Требуется волшебница. (Трилогия) - Набокова Юлия (книги онлайн TXT) 📗
– Против дубины избушка не воин, – пробормотал кот, запрыгивая на сундук и нетерпеливо чертя коготками по дереву. – Отпирай!
– Это же не мое, – запротестовала девушка.
– Отпирай! – рявкнул кот. – Наряжать тебя будем.
– Да разве до того сейчас! – ахнула Василиса.
– Отпирай, кому говорят! – Кот оскалился и выгнул спину. Того и гляди, глаза выдерет!
Василиса поспешила выполнить чудную просьбу.
Варфоломей нырнул в тряпье, расчихался от пыли и через некоторое время выпрыгнул, бросив к ногам Василисы серую дерюжку, подобную той, которую носила Яга. Хотя почему «подобную»? Это же ее сундук.
– Одевайся!
Василиса стыдливо зарделась.
– Дура девка, – буркнул кот, скрываясь за печью. – Одевайся, кому сказано.
Василиса сняла расшитый самоцветами сарафан, в котором бежала из дома батюшки, и, оставшись в одной нательной сорочке, надела сверху бесформенную дерюгу.
Кот бесшумно выскользнул из-за печи.
– В самый раз! – мяукнул он. – Теперь и не поймешь, девица ты или старуха.
– Я должна прикинуться родственницей Бабы-яги? – непонимающе произнесла Василиса.
– А еще Премудрая! – укоризненно протянул кот. – Ты и есть Баба-яга, ясно?
– Какая же я Баба-яга? – обомлела Василиса. – Чернослав меня вмиг признает.
– Соображаешь, Премудрая, – ехидно отозвался Варфоломей. – Так что ты уж постарайся – не стой столбом!
В трубе заблудился ветер, и Василиса с беспокойством прислушалась к посланию леса: Чернослав с дружиной уже ступил под сень деревьев и скоро будет здесь. У нее в запасе не так много времени, чтобы перевоплотиться в Бабу-ягу.
Василиса кинулась к печи и принялась ворошить тряпье. Кот с одобрением наблюдал за ней. Но, когда девушка с торжествующим криком выхватила из тряпья что-то невидимое и бросилась к котелку, Варфоломей заволновался.
– Ты что задумала? – нервно поинтересовался он, постукивая хвостом по лавке.
– У меня волосок Яги! – возбужденно сообщила Василиса, поднеся сложенные щепоткой пальцы к носу кота. – Сейчас скоренько вскипячу оборотное зелье и приму ее облик.
– Дура! – рявкнул тот, вскакивая со скамьи. – Во-первых, это не Яги волос, а мой.
– Как твой? – удивилась Василиса. – Он же седой!
– Не седой, а серый, – с достоинством возразил кот, ткнув лапой в грудь, и, разворошив манишку, продемонстрировал скудный клок шерсти дымчатого цвета, а потом снова искусно замаскировал его и для верности еще сажей с котелка мазнул поверху.
Василиса опустила руки и в растерянности затеребила косу.
– Прему-у-драя, – язвительно протянул кот. – Учить тебя еще и учить!
– Что же делать? – прошептала Василиса, в панике поглядывая в окошко.
– Беги набери глины позади избушки да водицы из лужицы, – деловито велел Варфоломей. – А я пока здесь покудесничаю.
Василиса опрометью бросилась из избы. Когда она вернулась, выполнив поручение кота, тот деловито выковыривал паклю из окна, а избушка хихикала, жалуясь на щекотку.
– Принесла? – обернулся кот. – Вот и умница. Давай разводи глину с водицей да щеки мажь.
– Что? – опешила Василиса.
– Бабу-ягу из тебя, красавица, делать будем! – рявкнул кот.
Василиса перевела взгляд на глину в одной ладони, на кувшинчик с водой в другой – и вдруг расхохоталась.
– Ай да кот, ай да затейник! – Она быстро смешала сероватую кашицу и растерла ее по лицу.
– Уже лучше, – одобрил кот. – Теперь остатки по рукам разотри, а то уж больно они у тебя белые. Но все равно при женихе руками не маши, а лучше прячь их под столом, – посоветовал он и протянул ей паклю и тонкую веревочку. – Это на вот, косу спрячь, а сверху привяжи.
Василиса с азартом завертелась у бочки с водой, исполняя поручение кота. А тот, запрыгнув на печь, выудил из вороха тряпья серый платок и сбросил его на пол.
– Это сверху повязывай.
– Натуральное чучело, – оценила Василиса, надев платок и склонившись над бочкой.
