Хомодайрес. Черное-Черное Сердце (СИ) - Нукитэ Эльбрюс (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
- Шутка-шутка! Успокойся! Не надо метать в меня эту гадость!
Сорей несколько долгих и роковых для него секунд, хотя он этого не осознавал, раскручивал болеадорас. Его лицо стало мордой волка, тело осталось, как у хуманса. Частичная трансформа это даже не высший оборотень, это уровень Магистра если говорить языком хомодайресов. Какая мерзость, даже хумансы не такие отвратительные. Наконец, осознав, что я не собираюсь резать кандидата в будущие Вожаки, повесил оружие себе на шею и вернул первую ипостась.
- Ты нажил себе смертельных врагов Nivei. Вожак не посмотрит на то, что ты хомодайрес.
- Объясни? Чего я такого сделал, что не понравится Вожаку?
- Шутишь? Ты стрелял в его дочь!
- Что за чушь? Я стрелял в землю, опасности не было никакой. Вот гляди они уже все очухались и ваша принцесса тоже.
Вовкулаки пытались собрать свои чувства заново, в одно целое. Подносили конечности к глазам, ощупывали себя, истошно моргали. Взорвавшийся рядом фраер-бол имеет такую побочную особенность: вызывал временную потерю ориентации в пространстве. Перевертыш который обвенчал меня бутербродом, попытался встать, но земля убегала у него из под ног, тогда он стал хватать ее пальцами, стараясь удержать. У остальных дела были не лучше, зато моя Черноглазка твердо стояла на своих красивых ножках, никому, что характерно, не пыталась помочь и пристально, не отрываясь смотрела на меня. Я послал ей воздушный поцелуй.
- Ты действительно не понимаешь? - напряженно спросил Сорей.
- Чего именно?
Я все прекрасно понимал. Более того, действовал строго по плану, нет, конечно в моих действиях присутствовал элемент творческой импровизации, но исключительно для усиления эффекта.
- Ты фактически завил права на Аулину.
- Это дочь вождя?
- Вожака!
- Не помню, что бы я заявил на нее какие-то права.
- Я не буду воспроизводить твои слова, но смысл их будет трактован именно так! - Сорей перешел на крик.
- В таком случае я заявил свои права на всех самок верно? - от этого вопроса у моего провожатого отвалилась челюсть, буквально. Просто стукнула его по груди, оставаясь открытой на все время моего спича. Случись рядом пролететь птахам, они могли устроить гнездо и родить детей. - На всех, - продолжаю, - кто испытывает непреодолимое сладострастное желание. А как понять, кто подло симулирует, а кому действительно нужна помощь квалифицированного в этих делах специалиста? Только опытным путем!
- Ответь Констанций, все хомодайресы законченные психи?
- О, приятель Сорей, я еще самый тихий средь них.
- Вожак захочет твоей крови!
- Мне тоже хочется на него посмотреть, с глазу на глаз. Ты мне лучше скажи когда уже покажется "Нора", надоело плавится на клятом солнце и что значит бранное слово, которым ты меня обозвал?
- Нора покажется совсем скоро, осталось не более двух километров. Что касательно Nivei, это не ругательство, в переводе с древнего - Заснеженный.
- С древнего?
- Да, с языка хумансов.
Просека закончилась, деревья стали образовывать листьями шатры, впереди выросли невысокие дома. Что ж вовкуалки, готовьтесь. К вам пришел Nix...
***
Название "Нора" всего лишь дань традиции. Нет, в поселении перевертышей нор было предостаточно, как подземные ходы кротов, они пронизывали землю под деревней и уходили за несколько десятков километров вглубь леса. В этом подземном лабиринте жили обычные волки, да щенки, рожденные в неконтролируемый период трансформаций. Вовкулаки предпочитали силиться в просторных, одноэтажных домах.
Нора находилась под природным навесом из деревьев, сквозь который солнечный свет проникал с трудом, не губительный для перевертышей, он был им неприятен, ну как запах гнилого клыка.
По маленькому счету я очутился в самой обычной деревне, во всяком случае внешне. Вот только псиной мокрой несло жутко и кто-то здесь меня очень сильно ненавидел.
Оригинальным было расположение домов, они образовывали круг, где от каждого здания шла тропа к центральной площади, месту где принимались все решения. Сейчас в центре стояла виселица, на которой покачиваясь висели два обглоданных до бедер трупа. Наверно, те самые поджигатели.
