Телохранитель для мессии. Трилогия - Морозова Юлия (серия книг .TXT) 📗
Мать Юфимия сцепила пальцы, прикрывая Око.
– Совершенно верно.
Слишком хорошо, чтобы быть правдой.
– Какие гарантии, что после вы не сдадите меня Империи в качестве натронной куклы? Или даже не убьете – и пусть Империя с ее Пророчествами горят ярким пламенем?
– Слово Матери. – Мудрейшая развела руки – дымка внутри Ока полыхнула синим светом.
– И не боитесь гнева обманутого Императора?
– С этим мы как-нибудь сами разберемся. Так ты согласна?
Я глубоко вздохнула:
– Да.
– Хорошо. – Женщина снова облокотилась на поручень, теряя ко мне интерес, и устремила свой взор на озеро. – Можешь идти. Мерчулла знает, что делать.
Неожиданно для самой себя у двери я обернулась и спросила:
– Мать Юфимия, возможно, вам это покажется чересчур наглым, но я должна спросить… Кем вам приходилась Кирина? То есть… Манира. Дочерью?
Она даже не повернула головы, но все же ответила. Только голос был странно глухим и тихим.
– Она была моей праправнучкой. Ее прабабка – мое наказание молодости.
Прабабка Кирины!
Я присвистнула: целебные, видно, на Острове горячие источники.
Мать Юфимия бросила на меня взгляд через плечо. В темно-зеленых раскосых глазах Мудрейшей спряталась усмешка:
– Богиня дает любимым дочерям вместе с мудростью и долгую жизнь. Тебе пора, любопытная чейни. У Мерчуллы, наверное, уже рука устала с мечом наготове за дверью стоять.
Встречу с посольством Императора готовили три дня. Именно столько времени понадобилось, чтобы привести в порядок здоровенный плот, который обычно использовали для торговли с контрабандистами. Мерчулла лично инспектировала все работы, с утра до позднего вечера пропадая в бухте Светлой. Каждый раз я увязывалась за ней, лишь бы не оставаться в одиночестве и не слоняться по Обители Мудрости, гоня прочь мысли о предстоящей встрече с Дэрришем. По высочайшему указу Мудрейшей мне дозволялось делать все, что взбредет в голову, поэтому Мерчулла скрипела зубами, но брала меня с собой.
Время зимних штормов еще не пришло, но море было неспокойным. Волны захлестывали деревянный причал, не щадя зазевавшихся. На берегу было шумно, холодно и ветрено. Пробирало даже через меховую одежду. Работа кипела. Пронзительно кричали чайки, однако Мерчулла орала еще противнее и громче:
– Пошевеливайтесь, тхэловы дети! Ибо я пообещала Мудрейшей, что мы закончим в срок!
«Пообещала – бери топорик и вкалывай, а не ори как оглашенная», – можно было прочитать во взглядах многих из тех, что тут работали.
К слову, на трудовой коллектив из тридцати теток приходилось всего пара худосочных парней, и те разносили питьевую воду да кашеварили на большом костре в сторонке.
За время пребывания на Острове я приметила из неранского молодняка всего-то четверых мальчишек да тех трех непутевых девчонок, что нашли нас с Эоной на берегу после шторма.
В пору блужданий по Вампирьим топям Кирина рассказывала, что за последние пять лет появилось на свет всего двенадцать детей, из них восемь – девочки. Как я поняла, новорожденных мальчиков вывозили с Острова и подбрасывали в семьи тиланцев. Если везло, то подменяли одного младенца другим. Надо заметить, они редко возвращались с пустыми руками.
Что ни говори, а Мудрейшая была действительно умной женщиной: она прекрасно понимала, что сердце матери далеко не камень и может дрогнуть при виде сына в услужении, пусть даже и у Старшей сестры.
Лет до семи мальчики и девочки воспитывались вместе в некоем подобии яслей. После девочки продолжали обучение, а мальчиков отдавали в услужение. Маленькие неранки с ранней весны до поздней осени жили отдельно, в общем срубе, за пределами поселения, лишь изредка появляясь в Обители, чтобы получить благословение Матери. Только на зиму девочек распределяли по «полноценным семьям». А таковыми считались лишь те ячейки общества, которые образовали две инициированные утаны.
