Наследие великанов - Панов Вадим (читать книги полностью без сокращений txt) 📗
– Фа, – ответил великий фюрер.
– У нас нормально, – осклабился Абажур, глядя левым глазом в сейф с семейной казной, а правым – в окно.
– Как ты того требуешь, так и происходит, – добавил Копыто.
– Живём и грабим! – сообщил кто-то из Дуричей. – Грабим и живём.
– Воруем, – пропищал кто-то умный.
Фантазировать на тему своего бытия Шапки могли долго, поэтому Кувалда стукнул по столу кулаком и рявкнул:
– У нас, ифиоты, произошла смена власти!
И рявкнул напрасно.
Совещание молниеносно притихло, сумрачно разглядывая одноглазого, после чего кто-то из Гниличей едва слышно пролепетал:
– Я же говорил, что он ненастоящий.
За столом засопели. В воздухе ощутимо запахло волнением и, возможно, бунтом с элементами революции, но, озабоченный отсутствием денег, Кувалда особенно не принюхивался.
– Двойника прислали, – прошелестело по кабинету.
– Или голема.
– Големы не пьют, а у этого перегар…
– Почему это големы не пьют?
– А зачем добро переводить?
– Тоже верно…
– Этот вроде на Кастрюлю Шибзича похож, только если глаз вырвать.
– Кастрюлю убили месяц назад.
– Или специально спрятали заранее, чтобы мы не увидели, как ему глаз вырвали.
– Надо бы проверить…
– А как?
– Черепушку вскрыть и посмотреть, что внутри. Если Кастрюля, то сразу поймём.
– А если не поймём?
– Тогда эрлийцам покажем.
– А это мысль… – протянул Абажур, представляя, как привозит вскрытого фюрера в Московскую обитель, а эрлийцы говорят: «Да, это он, хороните…»
Но сладкие мечты разбились уже в следующую секунду.
– Чего разорались? – недовольно поинтересовался Кувалда, для которого шёпот подданных сливался в один шелестящий гул. – Фавно никто не вешался?
Однако обещание репрессий не произвело привычного впечатления. Уйбуи, правда, замолчали, но ничего не ответили и напряжённо уставились на великого фюрера, выискивая на его лице признаки смертельного заболевания.
А над столом вновь полетел крамольный шёпот:
– Ругается, как настоящий.
– Вид делает.
– Может, он ещё не умер?
– А зачем тогда признался, что умер?
– Проверяет благонадёжность.
– Какую?
– Благонадёжность…
– Лучше выпей.
Уйбуи выпили, но ясности в происходящем не прибавилось.
– Вы о чём там бормочете, фауны?! – рявкнул Кувалда, который никак не мог взять в толк, что именно идёт не так.
– Раньше ты нас так не ругал, – заметил кто-то из Дуричей.
– Раньше я вас ещё сильнее ругал.
– Ты обругай нас, как раньше, а мы послушаем.
Дикари замерли, ожидая потока оскорблений, но одноглазый вдруг сообразил, что с начала совещания прошло уже двадцать минут, а к делу они так и не приступили, и громко объявил:
– Я вас собрал, фебилы, потому что в Зелёном Фоме сменилась власть. У нас новая королева.
– У людов королева, – уточнил Абажур, наблюдая за ползущими по потолку тараканами, и несколько Гниличей захихикали.
Но Кувалда не позволил вновь сбить себя с толку.
– Мы все – офин большой Зелёный Фом, – назидательно произнёс он, с подозрением разглядывая подданных. – И когда меняется королева у люфов, то же самое происхофит и у нас…
– Ты уходишь? – изумился Копыто.
– Сам признался! – выкрикнул кто-то из Дуричей.
И только умный Абажур прищурился, не торопясь реагировать на странное заявление великого фюрера.
– А что происхофит, когфа меняется королева? – поинтересовался одноглазый, пропустив вопросы мимо ушей.
– Начинаются репрессии, – радостно сообщил Копыто, одновременно бросив выразительный взгляд на авторитетного уйбуя Гниличей.
– Когфа меняется королева, всем очень нужны феньги, – объяснил Кувалда. – А за феньгами люфы прифут к нам.
– Зачем? – не понял Утюг.
– За феньгами.
– Зачем к нам?
– Всегфа прихофили и сейчас прифут.
Это заявление никто оспаривать не стал.
– С деньгами плохо, – сообщил Копыто. Затем потянулся за бутылкой «совещательного» виски, увидел, что она пуста, и горько выругался.
