочку". Фигаро знал, что Другой сейчас читает невидимые простым глазом знаки, нанесенные на удостоверение в Департаменте: символы Мира, Власти, Силы и личный номер следователя в Другом Реестре.
...Тут необходимо сделать определенные разъяснения: Другой Реестр был, по сути, обычным заклятьем, вмонтированным в эфир Университетом Других Наук еще во времена правления Мерлина Суворого и представлял собой нечто вроде списка колдунов, которым Другие обязаны безоговорочно подчиняться. Разумеется, Другой Первой или Второй категории, типа Демона-Сублиматора или Невидимого Розового Единорога просто схарчили бы следователя вместе со шляпой и ботинками, но на мелочь вроде этого цехового Реестр действовал безотказно. Секрет создания таких заклятий был давно утерян; колдуны современности умели только заносить в Реестр новые имена и убирать их из него, но Фигаро не видел в том большой печали: одному Небу известно с какими существами заключал сделки Колдовской Квадриптих чтобы Реестр заработал.
Цеховой, прочитав содержимое документа, наконец, успокоился, поднялся на ноги и, достав прямо из воздуха маленькую табуретку, уселся на нее, закурив извлеченную из кармана железную трубку с несоразмерно большой чашей. По кабинету поплыл запах пряностей и осенних костров, а Другой, выпустив колечко дыма, любезно поклонился следователю.
- Что ж, колдун, давай поговорим. Я побалакать ой как охоч, да только работа ждет. Так что давай по скорому, ась?
- Можно и по скорому, − кивнул Фигаро. − У меня пара вопросов и ты свободен. Первый: кто убил людей на фабрике? Вот, буквально, за последние шесть лун несколько человек скопытились. Знаешь, кто их так?
- А кто ж, коли не Фабрика? − цеховой произнес последнее слово с большим уважением и явно с большой буквы. − Вреда от них было много, вот и двинули кони ни за здорово живешь.
Следователь задумался. Ответ Другого явно намекал на смерти от несчастных случаев − если бы агентов следственной комиссии при патентном бюро убил человек, цеховой бы так и сказал. Странной была фраза о "вреде" − существо, очевидно, имело в виду, что этот самый "вред" был как-то связан с тем, что люди "скопытились". Но задавать уточняющие вопросы было бессмысленно: Фигаро уже имел опыт общения с Другими и понимал, что надеяться на прямой ответ нет никакой надежды. Голова у этих созданий работала иначе, чем у людей и, в каком-то смысле, беседа с Другим всегда была гаданием на кофейной гуще. По той же причине бессмысленно было спрашивать у цехового кто крадет чертежи у Форинта: Другой, даже если он знал ответ (а, скорее всего, он не знал), выдал бы очередную порцию "народных загадок". Поэтому Фигаро спросил:
- Кто спаивает цеховых?
Другой хмыкнул, затянулся ароматным дымком и сказал:
- Супостат, знамо дело!
Следователь крякнул. Ответ был, в общем, абсолютно логичен.
- Ну ладно, а кто...
В этот момент произошло нечто непонятное.
Раздался глубокий, заунывный вой, в котором Фигаро без труда опознал фабричный гудок. Вот только звук шел, казалось, прямо из стен кабинета и заключал в себе настолько безапелляционный приказ к действию, что следователь дернулся − его тело отреагировало раньше него самого. Хотелось куда-то бежать и что-то срочно делать, вот только было непонятно, что именно.
Воздух над головой цехового помутнел, сгустился, и на мгновение с Фигаро случилась легкая галлюцинация: следователю показалось, что Другой сидит в потоке быстро сменяющих друг друга ярко-красных цифр, водопадом льющихся с потолка. Затем цеховой вскочил на ноги, отряхнулся, совершенно по-человечески помахал Фигаро пушистой лапкой и... выйдя из мелового круга, провалился в пол.
Следователь выпучил глаза: случившееся было за гранью возможного. Цеховой, спокойно преодолевший барьер, способный удержать Легкого Вампира − это не укладывалось ни в какие рамки. Другому явно помогли; его позвала некая внешняя сила, настолько мощная, что даже Фигаро, прошедший полный курс ментальных тренировок Департамента, отреагировал на ее зов.
Следователь вздрогнул и быстро одернул занавески с окна, впуская в кабинет дневной свет. Его била дрожь и дело было не только в недавнем сеансе связи с Другим существом. Он был уверен: тот, кто снял его защитный барьер − не человек.
- Фигаро! Вот вы где!
Винсент Смайл остановился в узком проходе между библиотечными стеллажами и шутливо поднял над головой несуществующую шляпу, глядя на следователя, копавшегося в огромной куче бумаг кое-как втиснув свой широкий зад в узкое библиотечное креслице.
- Смайл? Здравствуйте. − Следователь сделал какую-то пометку в блокноте, перевернул страницу, помусолил карандаш, черкнул что-то прямо на странице книги и, наконец, соизволил посмотреть на главжандарма. − Вы, однако, не торопились.
- Так вас же хрен найдешь. − Смайл подошел к столу и взял в руки один из лежавших на столе журналов. − Ого! "Линза и Затвор" за прошлый месяц! Фигаро, вы решили заняться фотографией? А это ваше? − он схватил прикрытую картонкой фотомашину, которую следователь аккуратно огородил забором из журнальных подшивок и принялся вертеть ее в руках. − Лютецианский "Флер"? Не самый лучший выбор; морально устарел лет пять назад.
- А... Эхм... Нет, я взял в аренду в ателье. − Следователь смутился. − Там были и другие, но если я случайно разгрохаю эту, то не так накладно... А вы тоже разбираетесь?
- Что значит, "тоже"? − Смайл щелкнул запорной пружиной и откинул в сторону заднюю панель фотомашины. − Сейчас все разбираются: девятнадцатый век на дворе... Черт, Фигаро, вы не могли взять кассеты получше? Это ваши снимки?
- Осторожно, они совсем свежие!
- Да ладно вам, все уже давно высохло... Ну вы даете. Сами снимали?
Фигаро насупился и покраснел как вареный рак, но, все-таки, кивнул. Смайл покачал головой и принялся изучать фотографии.
Их было штук десять: ратуша, мост через реку и какая-то узкая окраинная улочка, причем следователь явно проявлял их не в ателье. Снимки пестрели радужными пятнами от дешевого проявителя, половина была сильно передержана, а на одном из фото прямо на шпиле ратуши красовался четкий отпечаток большого пальца: мечта дактилоскописта. Жандарм хмыкнул.
- Ладно, первый блин комом. Но Фигаро, неужели нельзя было сперва прочесть хотя бы "Азбуку фотохудожника"? Или, черт возьми, просто инструкцию из коробки?!
- Я прочитал. − Следователь сделал несчастное лицо. − Но мало что понял. Вот скажите: почему тут белые дырки?
