Путешествие на Запад. Том 2 - Чэн-энь (Чэнъэнь) У (книги онлайн бесплатно txt) 📗
Тогда правитель обратился к Сюань-цзану:
– Почтенный отец, если вы знаете, как расправиться с волшебником, освободите мою дочь и привезите ее сюда, незачем вам идти на поклонение Будде. Вы можете отрастить волосы, а я готов признать вас своим братом. Будем вместе управлять страной и наслаждаться богатством и счастьем. Как вы на это смотрите?
– Я еще не до конца постиг учение Будды и потому не могу подчинять злых духов, – поспешил почтительно ответить Сюань-цзан.
– Если вы не умеете усмирять духов, как же вы отважились отправиться в Индию? – спросил государь.
Сюань-цзану пришлось признаться в том, что с ним вместе идут его ученики.
– Одному мне, конечно, рискованно было бы пускаться в такой путь, ваше величество, – почтительно отвечал он – Но у меня есть два ученика, которые без труда преодолевают непроходимые горы и перебрасывают мосты через реки. Лишь благодаря им я и смог добраться сюда.
– Что же вы за монах, если не знаете правил, – сердито сказал государь. – Вы должны были прибыть вместе со своими учениками? Может быть, я и не преподнес бы им каких-либо особых даров, но на скромное подаяние они все же могли рассчитывать.
– Мои ученики так безобразны, – сказал тогда Сюань-цзан, – что я не осмелился привести их ко двору из опасения, как бы они своим присутствием не оскорбили ваше царское достоинство.
– Вы только послушайте, что говорит этот монах, – рассмеявшись, сказал государь. – Неужели я испугался бы?
– Не знаю даже, как и сказать вам, – промолвил Сюань-цзан. – Старшего моего ученика зовут Чжу Ба-цзе. У нею длинная морда и отвратительные клыки. Тело его покрыто щетиной, а уши как веера. Вдобавок ко всему у него огромный живот. Когда Чжу Ба-цзе идет, подымается ветер. Второй мой ученик – монах. Зовут его Ша У-цзин. Рост у него два чжана. Плечи широченные. Лицо синее, рот, как лохань. Глаза у него горят, зубы, как зубья у бороны. Вот почему я и не решился привести своих учеников сюда.
– Ну, после того как вы уже описали нам их наружность, – сказал государь, – нам нечего бояться их. Давайте позовем их сюда.
И он тотчас же отправил посланца с императорской биркой в гостиницу за Чжу Ба-цзэ и Ша-сэном. Когда Дурень услышал о том, что их приглашают ко двору, он, обращаясь к Ша-сэну, сказал:
– Дорогой брат! Помнишь, ты говорил, что не надо брать письма? А теперь сам можешь убедиться, какую пользу оно принесло нам. Государь, вероятно, велел принять нас, как полагается принимать людей, доставивших письмо и уж конечно устроил пир в честь нашего учителя. А поскольку аппетит у нашего учителя не велик, то он и вспомнил о нас. Ну что ж, поедим как следует, а завтра тронемся в путь.
– Дорогой брат, – сказал на это Ша-сэн, – ведь ты не знаешь, что там произошло. Однако делать нечего, придется идти. Вещи и коня мы оставим в гостинице; с собой же захватим только оружие.
Порешив на этом, они вместе с посланцем отправились ко двору и вскоре предстали перед троном правителя. Они громко приветствовали его, но не двинулись с места. Сановники, все как один, пришли в ужас.
– То, что эти монахи так безобразны, еще можно было бы стерпеть, – говорили они между собой. – Но как бесцеремонно они ведут себя, ведь они не совершили перед нашим правителем ни одного поклона и стоят как ни в чем не бывало!
– Уважаемые господа! – сказал тут Чжу Ба-цзе. – Не осуждайте нас. На первый взгляд вид наш действительно вызывает отвращение. Однако если привыкнуть к нам, то ничего страшного нет.
А надо вам сказать, что и сам правитель трона, увидев до чего они безобразны, испугался не на шутку, когда же Дурень заговорил, царь задрожал от страха и почувствовал слабость в ногах. К счастью, один из придворных чинов поддержал его. Окончательно растерявшись, Танский монах опустился перед правителем на колени и, не переставая отбивать поклоны, говорил:
– Ваше величество, я достоин смерти, велите казнить меня. Я ведь говорил, как безобразны ученики мои, и поэтому не осмелился взять их с собой ко двору, опасаясь, что они могут нанести вред вашему царскому величеству. Так оно и случилось. Они напугали вас, ваше величество.
