Схаас - Мерцалов Игорь (версия книг .txt) 📗
Он поднялся на крыльцо и толкнул дверь. На улицу повалили клубы душного чада, сопровождаемые резким дребезжанием дряхлой глотки:
— Входи, не топчись, весь дух выпустишь!
Кашляя и жмурясь, вытирая брызнувшие из глаз слезы, Длинный Лук вошел и запер за собой дверь. Внутри полыхал очаг, бурлил котел, в дыму и пару плавала длинноносая физиономия. Стены тонули во мраке (и хорошо — Луку довелось как-то раз увидеть довольно подробно, что там понавешано, и потом не меньше недели ему требовался рог крепкого вина перед каждой трапезой, чтобы еда свободно падала в брюхо).
— Садись.
Длинный Лук нашарил табуретку и сел. Котел был от него футах в трех, не больше, и он подумал, что теперь каждый шаг назад, к двери, будет истинным блаженством.
— Зачем звала?
— А сам не догадаешься? — ощерилась ведьма.
Ее звали Кора, но известно это было немногим, поскольку имени ее никто не употреблял. Она жила в лесах задолго до рождения Висельника, поговаривали, будто бежала в эти места от карающей десницы Церкви две или три короны назад. Висельник сразу с ней поладил, а до того разбойники испытывали панический ужас при одной мысли о колдовской бестии, которая, по слухам, могла делать с мужчинами все, что только ни приходило в ее седую голову, а могла и вообще превратить мужчину непонятно во что. Да и к слабому полу относилась немногим лучше. Так что жили лихие люди, как на вулкане: самим страшно, зато и чужие не лезут. Висельник, утвердив свой закон, пригласил ведьму переселиться поближе, в Веселую Лошадь, и она неожиданно легко согласилась, хотя раньше чуралась людей и, бывало, что греха таить, губила мужиков единственно от нежелания с кем-то разговаривать. И хотя теперь она резко изменила отношение к людям, ее решение о переезде шокировало многих, в том числе и самого Висельника — но об этом догадывались только самые близкие друзья. Приняв бразды правления, Длинный Лук долго не мог освоиться с мыслью, что ведьма ничем ему не угрожает, он не без оснований считал, что после Висельника мало кто может разговаривать с ней, а тем более — договариваться. Однако время показало, что старуха не имеет ничего против смены власти. Длинный Лук воспрял духом и вскоре даже оценил преимущества такого соседства: ведьма порой баловала его полезными советами, и потом, он был единственным, кто состоял с Корой почти в приятельских отношениях — как знать, сколько слишком дерзких мыслей осталось невысказанными из-за этого? Тут и отношения с талантливой ученицей ведьмы были весьма полезны.
Так что, если не обращать внимания на чародейский дух да возникающую порой дрожь в поджилках, жить рядом с ней было можно.
Длинный Лук глубоко вдохнул (о чем тут же горько пожалел) и проговорил:
— Ты придумала, как мне захватить Рэдхэндхолл?
— Я позвала тебя, чтобы поведать: ты должен во что бы то ни стало захватить Рэдхэндхолл!
Старуха, похоже, все еще пребывала в эйфории от пришедших к ней из мира духов откровений, так что не сразу заметила некоторую нестыковку в их разговоре. Заметив же, нахмурилась и посмотрела на Лука с подозрением:
— А почему ты хочешь его захватить?
— Не все ли равно? — буркнул тот.
— Дубина, это самое главное! Говори же.
— Этот юродивый, который оскорбил меня, скрылся там, больше негде. Я отправлял разведчиков, вернулись не все…
— Уже не вернутся, — хихикнула старуха.
Длинный Лук сбился, но продолжил:
— Ну вот я и решил, что все равно им прятаться негде — не вернулись только те двое, которые шли в сторону Рэдхэндхолла. Я отрекаюсь от своей бывшей невесты, но не собираюсь забывать. Она меня оскорбила и должна умереть вместе со своим юродивым.
— А Цезарь? — как бы невзначай поинтересовалась ведьма.
— Что — Цезарь?
— Твой конь пошел с ними, значит, тоже предал тебя. Оскорбил.
— Да, и он тоже умрет! Даже первым, чтобы двое других… то есть двое этих… видели, что их ожидает.
Кулаки Длинного Лука непроизвольно сжимались. Он уже углубился в мечты о страшных пытках и стонах врагов. Ведьма звонко щелкнула сухими пальцами, возвращая его к реальности.
