Глинглокский лев. (Трилогия) - Степной Аркадий (читать книги онлайн без txt) 📗
Раз! — рубящий вертикальный. Два! — сокрушительный диагональный. Три! — горизонтальный вокруг щита. Разрубленный манекен разваливается на куски. Рустам делает шаг назад и салютует мечом. Чистая работа.
Как он и ожидал, его детские иллюзии разбились вдребезги. Подсмотренное в фильмах — лихое фехтование под звон клинков — так и осталось в фильмах. Учитель строго-настрого запретил ему отражать удар противника лезвием своего меча. Мало того что лезвие после этого сильно пострадает (что еще можно допустить в критических обстоятельствах), так еще и теряется возможность для ответного удар (что уже вовсе недопустимо). Отклонить удар плоскостью меча — пожалуйста. Удар противника уходит с линии поражения, а перед тобой открываются широкие возможности для контратаки. Но блокирование лезвием в лезвие… За каждый такой случай Рустама ждало серьезное наказание, раз и навсегда отучившее его от этой дурной привычки.
— Уклоняйся, работай ногами, не ленись! — сердито кричал мастер. — Парируй щитом! Двигайся, черт тебя подери!
И Рустам двигался: уклонялся влево, вправо, отпрыгивал назад, работал щитом. Все это было скучно и незрелищно по сравнению с киношным звоном стали, зато реально и эффективно. Он по-прежнему пропускал беспощадные удары мастера, но с каждым разом все меньше и меньше.
Вторым разочарованием стали удары по щиту.
— Не будь идиотом, — хмурился мастер, — избегай бить по щиту. Меч может завязнуть, и ты останешься беззащитным. Твоего веса не хватит для того, чтобы его разрубить, а значит, и не пытайся — погибнешь. Каждый удар по щиту противника засчитывай себе в минус.
Да, жестокая действительность убила зрелищность. Звон клинков — наказание! Удар по щиту — наказание! Главная мишень — ноги! Причем чем ниже, тем лучше. Конец романтики… А впрочем, конец ли? Или сформулируем по-другому: что важнее — киношная романтика или жизнь? Красиво звенеть мечами не запретишь, но жить хочется больше. И прекрасно понимающий эту простую истину Рустам не жалел себя, с азартом осваивая науку, написанную кровью.
— Закончили «рубку»! — скомандовал мастер.
Рустам тщательно протер меч и бережно вложил его в ножны. При этом глаза его улыбнулись. Копье и кинжал не более чем инструмент. Меч — это друг. От мастера не ускользнула его затаенная улыбка. Он тоже был когда-то неопытным учеником и еще помнил восторженную любовь к первому своему мечу. Рустам повернулся к учителю:
— Я готов, сэр.
— На сегодня все.
Лицо Рустама обиженно вытянулось, он бросил невольный взгляд на солнце.
— Еще же рано? — вырвалось у него нечаянно.
— Я знаю, — невозмутимо ответил мастер.
Рустам стиснул зубы и поклонился. Мастер сжалился:
— Тебя вызывают к сэру Корвину. Отправляйся немедленно.
Лицо Рустама прояснилось.
— Да, сэр.
— И не забудь подправить заточку, — напомнил напоследок мастер.
— Конечно, сэр.
Сэр Корвин был занят. И Рустаму пришлось прождать несколько минут, стоя навытяжку посреди его маленького кабинета. Корвин дописал письмо, вложил его в конверт и тщательно запечатал.
— Вестовой! Отправь с гонцом в Клайдиваль, капитану Бэрдаку, лично в руки.
— Слушаюсь, сэр! — Вестовой щелкнул каблуками и вышел из кабинета.
Корвин перевел взгляд на Рустама.
— Садись.
Рустам послушно сел на простую табуретку.
— Через пять дней отряд приступает к боевому дежурству, — сказал Корвин.
Рустам промолчал.
— Три месяца — это очень мало, — усмехнулся Корвин, — поэтому не расслабляйтесь. Параллельно будем продолжать обучение. Боевое дежурство по графику, а в промежутках непрерывный цикл тренировок и учений. На местности будет даже удобней.
— Да, сэр.
Корвин придвинул к Рустаму исчерченный лист бумаги.
— Держи. Это схема коридоров, ведущих к новой королевской спальне. С разметкой для постов и секретов. Изучишь прямо здесь и запомнишь. Выносить схему из кабинета запрещено.
Рустам с интересом посмотрел на чертеж:
— Да, сэр.
— В первые четыре дня ты со своей пятеркой будешь охранять восточный коридор. Вот он, видишь?
