Наследница драконов. Дилогия - Кузьмина Надежда М. (библиотека книг txt) 📗
Раннкарр обернулся, задрал бровь и поинтересовался:
— Строем ходить будете?
Тьфу ты! Ничем его не прошибешь!
Мы оставили заявление о некорректном поведении преподавателя в отношении студентов другой расы, которые — вот незадача! — оказались членами королевской фамилии сопредельного государства. И о хроническом манкировании обязанностями — прогулах лекций и отказе давать студентам учебный материал. Если Фергус не уйдет сам, заявлению будет дан ход.
Пока же попросили поговорить с Борденом и назначить замену — как-то учить «Практическую магию» надо?
Положив голову Ару на плечо, я рассматривала потолок спальни. Ти помогал Шону мудрить с василиском, а мы бессовестно сбежали наверх.
— О чем задумалась?
— Прикидываю, как бы совместить некромантские раскопки с викинговским возведением курганов. Вот подумай сам: на одних занятиях мы роем ямы, на других — насыпаем горы. Двойной труд!
Ар рассмеялся, потом перевернулся на бок и обнял меня теснее.
— Ты еще придумай, как сделать так, чтобы динозавры сами откапывались… То-то радость будет!
— Угу! Представляешь, равнина, а по ней бродят стада скелетов! Сказка!
— Бель, у тебя нездоровое воображение. Вот какая нормальная девушка станет радоваться, представляя себе орды костлявых страхидл, бродящих по пейзажу? И скажи мне, что я делаю не так?
— Не так? Ты о чем?
— Ну, если лежа в постели с мужчиной, ты думаешь о скелетах… наверное, этот мужчина делает что-то не так.
— Ар, я люблю тебя, — извернувшись, дотянулась пальцем до губ мужа. — И я думаю о тебе все время… Но ты уверен, что хочешь, чтобы я вспоминала о тебе в контексте некромантии и торжественных похорон?
— Бель!!! Но я хочу, чтобы ты думала обо мне, когда я рядом и делаю вот так.
Чуткие пальцы эльфа пробежались по моему телу, и каждое прикосновение — к ямочке у ключиц, груди, животу, бедрам — отзывалось вспышкой ощущений, рассыпая искры удовольствия, из которых загорались костры желания. Ахнув, потянулась к губам Ардена — тот наклонился ко мне. Ниже и ниже, ближе и ближе… Обожаю лартайю…
Для меня замужество стало целой новой вселенной из касаний и ласк, поцелуев и вздохов, сияющих глаз, жара переплетенных тел и шепота: «Я люблю…» Тиану и Арден находили множество способов и моментов, чтобы остаться со мной наедине даже днем. Я была потрясена, когда такой корректный, прохладный и благоразумный в прошлом Повелитель затащил меня в перерыве между лекциями в парк, накинул на нас полог невидимости и притиснул к дереву. Но, если честно, мне очень понравилось.
А еще мы изучали друг друга. Я и раньше знала, что Ардену нравятся поцелуи в место, где на шее бьется сонная артерия, и что покусывание мочек ушей заставляет его стонать, прикрыв глаза. Но оказалось, что эти места — не единственные. Я догадалась посмотреть на него магическим зрением — может, эти два и то, что внизу, как-то отличаются от всего остального? Да, они воспринимались чуть иначе. А еще есть выглядящие так? Есть. Губы, кадык, ладони, поясница, несколько точек вдоль позвоночника и почему-то только левый сосок. А у Ти? Оо-о… не зря мне всегда хотелось погладить, а лучше поцеловать эту бегущую вниз от пупка дорожку золотистых волосков…
Мысль о Ти вызвала улыбку. Я раньше и не подозревала, сколько в моем серьезном учителе озорства. И насколько прежде он был сдержан. Теперь же моя синеглазая любовь бессовестно не давала мне проходу, и мы оказывались вдвоем то на крыше дома под звездами, то на дне пруда, то вообще на Луне. А одну выходку, когда Ти неожиданно появился в Академии во время перерыва, я буду помнить по гроб жизни. Принц Тинуириннель, третий наследник трона Мириндиэля, приволок нас с Арденом в базальтовый зал Красной башни, заявив, что здешняя неподъемная кафедра с каменной столешницей — это то самое место, о котором грезит каждый влюбленный студент. Вот только никто еще не осмелился заняться любовью в этой святая святых… Мы переглянулись, хихикнули… и стали ставить щиты. Ведь негоже, если в такой момент нас кто-то потревожит!
В тот день Шао остался без обеда, а мы едва не опоздали на следующую пару.
