Вампиры девичьих грез (СИ) - Борисова Алина Александровна (книги серия книги читать бесплатно полностью .TXT) 📗
— Есть земли без людей. Этот мир принадлежит вампирам.
— Жаль, — я откинулась на доски, чтобы видеть только небо. Но все равно видела и его. — А ты не мог бы снять эту дурацкую шапку, и так рассказываешь какую-то мерзость, еще и выглядишь, как…
Он снял.
— Так лучше?
— Наверное. И хвост из куртки вытащи, ты все равно не похож на Антона. Ни у одного Антона в мире нет в голове такого количества… — я задумалась, как покорректней выразить свое ощущение от его рассказов.
— Я говорил, что Антоном я быть не могу, разве что казаться, да и то недолго.
— Жаль… — я постаралась смотреть только на облака. Облака были где-то невообразимо высоко и столь тонкие, что сквозь них проглядывала синь небес. А Анхен был совсем рядом, и я могла бы коснуться его рукой. Но касаться его мне совершенно не хотелось, он казался куда более чуждым, чем облака в поднебесье. Он и не претендовал. Просто сидел, разглядывая водную гладь, а может, берег на той стороне. Его собранные в хвост черные волосы свисали вдоль спины, более не скрываясь от посторонних взглядов. Никакой особенной «вампирской» заколки в них не было, обычный черный шнурок, завязанный в узел. Попыталась вспомнить, была ли заколка у Лоу во время нашей последней встречи, но поняла, что совершенно не обратила на это внимания. Как-то было не до того. А сейчас стало любопытно.
— Анхен, а вампиры носят серебряные заколки?
— Разные носят, если костюму соответствует. Это ты к чему?
— Ну, наши мальчики, что под вампиров косят, все как один закалывают свои хвосты такими особенными трубчатыми заколками. Стало любопытно, откуда это взялось.
— Понятно. Подобные заколки были в моде лет двести тому назад. Только они были не серебряные. Их делали из платины и инкрустировали проволокой еще более дорогих металлов. Это было связано с открытием ряда месторождений. Тогда в нашем обществе была определенная эйфория, всем казалось, что находка позволяет удачно решить одну техническую проблему, что мучает наших лучших специалистов не одну сотню лет. Заколки с использованием металлических нитей, полученных при разработке этих месторождений, были сделаны для всех Высших вампиров, и мы носили их с гордостью, как символ нашей скорой победой над костной материей. Ну а поскольку только Высшим вампирам разрешено появляться в Стране Людей, то и создалось впечатление, что подобные заколки — просто неотъемлемая часть вампирского облика. И появились подражатели. А с годами все так привыкли, что даже не замечают, что вампиры давно уже не носят тех заколок.
— Что, надежды не оправдались? Или старые свершения стали с годами не слишком-то важны?
— Надежды не оправдались. Оказалось, что наличие у нас в необходимом количестве редких металлов проблемы не решает. Нужно что-то еще. Или что-то совсем другое. Годы идут, а мы так и не можем найти ответ.
— Это настолько важно? — я даже приподнялась и уселась рядом, настолько он меня заинтриговал. Всезнающие вампиры столетиями не могут решить какую-то проблему!
— Это важно настолько, что даже был создан специальный научный институт, в котором над решением проблемы бьются не только наши, но и человеческие ученые.
— Совместно? Никогда о таком не слышала. Мы же для вас не достаточно развитые, нам до ваших технологий еще расти, как до неба.
— Возможно, проблему решат совсем другие технологии. Те, мимо которых мы в свое время прошли. Тут не до гордости, был бы результат.
— Но в чем проблема-то, так и не скажешь?
— Так и не скажу. Это секретные разработки, и сам институт находится по нашу сторону Бездны.
— Но… ведь с той стороны Бездны не возвращаются. Или здесь сделано исключение?
— Из этого правила нет исключений. Как я уже говорил — это действительно настолько важно.
Попыталась как то осмыслить услышанное. Ничего себе заколочка. Для нас — символ вампирской моды, а для них, оказывается, просто памятник несбывшихся надежд.
— И у тебя такая была?
— Конечно, я же Высший. Впрочем, почему была? Она и сейчас где-то валяется. С веками мой дом все больше превращается в склад.
Особенности его дома меня сейчас не привлекали. Интересней было другое. Для меня вампиры всегда были — просто вампиры. А они, оказывается, как-то делятся.