– Да, до Бабы-яги еще далеко, – критически сощурился кот.
– А гости уже близко, – озабоченно заметила Василиса, прислушиваясь.
– Успеем! – ободрил ее кот, выдирая полоску пакли шириной с палец и разделяя ее пополам. – Ну-ка доставай из сундука склей-отвар да лепи себе брови.
Василиса нашла нужную склянку, откупорила и скривилась:
– Ну и запах! Это что… помет?
– Не время носик морщить, – прикрикнул на нее Варфоломей. – Клей давай.
– Но он так гадостно пахнет, – с сомнением протянула Василиса.
– А Баба-яга и не фиалками, как царевны, должна пахнуть, – осадил кот.
– Но и пометом от нее не несло! – возмущенно возразила Василиса.
– Не время препираться, – прошипел Варфоломей и ощетинился – на опушку выехали пятеро всадников.
Василиса охнула, зачерпнула зловонную жижу, провела пальчиком по тонким дугам бровей. Кот, запрыгнув на стол перед ней, ловко приладил сверху по кусочку пакли.
– Не дрожи, избушка их задержит, пока мы не управимся, – успокоил он, и избушка, подтверждая готовность помочь, захлопнула ставенки, оградив от посторонних взглядов. В горнице тут же сделалось темно, но кот быстро отыскал лучину и зажег ее. А потом запрыгнул на стол, запустил лапу в половинку вчерашнего каравая, который приготовила Василиса по рецепту Яги, и выдрал из него кусочек.
– Нашел время обедать! – осадила его Василиса, кусая губы от напряжения. Голоса Чернослава и его воинов звучали уже у крыльца.
Не удостоив ее ответом, Варфоломей слепил хлебный мякиш, придал ему форму клюва, закрепил склей-отваром, макнул в остатки глиняной кашицы и подскочил к Василисе:
– Наклонись ко мне!
– Что это? – Она с опаской покосилась на пахнущий пометом «клюв».
– Это твой нос, балда! – раздраженно фыркнул кот. – А ну наклоняйся, а то жених тебя мигом признает!
Василиса, убоявшись разоблачения, быстро повиновалась. Варфоломей деловито налепил накладной нос на курносый Василисин и одобрительно мяукнул.
– Все? – осторожно поинтересовалась царевна.
– Еще кое-что! – оповестил кот, отковырнул от каравая еще кусочек, скатал хлебный шарик, проделал с ним те же манипуляции, что и ранее с «клювом», и налепил на кончик хлебного носа.
Василиса, сгорая от любопытства, подскочила к бочке с водой, наклонилась над ней, отшатнулась и вскрикнула. Из бочки на нее смотрела сама Баба-яга: тот же нос, та же бородавка на нем, те же лохматые брови, те же серые сморщенные щеки – это глина стянула кожу бороздками.
– Зубы тебя выдадут, – прошипел кот, ныряя за печку, откуда появился уже с угрожающего вида челюстью, катя ее перед собой. – Это тебе, последний штрих.
– Что это? – ужаснулась царевна.
– Волчья челюсть, – спокойно сообщил кот, сдувая с желтых клыков паутину. – Ты не робей, – поторопил он. – Она чистая, Яга из нее отвар кипятила.
– Ни за что! – с решимостью отчеканила Василиса.
– Эй, хозяйка, – гаркнул Чернослав, и громовой удар обрушился на тоненько всхлипнувшую дверь. – Принимай гостей!
В один миг Василиса подхватила с пола волчьи зубы и сунула в рот. Челюсть села набекрень, растянув щеки по косой. Царевна скривилась от омерзения, кот, оглядев ее, одобрительно хмыкнул.
– В таком виде тебя и родная матушка не узнает, а жених и подавно. Даже если признает, предпочтет убраться подобру-поздорову. А это, – он отделил от каравая щедрый кусок и, раздвинув челюсть, пропихнул его Василисе в рот, – чтобы и голос не подвел! Ну не робей, садись на лавку. И помни, что ты – Баба-яга, – напутствовал он. – Станешь бабушкино честное имя недостойным поведением порочить, я тебе в ногу когти запущу, поняла?
Василиса ни жива ни мертва кивнула, опустилась на скамью, а кот, велев избушке впускать гостей, юркнул в ноги царевны и застонал: вот балда, красные сафьяновые сапожки снять забыла! Варфоломей быстрее молнии метнулся к печи, схватил кучу тряпья и бросил Василисе в ноги прежде, чем в горницу вошел Чернослав. После чего сам зарылся в эту кучу и принялся наблюдать за происходящим.