Тут только государь, не переставая дрожать, подошел к Сюань-цзану и через силу проговорил:
– Спасибо вам, преподобный отец, что вы заранее предупредили меня об этом. Если бы вы ничего не сказали мне, я умер бы от страха.
Много времени прошло, пока, наконец, правитель успокоился и заговорил:
– Почтенные отцы Чжу Ба-цзе и Ша-сэн! Кто из вас наиболее искусен в усмирении злых духов?
Дурень, не разобравшись толком, в чем дело, сразу же ответил:
– Я умею покорять духов.
– Как же вам удалось научиться этому? – спросил государь.
– Когда-то я был небесным полководцем, – отвечал Чжу Ба-цзе. – Но, нарушив законы неба, был сослан на землю. Теперь же я встал на путь Истины, сделался монахом и из Китая прибыл сюда. Я первый вступил в борьбу с этим волшебником.
– Если вы – сошедший на землю небесный полководец, – сказал на это государь, – то вы несомненно владеете искусством превращений.
– Этим как раз я не могу похвастаться, – произнес Чжу Ба-цзе. – Хотя некоторые превращения мне известны.
– Ну-ка, совершите хотя бы одно из них, я посмотрю, – попросил государь.
– Какое именно превращение вы хотели бы видеть? – спросил Чжу Ба-цзе: – Я выполню ваше желание.
– Ну, сделайтесь больше! – сказал государь.
А надо сказать, что Чжу Ба-цзе действительно владел искусством тридцати шести превращений. И вот он проделал движение руками, произнес: «Увеличивайся!» – затем согнулся и сразу же увеличился до девяти чжанов, став похожим на духа, расчищающего путь умершим. Выстроившиеся возле трона двумя рядами сановники, глядя на него, задрожали от страха. А один из них даже окаменел и замер, вытаращив глаза. В этот момент какой-то полководец спросил:
– Почтенный отец! Но без конца вы, вероятно, не можете увеличиваться?
Тут Дурень снова стал рассказывать всякие удивительные вещи.
– Я могу, например, превращаться в восточный и в западный ветер, – сказал он. – Если поднимется южный ветер, то в синем небе я могу сделать большое отверстие.
– Прекратите свое волшебство! – испуганно воскликнул государь. – Я уже знаю, что вы умеете.
И вот, когда Чжу Ба-цзе принял свой обычный вид, государь снова спросил его:
– Ну, а если вы отправитесь на бой с волшебником, каким оружием вы будете с ним сражаться?
Тут Чжу Ба-цзе вытащил из-за пояса свои грабли и сказал:
– Вот этими граблями.
– Да с таким оружием вы в два счета окажетесь побежденным, – рассмеялся государь. – На моих складах есть хлысты, когти, молотки, мечи, копья, алебарды, большие топоры, рапиры, сабли, рогатины, пики, серпы и прочее оружие. Вы можете взять что хотите. А ваши грабли разве оружие?
– Вам, ваше величество, вероятно неизвестно, что эти грабли, хотя и грубы на вид, но я не расстаюсь с ними с малых лет. Когда я был полководцем в небесном водном дворце и в моем подчинении находилось восемьдесят тысяч воинов, эти грабли были моим единственным оружием. Вот и теперь, очутившись на земле и охраняя нашего учителя, я укрощаю этими граблями диких зверей в горах, усмиряю водяных драконов.
Услышав это, государь остался очень доволен и приказал девятой наложнице принести вина из императорских складов, чтобы достойно проводить Чжу Ба-цзе. Он собственноручно наполнил кубок и, поднося его Чжу Ба-цзе, промолвил:
– Почтенный отец! Пусть этот кубок вина послужит благодарностью за тот труд, который вы берете на себя. Когда же вы расправитесь с волшебником и освободите мою дочь, я в благодарность устрою вам великолепный пир и щедро вознагражу вас деньгами.
С виду Дурень был неуклюж и неотесан, однако знал правила приличия. Приняв от царя кубок, он обратился к Сюань-цзану с такими словами:
– Учитель! Этот кубок следовало бы, конечно, вначале поднести вам, но, поскольку государь милостиво пожаловал его мне, я не смею нарушить его волю и прошу вас разрешить мне выпить его. Это поможет мне успешно завершить начатое дело и выловить волшебника.