— Анхен, если ты Высший, то значит, бывают и другие, низшие…
— Есть Низшие, есть Младшие, но ты никогда не встретишь ни тех, ни других, потому что по эту сторону Бездны им появляться запрещено. А на нашу сторону ты вроде не собираешься.
— Не собираюсь. Анхен, а почему об этом нигде не рассказывают? Ну, про Высших, Низших и прочее. Или это очередная вампирская тайна?
— Это не тайна, просто никому не интересно. Есть книги, они стоят в библиотеке в открытом доступе, и про социальное устройство вампиров, и про политическое, и про нашу историю, и мифологию, все, что хочешь. Только их никто не читает, разве что студенты-историки. А на исторический, сама знаешь, какой конкурс: полтора человека на место. Так высоко в вашем обществе стремление к познанию чего-то, что не касается впрямую ваших насущных проблем. А о вампирах вообще принято исключительно мечтать, вздыхая сладострастно, а не вникать, на кого они там делятся, и делятся ли вообще, или другим каким способом размножаются.
А вот на это не поведусь, даже и не мечтай.
— И что же вы делаете у нас так долго, куратор, раз вы так сильно презираете людей?
— Я вас не презираю, просто отчетливо представляю себе ваше место в эволюционной цепочке. Вы значительно разумней собак, я не спорю, но далеко не настолько, как вам самим это кажется. Что до меня, то должен же вас кто-то учить и лечить, не то перемрете все, как дикари в наших восточных лесах.
— Какие дикари?
— Обычные, человеческие. Их оставили в покое, как ты мечтаешь для своей страны. Да только за прошедшее тысячелетие они так и не вышли из первобытного состояния. Не то, что городов — поселений-то толком нет, да и перемерло большинство от болезней да эпидемий. Еще лет 30–50 и вообще никого не останется. Неудачный эксперимент.
— Зачем ты рассказываешь мне все это? Думаешь, мне приятно слушать и понимать, что вы столетиями врете нам про свободу и торжество разума, а сами просто организовали экспериментальный заповедник по выращиванию вкусной и питательной биомассы.
— К вашей и нашей выгоде. Не думаю, что ты предпочла бы жить в загоне с теми, чьим предкам не так повезло, когда определяли степень их разумности. Ты рассуждаешь так, словно мы вас поработили, хотя все было прямо наоборот.
Я молчала. С самого детства нам твердили, что мы рождены свободными, разумными, а потому нет границ для полета нашей фантазии и торжества нашего разума. И мы вырастали, считая это аксиомой, не замечая, что границы были. Вот хотя бы территориальные — так ведь просто незыблемые. С запада наши земли ограничивали горы. Они тянулись от Северного, покрытого вечными льдами, моря до жарких южных пустынь. Более двух с половиной тысяч километров нескончаемых каменных стен, украшенных снежными шапками, едва различимыми среди облаков. Горы были основным источником наших богатств, ибо каких только месторождений там не разрабатывали, но они же являлись и непреодолимой преградой, ведь пути через них не было. В этом были, конечно, свои плюсы, за горами располагались земли вампирского народа, куда менее цивилизованного и не склонного рассматривать людей в качестве полноправного партнера по освоению мира. Но никакой полет фантазии торжествующего разума сдвинуть эти горы был не в силах. Ни жаркие пустыни юга, ни вечные льды сурового севера возможностей территориальной экспансии нам так же не сулили, и даже отправка исследовательских экспедиций в те области казалась всем крайне непродуктивным использованием людских ресурсов. Ну а на востоке, как известно, раскинулась Бездна. Она тянулась, словно глубокая незаживающая рана, с вздыбившимися вверх уродливыми рваными краями. Тянулась, подобно Великим Западным горам, с севера на юг, ограничивая наши земли от и до, но являясь этим горам абсолютной мистической противоположностью. Горы были сурово материальны и бесконечно высоки, Бездна же была пустотой, отсутствием всего и уходила вниз на те же бесконечные тысячи километров. А за Бездной стоял Город, наш потерянный рай, наша древняя прародина. В который можно вернуться лишь однажды, и лишь так, как это сделала Лизка. Нет границ у человеческого разума, но мы закованы в границы территорий, нам даже всю землю не обойти. Узкой лентой тянулась наша страна, зажатая между горами и Бездной, стиснутая ими в страстных железных объятиях. Одна радость, что вытянулась она с севера на юг, хоть климатических поясов — воз и маленькая тележка, представить можно, как же жизнь на земле изменчива. Представить. Но до конца никогда не познать. И от нежной опеки вампиров вовек не избавиться. Потому что они вообще никогда не считали нас разумными.