— Вижу, сэр.
— Тогда изучай и запоминай. Как будешь готов, скажешь.
Корвин снова углубился в свои бумаги. Рустам внимательно прошелся по плану. Через некоторое время он положил его на стол и поднял голову:
— Все, сэр.
— Хорошо, — немного рассеянно отозвался Корвин. — Имей в виду, вся информация предельно секретна. Ни одного слова ни своим бойцам, ни кому-либо другому. Перед самым началом вахты унтер-офицер Найтон проведет подробный инструктаж.
— Ясно, сэр.
— Можешь быть свободен… Хотя нет, подожди. — Корвин достал из выдвижного ящика письменного стола толстый запечатанный пакет. — Эти бумаги я не могу доверить гонцам. Их отвезешь ты. В Клайдиваль, в Эрандаль, графу Честеру лично в руки.
— Слушаюсь, сэр. Когда отправляться?
— Сей же час. Получишь на конюшне лошадь — и в путь.
Граф распечатал пакет, быстро пролистал бумаги и спрятал их в резную шкатулку. Задумчиво постучав кончиками пальцев по поверхности стола, он пробурчал что-то невнятное. Рустам почувствовал себя неловко. Пакет он передал, делать ему в этом просторном кабинете было уже нечего, но и молча уйти без разрешения он тоже не мог. Оставалось стоять, вытянувшись в струнку, и бесстрастно поедать глазами большой шкаф за спиной всесильного графа Честера.
Граф встал из-за стола и подошел к большому застекленному окну. Заложив руки за спину, он стал следить за опускающимся к земле солнцем. Неловкость Рустама усилилась, он незаметно прикусил нижнюю губу. Мелькнула в голове мысль прокашляться и тем самым ненавязчиво привлечь к себе внимание, но благоразумие перевесило, и он не издал ни звука. Так прошло несколько тягучих и мучительных минут. Наконец граф повернулся и, наткнувшись взглядом на Рустама, с некоторым удивлением спросил:
— Ты еще здесь, сержант?
— Жду ваших распоряжений, ваше сиятельство.
— Ах да. — Граф рассеянно улыбнулся. Потерев ладонью высокий лоб, он спросил: — Ты рыцарь?
— Да, ваше сиятельство. Рустам Алматинский, рыцарь глинглокской короны.
— Чужемирец?
— Да, ваше сиятельство.
— Погоди-ка, погоди-ка… Рустам Алматинский… ну как же, слышал я о тебе, рыцарь. Слышал от людей уважаемых, и говорили они о тебе только хорошее.
— Рад стараться, ваше сиятельство.
— Наверное, спешишь обратно в отряд? — добродушно улыбнулся граф.
— Да, ваше сиятельство.
Граф снова посмотрел в окно и покачал головой:
— Уже поздно, скоро стемнеет. Оставайся лучше в городе. К тому же завтра я отправлю в отряд три подводы с продовольствием, сопроводишь.
Рустам раздумывал недолго — сэр Корвин приказал выполнять распоряжения графа Честера, как свои собственные, — следовательно, и выбора у Рустама не было.
— Слушаюсь, ваше сиятельство.
— У тебя есть где остановиться?
— Рустам на мгновение замялся:
— Н-нет, ваше сиятельство.
— Переночуешь тогда в Эрандале, место найдется, я распоряжусь.
— Спасибо, ваше сиятельство.
Рустам отдал честь. Сейчас самое время было развернуться и уйти, но граф не спускал с него задумчивого взгляда, и Рустаму пришлось остаться. Граф подошел ближе и несколько смущенно потер подбородок.
— Послушай, голубчик. Раз уж ты все равно здесь, не сослужишь ли мне небольшую службу?
— Да, ваше сиятельство?
— Съезди, голубчик, в город. На Графской улице найдешь гостиницу «Усталый король», спросишь баронессу Экнорскую и передашь ей от моего имени письменное приглашение к ужину.
Рустам удивился. Неужели у могущественного графа не найдется слуги или гонца для подобного ничтожного поручения? Он ничего не сказал вслух, но не смог удержать изумленной гримасы. Граф с извиняющейся улыбкой развел руками:
— Баронесса очень строго относится к этикету, мой друг. Следуя же ему, подобное приглашение особе, в чьих жилах течет родственная королям кровь, а в данном случае именно так и обстоят дела, может передать только рыцарь и дворянин. Так уж вышло, что все мои рыцари сейчас при деле, и мне не хотелось бы их отвлекать. — Немного помолчав, граф добавил: — Это просьба, сэр Рустам…
