Фиолетовый снег (СИ) - Бердичева Екатерина Павловна (книги онлайн полные txt) 📗
- Приехали! Вылезай, Ваня! – сказала я, припарковавшись за углом дома. Захотелось сделать маленький сюрприз.
- Ну и что здесь? – вылез Ванька и со значением потянулся.
- Голову о крышу не разбил?
- Нет. – Удивился он.
- Значит, машина большая. Что и требовалось доказать. – Я взяла его за руку. – Вань, закрой глаза на десять шагов. И не подглядывай!
Я осторожно повела его за собой. Мы встали у магазина.
- Открывай! – скомандовала я.
- Вау! – услышала сзади.
- Теперь пойдем внутрь. – Я толкнула маленькую входную дверь, испокон века обитую испачканным коричневым дерматином.
Магазин был небольшой и очень захламленный. Вообще-то у нас в городе два музыкальных магазина: один – современный, находится на длинной центральной улице. Там большой выбор дешевых музыкальных инструментов, нот, партитур, книг, сопутствующего товара. Но истинные ценители стекались именно сюда, в эту настоящую сокровищницу старого и мудрого гнома Иннокентия Кирилловича Бершицкого, бывшего виолончелиста и скрипача. Он однажды тяжело переболел, и его волшебные руки свело ревматизмом. И с тех самых давних пор этот магазин – его единственное и любимое детище.
И вот мы в этой пещере Али-Бабы.
- Иннокентий Кириллович! Ау! – негромко позвала я. Где-то зашуршало. Ванька с энтузиазмом археолога, нашедшего сокровища скифов, крутил головой.
Изнутри на зов к нам спешил хозяин – немолодой, маленького роста и изящного телосложения, седой человек.
- Ланочка! – воскликнул он. – Давно, давно к старику не захаживала!
- Вот, пришла. Очень важное и очень срочное дело, Иннокентий Кириллович! Выручить можете только Вы!
- И связано это дело с молодым и красивым юношей. Так?
Ванька поздоровался и заулыбался.
- Твой, что ли?
- Ее, ее! – встрял Ванька.
- Ну, тогда я весь внимание!
- Иннокентий Кириллович, миленький, нам нужен саксофон. – Ванька округлил глазищи и с удивлением уставился на меня. Я придержала его за рукав. – Но не простой, не ширпотреб, а что-нибудь стоящее, настоящее! Может быть, чисто случайно…?!
- А зачем это тебе такая вещь? – ворчливо заметил бывший музыкант. – Ты у нас пианистка. А молодому человеку такими вещами распоряжаться рано. Не дорос еще…
- Нет, Иннокентий Кириллович, это подарок. Подарок Ваниному отцу. Понимаете, я играла с ним вместе, он настоящий виртуоз!
Кирилыч еще раз смерил Ваню взглядом. Тот хлопал ресницами, улыбался и молчал.
- А ты на чем играешь? – спросил он моего ученика.
- На гитаре, пианино – но не мастерски, на флейте с пяти лет.
Старый музыкант отвернулся, порылся под стеллажами, и достал флейту в коробочке. Открыл и протянул Ивану: - Сыграй!
Ваня аккуратно взял инструмент и приложил к губам. Маленький захламленный магазин наполнился чарующей мелодией из Орфея и Эвридики Глюка. Иван не просто выводил ноты, а импровизировал, наполняя известную музыку новым звучанием. Старый музыкант прикрыл глаза и слегка покачивал рукой.
- Джаз по Вам плачет, юноша. – Объявил он, когда Ваня закончил.
- Я немного играл в джазовом коллективе. – Скромно поделился Иван маленькой тайной.
- Так что там про саксофон? – Вернула я их на землю.
- Экая ты прыткая. Все бегом, бегом. Вы, молодой человек, не стесняйтесь, заходите в любое время. – Пригласил Ваню впечатленный Иннокентий Кириллович.
- Обязательно. – Согласился парень.
- Подождите. Я сейчас. – И бессменный продавец и хозяин магазинчика пошел куда-то внутрь. Мы присели на подоконник.
- Хорошая флейта. – Погладил Ваня инструмент и снова прижал к губам.
