Песни умирающей земли. Составители Джордж Р. Р. Мартин и Гарднер Дозуа - Хьюз Мэтью (читать книги бесплатно полностью без регистрации .TXT) 📗
Он набросил на дверь плетеную ткань. То, что она находилась посреди комнаты и стояла без всякой поддержки, уже не так бросалось в глаза.
Бальтазар Неспешный покинул комнату через дверцу, которую Фарфал до этого не замечал. Замок с лязгом защелкнулся. Фарфал взял тряпку и начал нехотя вытирать пыль и полировать безделушки.
Через несколько часов он обнаружил, что в щель под дверью проникает свет — такой яркий, что его лучи пронизывают покрывало; впрочем, сияние очень быстро исчезло.
Бальтазар Благоразумный представил Фарфала своим домашним в качестве нового слуги. Он увидел пятерых сыновей и пять наложниц, однако ему запретили разговаривать с ними. Также он познакомился с дворецким (ключником по совместительству), а еще с домработницами, носившимися туда-сюда по команде последнего. В конце концов Фарфал узнал, что у него был самый низкий ранг при дворе.
Домработницы презирали бледнокожего Фарфала за то, что лишь ему одному позволялось входить в святая святых — в комнату чудес повелителя Бальтазара.
Шли дни, недели… Фарфала перестали удивлять всякие странности. Яркое красно-оранжевое солнце, такое огромное и необычное. Расцветка небес, то розовато-желтая, то в следующий миг — лиловая. Суда, прибывавшие на корабельный рынок из далеких миров с полными трюмами чудес.
Даже в окружении мираклей, даже в забытом веке, даже в этом мире, исполненном удивительных вещей, Фарфал был несчастен. Потому в следующий раз, как только купец появился на пороге святилища, сын заявил отцу:
— Это несправедливо.
— Несправедливо?
— Несправедливо то, что я здесь чищу и полирую дивные драгоценности, пока ты с сыновьями ходишь на пирушки, вечеринки и банкеты, встречаешься с людьми и нелюдями и в целом наслаждаешься жизнью здесь, на заре времен.
Бальтазар ответил:
— Младший сын не всегда может пользоваться привилегиями старших братьев. Все они старше тебя.
— Рыжеволосому всего лишь пятнадцать, темнокожему четырнадцать, близнецам не больше двенадцати, а я — мужчина семнадцати лет от роду…
— Они старше тебя более чем на миллион лет, — сказал отец. — Я не буду слушать этот вздор.
Фарфал Несчастный прикусил нижнюю губу, чтобы ненароком не ответить.
Именно в этот момент со двора послышался шум — словно выбили тяжелую дверь; домашние животные и птицы подняли галдеж. Фарфал подбежал к слуховому окошку и выглянул наружу.
— Там люди, — сказал он. — Я вижу, как блестит солнце на их оружии.
Казалось, отца это совсем не удивило.
— Конечно, — сказал он. — У меня есть задание для тебя, Фарфал. Я немного просчитался, и у нас почти закончились камни, на которых зиждется мое богатство, и честь мою запятнали известия о чрезмерных расходах. Поэтому нам с тобой необходимо вернуться в наш старый дом и собрать все, что сможем. Будет безопасней, если мы пойдем вместе. И время — превыше всего.
— Я помогу тебе, если ты станешь относиться ко мне лучше, — заявил Фарфал, и тут со двора послышался крик:
— Бальтазар! Подлец! Обманщик! Враль! Где мои тридцать камней? — Голос был глубоким и пронзительным.
— Впредь я стану относиться к тебе намного лучше, — ответил отец. — Клянусь.
Он подошел к двери, стянул покрывало. Сияние исчезло: в щели не было видно ничего, кроме глубокой и бесформенной черноты.
— Возможно, миру настал конец, — предположил Фарфал, — и теперь нет ничего, одна пустота.
— С тех пор как мы попали сюда, по ту сторону прошло всего лишь несколько мгновений, — сказал ему отец. — Такова суть времени. Оно течет быстрее, когда молодо, когда его русло не так широко. Под конец всего сущего время разлилось и замедлилось, подобно маслу на тихом пруду.
Он убрал застывший замок-черепок, который ранее поместил на дверь в качестве замка, и она медленно открылась. Из проема дунул прохладный ветерок, и Фарфал поежился.
— Ты ведешь нас на смерть, отец, — сказал он.
