Деревянный Меч - Раткевич Элеонора Генриховна (мир книг TXT) 📗

Небо посветлело, посерело, потом полускрытый туманом рассвет тронул его нежной яблочной прозеленью, и почти сразу же облака на самом краю неба зарозовели, зазолотились – ни дать ни взять созрело яблоко!

Кенет сидел на перилах Княжеского моста и смотрел на отражение рассвета в воде, пересеченное тенью моста и его собственной.

– Ты прав, – послышался чей-то голос. – Рассветом в Саду Мостов полюбоваться стоит.

Кенет поднял голову.

Белый плащ мага отливал рассветным золотом и синевой. И точно такой же золотой отсвет притаился в синих глазах волшебника.

– Точно такой же?..

Старый маг улыбнулся, и хотя воздух не вздрогнул привычным потаенным гулом, по воде побежали отблески золотых колес.

Много ли драконьей крови течет в жилах старого волшебника? Может, одна-единственная капля: давно уже потомки дракона обрели свою судьбу среди людей. Но этой единственной капли достаточно, чтобы старик помнил оба мира – и тот, который был, и тот, который есть.

Кенет мигом спрыгнул с перил на мост и поклонился магу. Старик вновь улыбнулся и неспешно ответил на поклон.

– О чем ты задумался? – спросил он.

– О том, как мне быть теперь, – ответил Кенет. – Я как чужой здесь. Или даже полоумный. Ничего не знаю, никого не помню…

– Так уж и никого? – возразил старик.

– Бывший разбойник теперь главный казначей, – вздохнул Кенет. – Учитель Аканэ меня и в глаза не видел. Князь Юкайгин – его величество. Ну, это я как раз могу понять: императора ведь не было. Но откуда в таком случае взялся Акейро, раз его никто наместником не назначал?

– Ты уж лучше бы спросил, откуда он вообще взялся, – поправил его маг. – Мог бы и не родиться вовсе. Отец у него не так чтобы из богатой семьи. Зато еще с детства дружен с его величеством. Когда посватался к известной красавице из богатой семьи, отказывать ему ради этой дружбы не стали. Вот побратим твой и родился. Юкайгин потом в свой черед его на своей дочери женил.

– А меня они откуда знают? – нетерпеливо прервал Кенет обстоятельный рассказ мага.

– Я сам весьма посредственный целитель, – ответствовал старый волшебник. – Когда жена его светлости господина Акейро умирала родами, я ничем не мог ей помочь, вот и посоветовал позвать на помощь тебя. Без тебя ни ее, ни ребенка в живых бы не было. Должен тебе сказать, что его светлость жену свою любит без памяти. Едва только ты вышел к нему и сказал, что все в порядке, тут же он тебя и нарек побратимом. Прямо возле сломанной балконной решетки.

– А решетка тут при чем? – не понял Кенет.

– Он ее сломал, пока ждал тебя, – усмехнулся маг.

Причудливые, однако, шутки шутит незнакомая Кенету иная жизнь! В той, прежней, Кенет своими глазами видел, как в порыве горя из-за неминуемой смерти Акейро князь Юкайгин смял чугунные прутья. А в этой жизни, выходит, у самого Акейро балкон ломать сил достало.

– А господина Аканэ тебе, и верно, знать неоткуда. Той больницы, где ты его повстречал, не было никогда. Но ты не горюй. Еще успеешь свести с ним дружбу.

– А Наоки я в этой жизни знаю? – спросил Кенет. – А Лима? Кенро? Юкенну? Массаону Рокая? А в Лихих Горах я был?

– Был, конечно, – улыбнулся маг. – И даже черный камень уничтожил. Кенро ты видел мельком при дворе Юкайгина. Лим ни разу не пересекал горы и покуда не знаком ни с кем из вас, кроме Юкенны: племянник его величества его светлость господин Юкенна вот уже третий год возглавляет посольство в Срединном Загорье…

– Не в дальнем? – вырвалось у Кенета.

– В срединном, – повторил старый маг. – Вскоре он должен возвратиться, и Лим назначен его сопровождать. Так что ваше знакомство состоится в самом недолгом будущем. Массаона Рокай знаком с тобой довольно близко – не как с воином, а как с магом-целителем. А про Наоки мог бы и не спрашивать: ты ведь вернул к жизни его сестру. Кстати, вчера утром девочка проснулась… ну, да это ты и без меня знаешь.

По мере того как старик рассказывал Кенету о той его жизни, о которой он и малейшего понятия не имел, смутная тень несуществующих воспоминаний возникала в его памяти. Пожалуй, он все же сумеет не попасть впросак в незнакомой действительности.

– Словом, ты хорошо поработал, Кенет Деревянный Меч. Похвала старого мага вызвала к жизни давно угаснувшую надежду.

– Господин волшебник! – Словно подевался куда-то молодой маг, освободивший мир от непобедимого злодея, – остался смущенный деревенский юнец. – Я буду очень стараться! Возьмите меня в ученики!

– Да ты с ума сошел! – выдохнул старик.

– Я знаю, – лихорадочно выпалил Кенет, – я устав не вернул… но вы же сами сказали, что у меня не так плохо получается…

– Мальчик… – Старик помолчал, словно не зная, как ответить. – Не мне тебя учить. И вообще никому. Тебя не нужно учить.

– Почему? – растерялся Кенет.

– Если говорить совсем уж точно, тебя просто нельзя учить. Представь, что будет, если человек начнет учить рыбу плавать. В лучшем случае ничего не получится. – Маг пожал плечами. – Ну а если рыба попадется глупая и неопытная…

Кенет никогда не мог пожаловаться на отсутствие воображения. Ему живо представилось, как человек учит рыбу правильно распределять дыхание и мощнее двигать плавниками, и он фыркнул, подавляя смех. Но к нему-то какое отношение имеет эта поучительная маленькая притча?

– Глупая ты рыба, – усмехнулся старый волшебник. – Как я могу тебя учить? Магия окружает тебя, как вода – рыбу… а я стою на берегу. Ты не получил ни от кого свою силу, ты с ней родился, хоть и проявилась она не сразу. Думаешь, я разбрасываю книжные страницы где ни попадя? Не ты сам – твоя сила взяла из моей книги ровно столько, сколько нужно. Конечно, по неопытности ты мог и натворить всякого… я шел за тобой – на всякий случай. Потому только и оказался в Саду Мостов, а потом в Каэне.

– Так это вы сказали, что я хороший целитель? – понял Кенет.

– И не только целитель, – кивнул маг. – Твой талант не совсем обычного свойства, но я это понял не сразу. Прирожденного мага обучать нельзя, но охранять необходимо. Я шел за тобой до места средоточия. Дальше мне было идти нельзя. На то оно и место средоточия – или ты станешь магом, или тебя попросту не будет. Магом ты стал… вот тогда я и ощутил, какова природа твоей магии. Ты не совсем целитель, Деревянный Меч. Ты соединяешь разорванное и выпрямляешь искривленное. Мир течет, как ручей, и если накидать в этот ручей мусора, вода замутится, и течение ручья изменится. Вот ты и выгребаешь этот мусор, чтобы ручей мог течь по прежнему руслу сообразно своему естеству. Твоя сила не только с рождения присуща тебе, она еще и сродни этому миру, а такое случается не часто.