— Это все ерунда, плюнь и разотри.
— Как — плюнь? — воскликнул Длинный Лук. — Как это — разотри, когда надо мной вся Вольница смеется? Все они и раньше талдычили: Рэдхэндхолл надо взять, теперь вот и мне захотелось, так что же, махнуть рукой на негодяев, коли все так удачно сходится?
— Что смеются — на это тоже плюнь да разотри, — гнула свое старуха. — Посмеются и забудут, если покажешь им, что ты хороший вождь. А сделать это можно, покорив Рэдхэндхолл.
«Да я об этом и говорю уже сколько времени!» — тихо закипал Длинный Лук, вспоминая между делом о ждущей его Истер.
— Не это главное, малыш, — строго заявила старуха, — Если посидишь спокойно да послушаешь, я расскажу тебе, почему так важен для нас Рэдхэндхолл.
Она протянула свои длинные, корявые, но ловкие пальцы над котлом, подержала в пару и стала растирать, разглаживая морщины. Голос ее сделался глухим и далеким, от него по спине Длинного Лука побежали мурашки.
— Томас Рэдхэнд — сильный маг, он неслучайно так легко согласился на предложение короля поехать сюда. Он знает, где и зачем ставить замок. Здешняя земля всегда почиталась людьми, еще с той поры, когда не звучали нынешние языки. Это священная земля — Драконова гора и лес вокруг нее. Первозданная Сила, вот имя той мощи, что питает землю и окрестности… Хозяин Силы этой мог бы создать рай под небом. Она дарует каждому его истинную суть: раб становится хорошим рабом, а господин — о! — господин становится великим… необоримым властелином! И будет владыка мудр и могуч, и древнейшая из сил неба и земли войдет в него и подчинится ему… Много веков назад таких мест было несколько, но мощь их истощилась, а люди стали забывать… Да и не только люди.
— Кто? — шепотом спросил Длинный Лук.
— Тебе-то зачем это знать? — горько усмехнулась старуха, — Те, кого сейчас уже нет и кто сейчас уж не тот, что раньше. Фэйри… когда-то именно они были хозяевами мира. Гномы, феи, драконы. Эльфы. — Ведьма мечтательно закатила глаза и испустила вздох из самой глубины сердца: — Ах, где-то они сейчас? Ну да ладно. Нынче важно то, что пройдоха Рэдхэнд как-то прознал о секрете горы. Я допрашивала всех духов, но так и не поняла, как он исхитрился узнать. Проклятье, в легендах и тех уже давно ничего не упоминается! Вот на что он прельстился, вот почему с радостью отправился в глушь. Ты понял, почему замок Рэдхэнда надо захватить?
Длинный Лук, неохотно кивнув, поинтересовался:
— А разве Рэдхэнд, придя сюда, уже не стал необоримым? Каким способом его оборить… обороть? Победить, короче говоря?
— Я же сказала: опасен даже не сам он, а его знания, то, чем он может стать, если добьется всего. И потом, у графа сейчас большие проблемы. Я ведь не сижу сложа руки! Всех чудовищ, до каких только дотянулась, натравила на него, всю темную силу лесов, доступную мне, обрушила на голову отважного рыцаря. Правда, была одна помеха… ну да ничего, я еще на многое способна. Люди проклянут Рэдхэнда, когда я нашлю мор на покорившиеся ему селенья! — Старуха засмеялась. — Они еще попомнят Тильбарда Нойлса!
Длинный Лук не понял, к чему она упомянула этого человека. Это была давняя история, но память о ней оказалась живуча. Нойлс был одним из ближайших друзей его отца. В Зеленой Вольнице он едва ли не первым ушел в мирную жизнь, но потом, спустя неполный год, сошел с ума и учинил в своей деревеньке настоящее побоище. Тогда многие косо смотрели на Висельника, а когда объявился граф Рэдхэнд, имя Тильбарда всплыло вновь: мол, вот каких людей держат в Зеленой Вольнице, не лучше ли податься под руку дворянина.
— Но до этого, поди, не дойдет, — помолчав, сказала старуха. — Первозданная Сила поддержит меня. Мне ли не знать ее? Бывало, великие грешники очищались и получали надежду на…
Она не договорила: голова склонилась на грудь, глаза закрылись, только похожие на могильных червей губы продолжали шевелиться.
