Право на месть - Маас Сара Дж. (читаем книги онлайн без регистрации txt) 📗
— Тоже мне герой, — проворчала Селена и жестом обвела развалины башни. — Я еще никогда не видела такой грязной работы.
Саэм улыбнулся. При солнечном свете его карие глаза казались золотистыми. Он смотрел на нее, как умел смотреть только он, лукаво подмигивая. А его глаза светились добротой, и Селена в который раз подумала, что Саэм гораздо лучше ее. Добрее. Великодушнее.
Не размышляя, Селена шагнула к нему и крепко обняла.
Саэм опешил, но уже через мгновение сжал ее в своих объятиях. Селена вдыхала все запахи, что исходили сейчас от него: запах пота, противный запах каменной пыли, от которой першило в горле, металлический запах крови… Щека Саэма покоилась у нее на макушке. Селена не помнила… честное слово, она не помнила, чтобы кто-то ее обнимал. Нет, вспомнила! Это было год назад. Она вернулась двумя часами позже установленного срока да еще и растянула ногу. Бун очень обрадовался и обнял ее. Он боялся, что Селену захватили королевские гвардейцы. Сочувствие Буна удивило и потрясло ее тогда.
Но то объятие было иным. Дружеским. Саэм обнимал ее совсем не так. Ей захотелось свернуться калачиком и греться в его тепле, хотя бы на мгновение забыв обо всех заботах и опасностях.
— Саэм, — пробормотала она.
— Да, — отозвался он.
Селена осторожно высвободилась из его рук.
— Если ты когда-нибудь хоть словом проболтаешься, что я с тобой обнималась… я из тебя кишки выпущу.
Саэм оторопело посмотрел на нее, покачал головой и вдруг засмеялся. Он смеялся все громче и громче, пока каменная пыль не набилась ему в горло и он не закашлялся. Селена молча наблюдала за ним, не находя в случившемся ничего смешного.
— Идем, Сардотин, — сказал Саэм, выплевывая попавшую в рот пыль и обнимая Селену за плечи. — Рабов ты освободила, свой след в пиратском городе оставила. Может, пора и домой возвращаться?
Селена бросила на него косой взгляд, но не выдержала и улыбнулась.
УБИЙЦА И ПУСТЫНЯ
ГЛАВА 1
Этот мир состоял из песка и ветра…
Во всяком случае, так показалось Селене, когда она поднялась на вершину красной дюны. В точности такие же дюны окружали ее со всех сторон, уменьшаясь и уходя к горизонту. Как и песок, ветер был горячим и душным. Многослойный халат — основная одежда жителей пустыни — нисколько не спасал от жары. Он быстро напитывался потом и прилипал к телу. Селена с досадой обнаружила, что теперь от нее пахнет не лучше, чем от ее проводника-кочевника.
— Потеть — добрый знак, — сказал он на своем чудовищном адарланском. — Потеть — жить. Нет пот — нет жизнь.
Короткими, рублеными фразами кочевник объяснил Селене, что пот заставляет человека пить и восполнять запас жидкости в теле. Иначе Красная пустыня высосет из тебя всю влагу, и ты этого не заметишь, пока не свалишься замертво.
Селена вслушивалась вполуха в слова кочевника. Проклятая жара! Даже под халатом кожа, того и гляди, расплавится. В голове звенело, а кости охватила непривычная ломота. До сих пор самым жарким местом она считала Бухту Черепов. Но там была вода. Много воды. Здешняя жара была иной. Иссушающей. Селена согласилась бы отдать что угодно за пару минут холодного ветра.
Тощей рукой, обтянутой шерстяной перчаткой, кочевник махнул на юго-запад:
— Сессиз сюкаст — это там.
«Сессиз сюкаст». Молчаливые ассасины. Легендарное братство, куда Аробинн Хэмел отправил ее на выучку.
— Там ты познаешь послушание и дисциплину, — заявил он ей.
И ни словом не обмолвился о том, что Селена попадет в самое пекло, каким в это время года была Красная пустыня. Наказание есть наказание. Расплата за своеволие.
Пару месяцев назад Аробинн посылал Селену и Саэма Корлана в Бухту Черепов — столицу пиратского государства, где всем заправлял некий капитан Рульф, он же Предводитель пиратов. Плывя туда, Селена и Саэм были в полной уверенности, что им придется улаживать последствия стычки между пиратами и ассасинами, стоившей жизни троим ассасинам гильдии Аробинна. Действительность оказалась хуже кошмарного сна: наставник Селены и Саэма решил заняться… работорговлей. В их обязанности входило проследить за погрузкой живого товара в трюм корабля и с минимальными потерями доставить рабов в Рафтхол.
