Я - Даго (ЛП) - Ненацки Збигнев (книга читать онлайн бесплатно без регистрации txt) 📗
И Зелы запела, уже на другой мотив:
Тридцать дней и ночей продолжалась смертельная битва. И как только лишь на миг приостанавливалась она, тут же появлялся какой-нибудь воин и вызывал противника на поединок:
Тридцать дней и ночей длились сражения. И страшно было глядеть на это:
И, возможно, победили бы гунны, если бы в сражение не вступил Анганты, король грейд-готов, в жилах которого текла кровь спалов, обладающий Тирфингом, что хранился в его семье. Ужасный Тирфинг сеял опустошения, тысячами падали гунны, погиб и их вождь Гумла, и вот, побежденные, разбежались гунны по всему свету, и с тех пор всяческий след от них пропал. Герулы в последний миг предали гуннов и перешли на сторону готов и гепидов. И все это деялось на реке Висуле, на самых окраинах страны спалов.
Заснул Анганты, измученный сечей. Вот тогда-то герул Одоакр подкрался к спящему, заколол его ножом и похитил сеющий ужас меч Тирфинг. Благодаря мечу этому, стал Одоакр вождем герулов и покорил он ругов, лангобардов, а потом победил и могущественного короля Ромы. Королевскую его корону отослал Одоакр ромеям, живущим далеко на юго-востоке, за Великими Стенами.
Всего лишь семнадцать лет тешился властью Одоакр, ибо коварно убил его король остроготов, Теодорик, И отступили тогда герулы из древней державы Ромы. На них, ослабленных войною с остроготами, напали лангобарды и разбили их окончательно. Решили тогда остатки герулов возвратиться на север, в давнюю свою родину на острове Туле. Боялись использовать они в битвах страшный меч Тирфинг, ибо гласило заклятие Одина, что после того, как обнажат меч для сражения, на поле боя обязан остаться мертвец, только ведь не всегда умирает противник, Лишь в руке человека, одаренного таинственным могуществом власти, сеет он опустошение. И вот выпало герулам проходить страной спалов, чтобы выйти к морю и лежащему на нем острову. Бедными и несчастными были герулы. Пожалели их спалы. Потребовали они лишь отдать им Тирфинг и получили его. После того герулы беспрепятственно пришли к морю и переплыли на остров Туле. И такова вот песнь о мече по имени Тирфинг, что возвратился к великанам.
— А где сейчас находится Тирфинг? — допытывался мальчик. — Он должен быть у тебя, Зелы, раз попал к спалам.
Зелы клевала носом, устав от пения и перепив меду. Мальчик же считал, что все, о чем пелось Зелы — всего лишь красивая сказка, выдуманная богами, ибо те были творцами всез песен. А еще он любил слушать о походе к Великим Стенам, в страну ромеев. На поход этот спалов уговорили дикие авары, создавшие свою державу к югу от громадных гор. И пела Зелы:
Случилось так, что хаган аваров прислал посольство к склавинам, чтобы те помогли ему напасть на ромеев, живущих в городах многих, в золотых одеждах щеголяющих и во всяческом достатке тонущих. Но засомневались вначале, запугались склавины, что ждет их поход долгий и опасный, одни лишь спалы отважились принять вызов хагана. После того склавинское войско, ведомое спалами и поддержанное склавинскими антами, предводил которым великий спал по имени Боза — как и твой отец — в количестве трех тысяч человек, перейдя без помех реку Истр, а затем так же легко реку Хеурос, разделились на две части. Одна напала на гарнизоны ромейских городов в Иллирии и Тракии, а другая, разгромив полководца Асбадоса, штурмом взяла город Топерос, стоящий на морском берегу и отдаленный от Великих Стен двенадцатью днями пути. Против них было выслано значительное войско, во главе которого встали выдающиеся полководцы: Монстантиунус, Арациус, Надзарес и Иоанн по прозвищу Шут. И случилась тогда яростная битва, в которой разгромлены были ромеи. Склавины же, утратив всяческий страх пред войском ромеев, двинулись вперед, грабя как желалось им землю, что называлась астикийской. А так как ее давно уже никто не грабил, нашли они там громадную добычу. Так они добрались под Великие Стены, находящиеся от Города менее чем в двух днях пути.
И вернулись спалы с громадной добычей в дворища свои и дома. Только не прошло слишком много времени, и снова, вместе с аварами, пошли они на ромеев, прошли всю Элладу, через земли Фессалии и Тракии, занимаясь грабежами до самых Великих Стен. Пленников же убивали не мечом, копьем или каким обыкновенным способом, но, вкопав в землю четыре столба, привязывали к ним руки и ноги схваченных, а после того били их палкой по темени будто собак или змей.
— А кем был этот Боза, вождь антов? — спрашивал мальчик.
— Это был прапрадед твоего отца, Бозы, отвечала ему Зелы.
— А почему вождь Боза и другие спалы убивали пленных будто собак или змей?
— А по-иному и нельзя было поступать, если хочется тебе стать настоящим вождем, — объяснила Зелы. — В первую очередь следует тебе стать чрезвычайно жестоким, чтобы одно только имя твое будило страх и парализовало волю к сражению. Лишь впоследствии можешь ты проявлять милость и благосклонность. Если же кто начинает с милостей, никогда такой не станет ни вождем, ни повелителем.
Из походов своих спалы привезли не одни только богатства. Принесли они еще и скифскую хворь, вызывавшую, что мужчины надевали на себя женскую одежду и занимались делами, предназначенными ранее только лишь для женщин. Так обабились воины. А женщины спалов становились бесплодными и уже не могли рождать великанов. Обычные женщины, оплодотворенные семенем спалов, рожали обычных людей, но с силою великанов. Только и те, войдя в возраст, либо заболевали скифской хворью, либо уходили куда глаза глядят, охваченные жаждой подвигов. Так стал пустеть край спалов, и постепенно начали селиться в нем обычные люди. Они занимались земледелием, разводили пчел и торговали воском, обменивая его на железные орала и соль. Через много лет от спалов остались лишь великан Боза с сестрой Зелы. Боза утонул в болоте, и последним спалом по крови остался его сын со светлыми, почти белыми волосами, родившийся от обыкновенной женщины.
Печально заканчивалась песнь Зелы. Очень скоро убедился сын Бозы, что великанша пела правду. Совершенно неожиданно один из взрослых парней, наилучший в метании топором, переоделся в женскую одежду и уселся за прялкой. Другой, владевший мечом необыкновенно, поклонился Зелы и прочим обитателям дворища и пошел в неизвестность, чтобы свершить великие деяния, С той поры Зелы запретила мальчику дружить с кем-либо из подрастающих парней. Она же следила, чтобы не заходил он в дома, где те жили, чтобы всегда ночевал в ее ложе, рядом с нею. Она считала, что таким образом убережет его от скифской хвори, и никогда не охватит его жажда деяний.
Как-то зимою, а было мальчику уже четырнадцать лет, когда спал он вместе с Зелы, та осторожно сосала его кончик, внезапно какое-то доселе неизвестное ему, пронзительное чувство охватило его. Необычное наслаждение охватило всего его, пронзило до боли, яички его сжались. И тогда, издав из себя крик отчаяния, наполнил он уста Зелы чем-то белым и липким. Когда же случилось это, охватило его чувство печального спокойствия, позволившее ему заснуть необыкновенно глубоким сном. На следующий день Зелы, крепко обцеловав все его тело, заварила для него крепкие травы.