Тогда, слушая Кирину, было трудно представить, как же все устроено на самом деле, но, оказавшись здесь, я стала понимать в мироустройстве Нерана еще меньше. А что-либо объяснять мне никто не торопился.
В свою очередь на меня удивленно косились как мужчины, так и женщины – цвет волос приметный, да и лицо незнакомое. Это на Острове, где все друг друга знают! Кто полюбопытнее и понаглее подкатывались к Мерчулле, но, получив в ответ злобное «Не ваше нэткачье дело!», уходили ни с чем. Впрочем, вскоре кое-кто смекнул, что можно найти источник информации и посговорчивее. В обеденный перерыв ко мне, сидящей на отшибе, подошла невысокая худенькая девушка. Темноволосая, с короткой стрижкой, большеглазая. Ее можно было бы даже назвать хорошенькой, если бы не широкий мясистый нос.
– Богиня любит нас. – Этой фразой на Неране начинался и заканчивался почти любой разговор. – Можно я тут присяду?
Так как рот у меня был занят, я махнула рукой – мол, места полно, куда хотите, туда и приземляйтесь. Девушка быстро оглянулась на Мерчуллу, распекавшую парня за остывшую похлебку, и присела на соседний камень.
– Меня Мурема зовут, – представилась она.
Продолжая есть, я кивнула, показывая, что приняла сию ценную информацию к сведению. Не то чтобы мне не хотелось поболтать, но в последнее время меня все чаще донимала мысль о том, будто общение со мной приносит людям несчастье.
«Неужели мрут как мухи, перекинувшись с тобой парой слов?» Почти. Посмотри, чем все закончилось для Кирины, Верьяна, Эоны, а еще…
«…А еще куча народу выжила и вполне себе здравствует». Впредь я постараюсь, чтобы таких было побольше.
– А тебя? – не дождавшись от меня продолжения беседы, полюбопытствовала неранка.
– Рель.
– Это имя чейни, – делано удивилась Мурема.
Я промолчала – незачем подтверждать очевидное. Однако неранка не отставала.
– Ты из Тилана?
Вот ведь настырная, поесть не даст.
– Нет, с Вольных островов.
– Врешь!
– Вру. – Я пожала плечами.
Поняв, что уловками от меня ничего не добиться, девушка взяла разговор в свои руки. Правда, свелся он к форме «вопрос-ответ» и больше походил на допрос. Мои односложные реплики не остужали энтузиазма Муремы, а, наоборот, подстегивали.
– Ты чья-нибудь утана?
– Нет.
– А как ты попала на Остров?
– Приплыла.
– Разве такое возможно?!
– Ага.
– А как?!
– Вот так.
Мурема решила зайти с другого бока.
– У тебя красивые волосы.
– Угу.
– Одежду дозорные дали?
– Точно.
– Тебе здесь нравится?
– Да.
– Хочешь остаться?
Я облизнула ложку и кинула ее в опустевшую миску.
– Нет.
– Что?!
Возмущенный вопль привлек внимание Мерчуллы, и девушке пришлось в срочном порядке ретироваться.
К закату третьего дня плот был закончен. Бревна выскребли дочиста. Сверху постелили доски и вбили столбы. На них натянули матерчатый навес и соорудили три стены. Вместо четвертой повесили занавес, который можно было легко поднять, потянув за шнур.
– Теперь остается только молиться о хорошей погоде на завтра, – заметила я, когда мы с Мерчуллой возвращались в Обитель затемно. – Чтобы шторм не помешал спустить плот на воду.
– Об этом, чейни, можешь не волноваться, – проворчала не без гордости Старшая сестра. – Первым ушей Богини достигает ее же голос.
– Понятно…
Вместе со всеми я радовалась окончаниям работ – и не только потому, что приближалось мое возвращение домой. Разговор с Муремой имел свои последствия.
Вроде бы все замечательно. Отношение – просто великолепное. На лицах доброжелательные улыбки, а затылком чувствуешь чужое неприятие. На грани слуха отпечатываются перешептывания. Боковым зрением ловятся косые взгляды.
И я одна против всего Острова. Всегда одна…
* * *
Удерживаемый на месте двумя грузилами плот лишь слегка покачивало на волнах. Видимо, молитва Мудрейшей оказалась на редкость убедительной – с самого утра установилась тихая безветренная погода. На ярком солнце море стало того глубокого бирюзового цвета, который так любят эксплуатировать в своем творчестве художники и поэты.