Абажур, который и выпил последнюю дозу в тот самый миг, когда Копыто мечтал о репрессиях, счастливо улыбнулся и скатил глаза к переносице.
– Короче, мы фолжны решить, гфе взять фенег, чтобы уфовлетворить жафных люфов, – закончил одноглазый.
Свалившееся как снег на голову несчастье заставило дикарей отвлечься от выяснения личности великого фюрера и сосредоточиться на той проблеме, за игнорирование которой могли повесить. Краткий мозговой штурм принёс ожидаемый результат:
– Пусть новая королева квоты на грабежи увеличит! – предложил Абажур.
– Точно! – поддержали его верные Гниличи.
– Это справедливо!
– И законно.
Дикарям показалось, что они нашли идеальный выход из положения, но Кувалда знал, как к подобному предложению отнесутся в Зелёном Доме, и покачал головой:
– Чаще, чем сейчас, грабить не разрешат.
– Тогда откуда деньгам взяться?
– Вот я и говорю: фумайте.
– Раньше он нас к этому не призывал, – пробормотал Абажур.
Его приятели согласно закивали.
– Раньше он совсем другим был.
– Таким же был: деньги требовал и ругался, – пожал плечами Утюг.
– Совсем Кувалда после смерти не изменился…
– Может, ещё изменится?
– О чём вы там бормочете? – осведомился одноглазый, недовольный тем, что Гниличи вновь принялись шушукаться.
– Думаем, где деньги взять, Твоё великофюрерское превосходительство, – верноподданно, как ему казалось, ответил Абажур, одновременно разглядывая мудрый лоб мудрого руководителя и пряжку на его ремне.
– Фумайте тише, вы фругим мешаете.
– Как можем, так и думаем.
– Не спорь, он ведь умирает, – прошептал Абажуру Утюг.
– И хорошо, – отмахнулся авторитетный Гнилич.
– Я слышал, перед смертью разные человские диктаторы приказывали казнить своих верных подданных, – опасливо сообщил Утюг. – Чтобы, значит, дольше не выжили, чем вождь и благодетель.
Гниличи в ужасе умолкли.
– Погубит он нас! – прошептал кто-то, обдумывая вариант побега.
– Пропали…
– Не такие уж мы и верные, – протянул Абажур.
– За это диктаторы в первую голову казнят!
– Больным повод не нужен.
– Я велел фумать тише! – прикрикнул Кувалда, прикидывая, не выставить ли тормозящим уйбуям ещё несколько бутылок.
– Прости, Твоё великофюрерство! – отозвался Абажур, после чего повернулся к Гниличам и шёпотом произнёс: – Дело ясное: Кувалда ещё прежний, но уже не жилец. Подыхает, это всем видно. И пока он совсем не озверел, надо что-то делать.
Уйбуи закивали.
Цитадель,
штаб-квартира Великого Дома Навь
Москва, Ленинградский проспект,
30 июня, четверг, 20:01
– Минимализм, – повторил Сантьяга, внимательно наблюдая за реакцией Захара Треми. – Элегантно и без пафоса. Что скажете?
– Получилось весьма… скромно, – выдавил из себя масан. – Не похоже на вас.
– Спасибо, Захар, – кивнул комиссар. – Я изо всех сил старался сделать кабинет максимально простым и неброским, и мне, кажется, удалось. – Нав с удовольствием оглядел новую обстановку и негромко добавил: – Правда, получилось дороговато.
– Насколько? – из вежливости поинтересовался Треми.
– Князь сказал, что мы могли бы выиграть две небольшие войны.
– Но ведь оно того стоило?
– Безусловно.
Занявшись переустройством рабочего места, Сантьяга распорядился вынести всю мебель и заменить её специально сконструированным креслом, идеально подогнанным под его высокую фигуру. Рабочий стол, если в нём появлялась необходимость, поднимался из пола, и там же прятались стулья и кресла для гостей, так что, кроме кресла, постоянной мебелью кабинета были лишь две скромные книжные полки у входной двери. Зато одна из стен стала гигантским монитором, управление которым осуществлялось жестами правой руки комиссара, следующая превратилась в панорамное окно, а третья – панорамным окном туда, куда Сантьяга хотел сейчас смотреть: комиссар выбирал город, ракурс, запускал нужный артефакт и во всё окно распахивался портал, в который при желании можно было шагнуть.