Я сидела и слушала необычную и очень мягкую обработку мелодий The Beatles. Мои четкие мысли смазались и превратились в поток сознания, который неотвратимо уносило в океан образов и чувств. Из мира грез нас вырвал Иннокентий Кириллович. Шаркая ногами и усиленно протискиваясь сквозь стеллажи, на которых что и где лежит, знал только сам, старый музыкант нес сильно потертый футляр. Ваня опустил флейту и посмотрел на мастера. Наконец застежки щелкнули, и мы увидели Его: старый, но все еще сияющий саксофон. Сбоку стоял логотип одной очень известной фирмы. Ванька не выдержал и потянулся к нему пальцами.
- Можно? – хрипло спросил он.
- Нужно. – ответил Иннокентий Кириллович.
Парень осторожно вытянул его из футляра, кашлянул, поднес к губам и заиграл.
Никогда до этого дня я не слышала Ваниной музыки. Но, положа руку на сердце, могу сказать: все, что он здесь творил, было просто великолепно. Ведь это - блюз. Настоящий американский блюз. Властелин музыкальных сокровищ молча вытирал слезы, текущие по морщинистым щекам…
Я доставала деньги, Ваня обнимал футляр, прикрыв ресницами глаза, когда Иннокентий Кириллович вдруг сказал: - Я одинокий и больной старик. Все, что держит меня за землю – вот этот магазин и мои инструменты. Но эти ценности, к сожалению, туда, - он показал пальцем в небо,- забрать невозможно. А музыка – она прекрасна здесь. Но там, думаю, прекрасней стократ. Мальчик! Я хочу подарить тебе эту флейту. Ты ее достоин. А она – достойна тебя.
- Но это очень дорогой подарок! – ответил Иван, глядя на меня.
- Это ты, мой мальчик, сделал мне бесценный подарок. Заходи иногда к старику. А флейта – она твоя!
Из магазина Ваня вышел довольный, с красными щеками, в обнимку с двумя потрясающими музыкальными инструментами.
- Спасибо Вам! – было первое, что он сказал, устраиваясь на сидении рядом. Я завела двигатель.
- Не мне, Ваня. Это тебе спасибо. Ты приносишь людям столько радости!
- А Вам? – снова непонятно чего хотел выпытать из меня он.
- Где ты живешь, Ваня?
- Новый микрорайон у госпиталя, я покажу, как подъедем. Вы не ответили.
- Вань. Ты взрослый человек. Умный человек. А задаешь вопросы, на которые практически невозможно ответить, не затронув чужих интересов.
- Глупости. – Сурово отрезал он. – Вы не правы.
- Чем мы дольше живем в этом мире, тем больше условностей нас связывают. И через некоторые из них мы перешагнуть не в состоянии.
- Вы, взрослая женщина, - завелся он. – Через чего Вы боитесь перешагнуть? Через фальшивую любезность? Может, через свои страхи? Вы знаете, что можно внезапно потерять человека, которого очень любишь, и не успеть ему об этом сказать? А он оставшуюся жизнь будет мучиться, считая себя виноватым, что в силу тех же страхов оттолкнул Вас однажды? Вы так боитесь быть искренней! А вдруг кто-то что-то скажет? Общество не прощает свободным их волю…- Ванька шмыгнул носом и отвернулся. Мы ехали и молчали.
- Там, за домом поворот направо.
Я повернула и через пятьдесят метров остановилась у их подъезда. Джипа на стоянке, слава Богу, не было.
- Вань, ты иди, спрячь подарок. Я подожду тебя и снова отвезу в центр.
Ванька посмотрел мне в глаза, и на его лице засияла улыбка: - И все-таки Вы меня любите, Светлана Васильевна!
- Иди, балбес малолетний! – вздохнула я. Ванька хлопнул дверью.
Весь оставшийся вечер я играла на гитаре. Разрабатывала пальцы, вспоминала несложные пьесы и все время видела перед собой одухотворенное лицо Ваньки, играющего на флейте. Вечером, около двенадцати, опять болтали с Жаном. Сказал, что вышел на работу, и будет звонить позднее. Я умоляла не делать этого каждый день. Часовые пояса, однако. Муж домой опять не пришел, и мне пришлось признать наличие у благоверного вероятной любовницы. Было досадно. Опять что-то сделала в жизни неправильно. Когда стала ложиться, то постелила себе на диване в гостиной.
А дни летели один за другим. Как всегда, пришла весна, и наши хронически нечищеные дороги ушли под воду. Машины катерами рассекали грязную сырость раскисшего снега. А кто-то изображал из себя крейсер. Проезжает мимо такая штука – ты мокрый с ног до головы. То-то радости водителю! Целый день хорошее настроение.