— Все мы идем навстречу смерти, — ответил родитель. — Однако ты здесь, за миллион лет до своего рождения, но все равно живой. Мы и вправду сотканы из чудес. А теперь, сын, бери сумку. Она, как ты вскоре и сам заметишь, пропитана настойкой необычайной вместительности Свонна — в нее ты можешь складывать все, вне зависимости от веса, массы или объема. Когда будем на месте, бери побольше камней и кидай их в сумку. А я побегу на холм и проверю сети — вдруг в них попались какие-нибудь сокровища. Или какая-нибудь ерунда, которая сойдет за сокровища здесь и сейчас.
— Я пойду первым? — вопросил Фарфал, стиснув сумку.
— Конечно.
— Там так холодно…
В ответ Бальтазар ткнул его в спину пальцем. С ворчанием Фарфал неуклюже переступил через порог. Отец последовал за ним.
— Ой, как все это нехорошо! — пожаловался Фарфал.
Они вышли из хибары на краю времен, и Фарфал нагнулся за камнем. Он положил первый булыжник в сумку, и тот засветился изумрудным. Юноша поднял еще один камешек. Небо было темным, но, казалось, что-то аморфное заполняло все пространство над головой.
Вспыхнуло нечто похожее на молнию, и Фарфал увидел отца — тот снимал сети с деревьев на вершине холма.
Яркий свет. Треск. В мгновение ока сети превратились в пепел. Бальтазар мчал вниз, хватая ртом воздух. Жалкое зрелище.
Он показывал на небо.
— Это Ничто! — кричал Бальтазар. — Ничто поглотило верхушку холма! Ничто захватило власть в этом мире.
Подул могучий ветер, и Фарфал увидел, как его отец треснул, точно глиняный горшок, поднялся в воздух, а потом исчез. Наступало Ничто, тьма во тьме, по краям которой выплясывали маленькие молнии. Юноша попятился от нее, повернулся и бросился наутек. Он забежал в дом, метнулся к дальней комнате, но замер на пороге. Постояв немного, он оглянулся на Умирающую Землю. Он увидел, как Ничто поглотило стены дома, дальние холмы, небеса; на его глазах Тьма проглотила остывшее солнце — парень смотрел до тех пор, пока не осталось ничего, кроме аморфной черноты. Казалось, Тьма не успокоится, пока не съест весь мир.
Только тогда Фарфал шагнул вперед и очутился в отцовском святилище, за миллион лет до этого времени. Кто-то барабанил во входную дверь.
— Бальтазар! — послышался знакомый голос. — Негодяй! Я дал тебе один день, как ты и просил. А теперь гони мои тридцать камней. Иначе я выполню свое обещание: твоих сыновей заберут во внешние миры — трудиться в Бдельских копях Тильба, а женщины станут флейтистками во дворце услад Люциуса Лимна — там они удостоятся чести играть чарующую музыку, пока я, Люциус Лимн, буду петь, танцевать и заниматься любовью с мальчиками-акробатами. Я даже не стану тратить дыхание на то, чтобы описать судьбу, уготованную твоим слугам. Твои заклинания не скрыли эту комнату, ведь я нашел ее довольно легко. А теперь отдай мне тридцать камней, не то я выломаю дверь и срежу с твоего тучного тела весь жир, а кости швырну собакам и деоданам.
Фарфал задрожал от страха.
«Время. Мне нужно выиграть время», — подумал он.
Он понизил голос и прокричал:
— Подожди чуть-чуть, Люциус Лимн! Я провожу сложную операцию по очистке твоих камней от негативной энергии! Если мне помешают, последствия будут катастрофическими!
Фарфал окинул помещение взглядом. Единственное окно было слишком маленьким, и в него не представлялось возможным протиснуться, а по другую сторону двери караулил Люциус Лимн.
— Воистину я Несчастный, — вздохнул Фарфал. Он взял отцовскую сумку и запихнул туда все артефакты и безделушки, до которых смог дотянуться, в том числе и зеленую флейту, предусмотрительно обмотав ее куском ткани. Все исчезло в сумке, ни форма, ни вес которой, казалось, совсем не изменились.
Он посмотрел на дверь посреди комнаты. Единственный выход и тот вел в Ничто, поглощавшее время и пространство.
— Ну, все! — послышалось снаружи. — Мое терпение лопнуло, Бальтазар. Сегодня вечером мои повара будут жарить твои потроха!
Раздался хруст — как будто о дверь били чем-то твердым и тяжелым.
Кто-то закричал, и все стихло.