Наши слияния аур тоже стали совершенно иными. Иногда мы брали с собой Шона, но чаще творили волшебство втроем, за закрытыми дверьми. Эльфы шутили, что Наргиэль спустилась к ним на землю, потому что каждый раз мы будто оказывались в центре красно-бело-голубого сияющего взрыва, были его сутью и пылающим ядром. Мы горели, плавились, взрывались, перетекали друг в друга, ощущая и разделяя все, что чувствовал каждый из нас, и становясь чем-то много, много большим, чем просто сумма трех…
Хотелось отложить все дела, погрузить весь мир в стазис хотя бы годика на два, чтобы ничто не мешало и не отвлекало нас друг от друга. Жаль, что это невозможно…
В субботу стоявший у доски Арден неожиданно отложил украшенную костями нарвала ритуальную погребальную лопату, про которую делал доклад на викинговском, кивнул удивленному Гаралду и выскочил из класса.
Я встревожилась.
«Бель, все в порядке. Сейчас расскажу», — кинул мне мысль Ар.
Через пять минут он вернулся. Лопата была уже неактуальна, теперь мы разглядывали обшитые мехом носилки, заменявшие викингам гробы, и Ар вернулся ко мне за парту.
«Пришло сообщение от моих наблюдателей. Южные трибы орков вернулись на места летних стоянок. Очень рано. Слишком рано… Не нравится мне это. Что скажешь?»
Вздохнула, посмотрев на эльфа. Всю зиму я надеялась услышать зов отца — ведь время шло, и моя сила продолжала расти. Но миновало уже семь с лишним месяцев… и ничего. Значит, он мертв. Просто погиб не на том поле, а позже, попав к оркам. Но я хотела знать, должна была знать — как это случилось? И, если возможно, вернуть домой его тело.
«Ар! Летим завтра? В Кердык, а оттуда за горы. Успеем?»
«Не факт. Триб несколько, и мы не знаем точно, какая нам нужна. Можем застрять на два-три дня. Но я согласен — есть предчувствие, что ждать до лета нельзя. Предупредим Вэриса, что можем пропустить понедельник и вторник и завтра с рассветом в путь. Шао берем?»
«Давай хотя бы спросим, хочет ли он с нами? Мне он нравится, и хотелось бы сохранить его дружбу».
«Нравится?» — поднял бровь Ар. Похоже, до него дошла только первая часть моей фразы.
«Дружбу, Ар, дружбу, — засмеялась я. — И не смей меня ревновать!»
«Пытаюсь. Не могу… — пожаловался Ар. — Пойдем в перерыве в парк?»
Упс. Обед накрылся медным тазом. И мне совсем, совсем не жаль…
К сожалению, из мечтательного настроения меня вырвал неугомонный лорд Гаралд, потребовавший объяснить ему, почему вместо ручек у носилок используются бивни мамонта.
Вот сейчас как скажу: «Чтоб нести легче было!»
В воскресенье с первыми лучами рассвета мы впятером выпали из портала на задворках Драконьей Империи, в славном городе Кердыке. Народ уже не спал. По пыльным улицам бродили потомственные кердыковцы. Счастливыми они не выглядели.
— А чего они все в такую рань повскакали? — поинтересовалась я у Тиану.
— Через два-три часа начнется жара. Будет как на сковородке… а летом тут просто пекло. Представь — сухая голая земля с дрожащим от жары маревом вылинявшего неба до самого горизонта… — Ти пожал плечами.
Я поежилась. Да, умеют эльфы выражаться образно.
— Радостное местечко, — хихикнул Шао. — Ну, если все уже нагляделись на верблюдов, может, полетели?
Оставаясь невидимыми, мы поднялись в воздух — драконов крыша нашего законного сарая вряд ли бы выдержала — и перевоплотились. И устремились на восток, к близким горам.
Мне было интересно посмотреть на гномью крепость Харрштейнбак, перегородившую южный перевал через горы. Парни не возражали. Так что мы забрали чуть к югу и сделали пару кругов над этим чудом инженерного искусства. Обращенная на восток черная стена, сложенная из гигантских каменных блоков впритирку так, что между ними нельзя было просунуть даже лезвие ножа, меня восхитила. И это чудо поднималось отвесно на высоту более семидесяти локтей, заканчиваясь позволяющими вести перекрестный обстрел выступами башен и прикрывающими лучников и арбалетчиков зубцами. Перейдя на магическое зрение, я увидела еще одну вещь — стена была зачарована. У гномов имелось свое волшебство — магия камня. По общим меркам это и магией было назвать нельзя, слишком узок и специфичен был круг применения… но подгорный народ умел «договариваться» с камнем, делая его податливым или, наоборот, несокрушимым и невосприимчивым к чужой магии.