- Пойдем я покажу где можно задневать, - проворчал Сорей. Он все еще переживал и не удивительно, есть с чего. Хорошо, что в этом подлунном мире никто не силен в чтении мыслей, иначе мой провожатый удавился на своем болеадорас.
На овальной улице, если можно так ее назвать, почти не было перевертышей, большинство обитателей уже легли спать, лишь редкие прохожие удивленно косились на меня, да пара мелких волчат попытались укусить химеру за ногу, но она так клацнула челюстями, что щенки бросились в рассыпную, скуля и путаясь в лапах.
Мне не давала покоя одна мысль, появившаяся почти сразу, как я въехал в Нору. Судя по увиденному поселение было довольно большим. Гораздо крупнее чем необходимо для шести десятка особей, которые остались от последнего бунта. Молодняку, который встретился на дороге, просто не откуда было взяться. Оборотни не несут от себе подобных.
Остановились возле ничем не примечательного бревенчатого дома, пара ненужных для вампира окон, мощная дверь, крыльцо со ступеньками, лес вплотную к задворкам.
- Заходи не заперто, - все так же недовольно сказал Сорей.
Слез со скотинки. Лениво огляделся, ища химеровязь.
- А куда химеру деть? Я к ней привык.
Та, как будто понимая, что речь идет о ней, лизнула раздвоенным слюнявым языком.
- На живодерню, куда еще? Будет знатная колбаса на ужин и суп из требухи. Да, ладно шучу! - Сорей еле увернулся от удара лапой. - Отведу ее в стойло, грибов дадим. Любишь грибы?
- Любит и я от снеди не откажусь, только ближе к ночи, утомился сильно, пойду прикорну чутка.
- Добро, я распоряжусь, - не меняя тона ответил Сорей.
- Слушай, все хотел спросить, ты здесь в каком статусе?
- Третий сын Вожака, - нехотя ответил он.
- Понятно, почему ты так куксишься.
Снял мешок со своим скарбом и вошел на крыльцо, дом встретил запахом жизни. Не стоял он в запустении, не гнил в одиночестве.
Закрыл окна занавесками тщательно, что бы солнце не имела шанса. Пусть я сто раз хомодайрес, но обжигающий луч не лучший способ прервать сон, да и эликсиры нельзя лакать бочками.
Повалился, не раздеваясь на большую, приятно скрипнувшую под моим весом кровать. Устал. Замотался, носясь бешенным хумансом по лесам и трактам. Почти месяц ходил вокруг да около обиталища перевертышей и никак не мог попасть в Нору. По всем соглашениям с Орденом вовкулаки обязаны нести дозор на границе своих владений, с тем что бы по первому требования сопроводить представителя магистров к Вожаку Стаи. Однако дозор как на солнце сгорел. Нет, они не прятались от хомодайреса, не следили пристально за каждым моим шагом, их просто не было. И вот когда я уже подумывал сматывать удочки, появились поджигатели. Двое деревенских мужчин.
Они пришли на своих двоих из Ельценевска, таща за собой "гробы", как черепахи панцири, в которые ложились с последним вздохом ночи. Их путь занял пятеро суток, они были измучены, не столько тяжкой дорогой, сколько горем.
Я вышел к ним, услышав скрип несмазанных колес.
- Тварь хумансовская, - выкрикнул первый. В руках у него оказалась праща, которой он действовал на зависть складно. Камень пролетел над моим ухом и не расшиб лоб только потому, что я дернул шеей влево. Второй снаряд попал химере в бок, та взбрыкнула, да так, что я вылетел из седла, исполнил кувырок и чудом поставил локоть под очередной гостинец. Кость хрустнула. В глазах помутилась, никогда я не был в такой глупой ситуации, меня убивали какие-то землепашцы! Вернее, пока только один! Ан нет! Подельник пращевика вооружившись рогатиной уже вонзал ее в мой высохший от странствий живот. Ему почти удалось задуманное, я раньше и не подозревал, что так могу прогнуться назад, но заостренные деревяшки все же царапнули кожу. Почувствовал ярость и желание убивать. Здоровой рукой, достаю из кобуры кусари-кама, ухожу от выпада в шею и бью рогатинаносца ногой в местоедения. Тот падает как озимый. Отбиваю лезвием серпа очередной камень, одновременно отстегиваю цепь и посылаю подарок в морду, надоевшего мне снайпера, тот сосредоточенный на праще игнорирует послание, а зря. Цепь красиво ложиться на его бородатое и неприятное лицо. Миг удивления и закат глаз. И кто мне скажет, что эта за хрень, только что здесь была!?