Новый способ обогащения Аробинна возмутил Селену. Отметя все доводы Саэма, она убедила его согласиться с ее замыслом — освободить рабов… Последствия для них обоих были ужасными. К посланию Рульфа, которое Селена написала сама, а Предводитель пиратов лишь подписал и скрепил своей печатью, Аробинн отнесся с недоверием и жестоко избил ее. Пророчество Рульфа почти исполнилось: она едва не простилась с жизнью. Даже сейчас, месяц спустя, раны на ее лице и теле еще не полностью затянулись.
— Ты идти туда, — сказал ей кочевник.
Селена вынырнула из неприятных воспоминаний. Поправив шарф, закрывавший нос и нижнюю часть лица, она сделала шаг вниз. Песок скользил под ногой, но был плотным. После утомительных странствий через Поющие пески это казалось почти что чудом. Там, в Поющих песках, им с проводником приходилось соизмерять каждый шаг, чтобы не нарушить особого звучания песков. Поющие пески были зыбучими, и любое неверное движение грозило провалом в засасывающую бездну.
Селена сделала несколько шагов и обернулась. Кочевник все так же стоял на гребне дюны.
— А ты? — спросила она.
— Два миля туда, — повторил он.
Ветер швырнул ей в лицо горсть песка, и песчинки мигом прилипли к потному лбу.
— Проводи меня к ним, — попросила Селена. — Я заплачу еще.
— Два миля, — ответил кочевник и поправил вместительный заплечный мешок.
Даже отсюда Селена видела страх, застывший в глазах этого невозмутимого, прокопченного солнцем человека.
Он боялся «сессиз сюкаст». Молчаливых ассасинов боялись и уважали по всей пустыне. Селене еще крупно повезло: кочевник довел ее почти до самой их крепости. Он был беден, а Селена платила золотыми монетами. Но гребень этой дюны был для него границей. Девушка поняла: чего бы она ни посулила, дальше ее провожатый не сделает ни шагу. Для кочевников встретить «сессиз сюкаст» было равнозначно встрече со смертью, а он хотел жить.
Прищурившись, Селена поглядела в указанном направлении. Такие же дюны — и ни малейших признаков крепости.
— Два миля! — крикнул ей кочевник. — Они тебя найти.
Селена хотела расспросить об ориентирах, но кочевника уже не было. Он торопился поскорее убраться отсюда. Селена с досады обругала его, но легче от этого ей не стало. Две мили. Сколько же времени и сил отнимет у нее последний отрезок пути до крепости Молчаливых ассасинов?
Она достала бурдюк с водой: тот был пугающе легким. Сделав несколько глотков почти горячей, начинающей протухать воды, Селена потуже завязала шарф на лице и двинулась на юго-запад.
Песок и ветер. Больше в этом мире не было ничего.
Несколько часов спустя Селене понадобилось все ее самообладание, чтобы не нырнуть в один из дворовых прудов или не напиться из какого-нибудь журчащего ручейка, что текли здесь повсюду. Встретив ее, никто из стражников не предложил ей воды. Они передали Селену молчаливому человеку, и тот повел ее по бесконечным коридорам крепости, выстроенной из красного песчаника. Видимо, и сопровождающий не догадывался, как ей хочется пить.
Селене казалось, что она прошла не две, а все двадцать миль. Она боялась, что вообще не доберется до крепости. Поднимаясь на гребень очередной дюны, она видела все тот же однообразный пейзаж. А когда уже решила раскинуть шатер, что-то заставило ее преодолеть склон соседней дюны. Оттуда она увидела сочную зелень деревьев и кустов, среди которой краснели стены старинной крепости. Между двумя громадными песчаными склонами располагался оазис.
Наверное, пустыня забрала из ее тела всю жидкость. Селену пошатывало.
«Только бы не грохнуться в обморок», — с опаской думала она.
Как всегда, ей помогла злость на себя. Она ведь не кто-нибудь, а Селена Сардотин — величайший ассасин Адарлана — и должна соответствовать своей репутации. Идя с высоко поднятой головой, она по привычке запоминала расположение дверей, окон и мест, где стояли караульные. Сопровождающий вел ее мимо площадок под открытым небом. Там, вдвоем и поодиночке, упражнялись люди разных возрастов и оттенков кожи. Судя по лицам, они съехались сюда из всех уголков континента. На некоторых площадках было тихо, но не безлюдно. Те, кто находился там, сидели, предаваясь размышлениям и созерцанию.
