Второе правило волшебника, или Камень Слёз - Гудкайнд Терри (книги онлайн бесплатно TXT) 📗
– Достаточно разговорчив, – ответила та и еле слышно добавила: – Благодарите Создателя, что пока он помалкивает.
– Ну что ж, пойдемте? – предложила сестра Феба.
Неожиданно сестра Верна спросила:
– Сестра Феба, что это за воины в незнакомой мне форме, которых я видела в городе?
Феба задумалась.
– Ах, эти войска… – Она махнула рукой. – Несколько лет назад у нас случился переворот. В то время тебя как раз не было. В Древнем мире опять новое правительство. Теперь вместо всех этих королей у нас император. – Она посмотрела на сестру Жанет. – Как они там себя называют?
Сестра Жанет задумалась, глядя в потолок.
– Ах, ну да. Они называют себя «Имперский Орден», и у них есть император, это ты верно сказала.
Сестра Феба покачала головой:
– Все это глупости. Правительства приходят и уходят, а Дворец Пророков остается. Рука Создателя защищает нас. Так пойдем же, надо поприветствовать наших.
Они долго шли по богато украшенным залам и коридорам. Ричард чувствовал себя как на вражеской земле. И еще он чувствовал, что магия меча старается защитить его. Пока что он держал ярость меча под контролем. Порой он ловил настороженные взгляды сестры Верны. Уж она-то хорошо его знала.
Наконец они вошли в огромный зал с двумя ярусами балконов и со сводчатым потолком, украшенным фресками, которые изображали множество людей в просторных одеяниях, окружавших сияющую фигуру. Паркетный пол был выложен из темных и светлых квадратиков. В зале находилось, кажется, не менее ста женщин, причем многие стояли на балконах. На втором ярусе Ричард заметил несколько мальчиков и взрослых мужчин. Женщины – очевидно, все сестры Света, были в праздничных нарядах самых разных цветов и фасонов, от скромных до кокетливых. Мужчины и мальчики также были одеты по-разному, но очень скромно – так, как, по мнению Ричарда, подобало только высокородным господам.
При их появлении наступила тишина. Затем все разразились аплодисментами. Сестра Феба вышла на середину зала и подняла руку, призывая всех к молчанию. Рукоплескания стихли.
– Сестры! – Голос Фебы дрожал от волнения. – Прошу всех поприветствовать вернувшуюся домой сестру Верну. – Аплодисменты возобновились, но сестра Феба снова подняла руку. – А теперь я хочу представить вам нашего нового ученика, вновь обретенное дитя Создателя. – Она сделала жест, словно приглашая Ричарда выступить вперед. Он подошел к Фебе, за ним – сестра Верна.
Сестра Феба шепотом спросила:
– Ричард… есть ли у тебя фамилия?
– Сайфер, – ответил он неохотно.
Она повернулась к слушателям.
– Поприветствуем Ричарда Сайфера, прибывшего во Дворец Пророков!
Снова раздались рукоплескания. Ричарда злило, что он оказался в центре внимания. Собравшиеся женщины были всех возрастов – от тех, кого вполне можно было назвать бабушками, до таких, которых еще едва ли можно было назвать женщинами, пухленькие и худощавые, блондинки и брюнетки. Ричард обратил внимание на женщину, стоявшую поблизости. Она улыбалась ему так, словно он был дорогим ее сердцу человеком, и толкала локтем высокомерную женщину, свою соседку, чтобы та аплодировала вместе со всеми.
Ричард внимательно осматривал зал, изучая входы и выходы, расположение коридоров и посты. Когда аплодисменты наконец утихли, к нему подошла девушка в голубом платье с белым кружевом – совсем как свадебное платье Кэлен. Незнакомка остановилась прямо напротив него. Она была лет на пять его моложе, на голову ниже, с пышными каштановыми волосами и большими карими глазами. Девушка смотрела на Ричарда во все глаза. Она медленно подняла руку и, осторожно коснувшись пальцами его щеки, стала гладить его бороду.
– Воистину Творец услышал мои молитвы, – прошептала она. Потом, словно очнувшись, отдернула руку и покраснела. – Я… я… – начала она, запинаясь. Наконец, овладев собой, девушка повернулась к сестре Берне: – Я – Паша Маес, послушница третьей ступени, накануне посвящения. Мне поручены заботы о Ричарде.
Сестра Верна деланно улыбнулась:
– Кажется, я помню тебя, Паша. Твои успехи радуют меня. Я передаю тебе Ричарда. И да благословит вас Создатель.
Паша, гордо улыбаясь, повернулась к Ричарду. Некоторое время она продолжала смотреть на него, потом приветливо сказала:
– Я рада познакомиться с тобой, молодой человек. Меня зовут Паша. Ты поступаешь в мое распоряжение. Я должна помогать тебе в занятиях и во всем, что тебе будет необходимо. Я буду твоей наставницей. Можешь обращаться ко мне со всеми вопросами, и я сделаю все возможное, чтобы тебе помочь. Ты, кажется, смышленый юноша. Думаю, дела у нас пойдут хорошо.
Поймав его хмурый взгляд, она на мгновение смутилась, но, быстро оправившись, вновь улыбнулась:
– Прежде всего, Ричард, мы не позволяем ученикам носить оружие во Дворце Пророков. Мне придется забрать твой меч. – Она протянула руку.
Ричард почувствовал, как вспыхнула ярость, исходившая от меча.
– Ты сможешь взять мой меч только после моей смерти!
Паша вопросительно посмотрела на сестру Верну. Та медленно покачала головой, словно предупреждая ее. Паша снова перевела взгляд на Ричарда.
– Ну ладно, об этом мы поговорим потом. Но тебе следует научиться хорошим манерам.
Когда Ричард заговорил, от его тона Паша побледнела.
– Кто из этих женщин аббатиса?
Паша фыркнула:
– Аббатисы нет здесь. Она слишком занята, чтобы…
– Отведи меня к ней.
– Аббатису нельзя увидеть просто потому, что ты этого хочешь. Она сама встретится с тобой, когда сочтет нужным. Не могу поверить, чтобы сестра Верна не объяснила тебе, что мы не позволяем…
Ричард легко отстранил ее и шагнул вперед, обращаясь к собравшимся.
– Я хочу кое-что сказать вам.
Наступила тишина. Ричард вдруг вспомнил слова, которые прочел в своей любимой детской книжке – в «Приключениях Бонни Дэя». Те же слова подсказывала ему магия меча, словно те, что когда-то владели волшебным оружием, пытались сейчас помочь ему. «Когда ты окружен превосходящими силами и положение безвыходное, то выбора нет: надо атаковать».
Ричард знал, зачем нужен ошейник. Положение действительно было безвыходным, и у него не оставалось выбора. Он молчал, и напряжение в зале нарастало.
Наконец, коснувшись Рада-Хань, он заговорил:
– До тех пор, пока на мне ошейник, вы – мои тюремщики, а я – ваш пленник. – Ричард услышал ропот и подождал, пока все умолкнут. – Я не нападал на вас, но мы стали врагами. Сестра Верна обещала, что меня будут учить управлять даром, а когда научат тому, что необходимо, отпустят на свободу. Пока вы будете выполнять это обещание, между нами сохраняется перемирие. Но у меня есть некоторые условия.
Ричард поднял над головой красный жезл, висевший у него на шее. Заглушённая яростью меча, боль от эйджила казалась просто укусом насекомого.
– В прошлом мне уже пришлось носить ошейник. Та, что заставила меня надеть его, хотела причинить мне боль, чтобы измучить и сломить меня, чтобы подчинить меня своей воле. В этом и состоит суть всех ошейников. Ошейники надевают на зверей или на врагов. Так же, как и вас, я просил эту женщину отпустить меня. Она не отпустила меня, и тогда мне пришлось убить ее. Будь она жива, ни одна из вас не стоила бы ее мизинца. Она поступала так потому, что ее саму измучили и сломили, потому, что, дойдя до безумия, она решила, что тоже должна мучить и порабощать людей. Вы же поступаете так потому, что считаете это своим правом. Вы лишаете людей свободы во имя вашего Создателя. Я не знаю, кто он такой, ваш Создатель, но точно знаю одно: за пределами Древнего мира так поступает только Владетель. – Ричард снова услышал ропот. – По мне, так вы вполне могли бы быть ученицами Владетеля. Если вы, подобно той женщине, с помощью ошейника причините мне боль, перемирие закончится. И тогда поводок, за который, как вы надеетесь, вы можете держать меня, обратится в молнию, и молния поразит вас. – Наступила мертвая тишина. Ричард обнажил Меч Истины. – Бака-бан-мана – мой народ. Они согласились впредь жить в мире со всеми соседними народами. Я спрошу с любого, кто причинит им зло. Если вы не согласитесь с этим и не дадите бака-бан-мана жить в мире, перемирие между нами закончится. – Он указал мечом на свою недавнюю спутницу. – Сестра Верна взяла меня в плен. Все время нашего путешествия я пытался сопротивляться. Но она сделала все, чтобы привести меня сюда живым. Хотя она тоже враг мне, я кое-чем ей обязан. Если кто-нибудь из вас из-за меня тронет ее хоть пальцем, перемирие закончится.
