Выбор павшего. По следу памяти (СИ) - Гущина Дарья (бесплатные онлайн книги читаем полные TXT) 📗
Не разобравшись сначала, что к чему, я подпрыгнула от испуга и обернулась:
- А, Миф, - и улыбнулась, почесав виала за рогом. - Я уж думала, ты не вернешься...
Мифодий укоризненно фыркнул и протянул мне травку.
- Думаешь, это оно и есть?
Тот кивнул. Я задумчиво понюхала растение. Ужас, ну и вонь!.. Страшно подумать, какие ароматы Франции начнут витать в воздухе, когда я ее сварю... Положившись на мнение виала (а, поверьте, они чрезвычайно умные создания и, умей говорить по-нашему, живо заткнули бы людей за пояс), я быстро нарвала охапку нужной травы и поспешила к привалу.
Костер по-прежнему ярко пылал, озаряя бледное лицо Свята и прогуливающегося вдоль ручья второго виала. И, как мне показалось, харту заметно поплохело - на физиономии появились горячие красные пятна, а трясло его так, что только над землей не подбрасывало.
Я заторопилась. Подхватила свободной рукой котелок и опустилась на колени у ручья, склонившись над водной гладью. Подождала, пока мое размытое отражение сменится подернутым рябью обликом вайша. Умоляюще посмотрела на духа воды, испрашивая разрешения воспользоваться его стихией. Тот, наклонив голову на бок, чуть поразмыслил, медленно кивнул и растаял, вернув на место мое отражение. Зачерпнув воды и промыв траву, я покидала пучки в котелок (сколько именно гербария на энное количество воды варить надо - не знала, меня этому в институте не учили) и повесила его над костром. И села ждать.
Вода закипала медленно, очень медленно, но когда закипела - я в который раз убедилась в правдивости своих недавних подозрений относительно запаха. Вонял отвар так, что я не выдержала и зажала нос. Свят, видимо, тоже отреагировавший на сей дивный аромат, слегка приоткрыл один глаз, принюхался и хриплым голосом сообщил:
- Еще пять минут - и буди меня...
Ха! Буди его! Думаете, это оказалось легко и просто? Ничего подобного! Легче мертвого поднять, ей-богу! Больной упорно не желал слышать моих горестных воплей и откликаться! А то, что я попыталась потрясти его за плечи - харта не слишком беспокоило - его самого трясло еще сильнее. В конце концов, когда я уже начала недвусмысленно поглядывать на кружку с отваром и размышлять, как бы Свята поаккуратнее кипятком облить, он вдруг сам открыл глаза. И я поспешила воспользоваться моментом и влить в него сразу две кружки лекарства. На всякий случай.
И только потом позволила себе расслабиться, устало посмотрев на расцветающую зарю. Ну и ночка, товарищи... Да что ночка - и день суматошный выдался. А потом еще и разговор с моровым поветрием, и сумасшедшее ползание по поляне...
Ой-ей, мама...
Сейчас, когда Святу перестала грозить реальная опасность, я вспомнила о поветрии и его словах. Ведь что с народом-то в деревнях делается... Если там попроказничал мой знакомый дедок - то и подумать страшно... И одной мысленно нарисованной картины с пылающими домиками на переднем плане и умирающими от лихорадки людьми в главной роли мне хватило выше крыши. Резво вскочив на ноги, я подбросила веток в костер, с горем пополам влила в своего несговорчивого пациента остатки отвара и, взобравшись на спину Мифа, помчалась вверх по течению ручья. Только бы успеть... За Святом присмотрит виал. Лекарством, конечно, не напоит, зато и в обиду не даст...
А мне - надо позарез успеть...
Но я, по всемирному закону подлости, разумеется, опоздала. И, хотя мой скакун развил просто нереальную скорость и до деревни мы домчались меньше чем за два часа, оказалось уже поздно. В лесном селении царила дикая паника. Пылали дома, метались и вопили люди, плакали дети, испуганно жалась друг к другу перепуганная домашняя живность, огонь постепенно перекидывался на деревья... Ад кромешный! Да они же весь лес спалят, чокнутые! Зла на них не хватает!
Я на ходу соскочила с виала и, не помня себя от ужаса, помчалась в деревню. План действий у меня, конечно же, отсутствовал, потому как всю дорогу я истово молилась Всевышнему и мечтала не опоздать, а когда примчалась на место - размышлять стало просто некогда. И я решила положиться на "авось". Как обычно.
Быстро оглядев селение, я первым делом попыталась сочинить заклятье, которое бы и огонь погасило, и людям не дало заживо сгореть, и вреда не причинило. Но, пока я думала, мой взгляд упал на стоящего у горящей избы ребенка. Девочка, лет пяти по нашим меркам, совсем кроха, одетая в местами разодранное, измазанное в саже длинное платьице, пыталась взобраться на высокое крыльцо и отворить дверь. По черному от копоти, круглому личику текли молчаливые слезы, светлая коса растрепалась, но ребенок ни на что не обращал внимания, поглощенный преодолением препятствия. Возможно, сейчас в доме умирала ее мать...
Больше я не раздумывала ни мгновения. Слова сами собой сорвались с языка, и на лес обрушилась стена ледяного ливня. Зашипел, умирая, огонь, остановились в недоумении люди, а я сорвала с шеи и отшвырнула в сторону амулет Ядвиги. Говоришь, дети не пострадают?.. Пострадают лишь виновные?.. А что делать осиротевшим ребятишкам?.. И я закрыла глаза и глубоко вздохнула, чувствуя, как из темной глубины моей души поднимается привычная мощная волна древней силы. И знакомое по прошлому странствию нечто оживает и заполняет каждую клеточку моего тела. Оживает, чтобы вновь напомнить о своем существовании и дать Имя моей пробудившейся сущности. И плевать, если люди все поймут. Пусть видят. Пусть знают. Я - дейте, маг Слова, павший воин, и, черт возьми, я горжусь этим! И горе тому, кто встает у меня на пути. Потому что меня не просто можно бояться - меня нужно бояться.
Сосредоточившись, я закрыла глаза и собрала в кулак силу. Поветрий нельзя убить, говорите? Да неужели. А вы пробовали? Нет? А откуда тогда такая уверенность? Все существующее подлежит уничтожению - таков наш девиз. И неужели моровые поветрия сильнее волшебного мира? Не думаю. Раз мир можно отправить в преисподнюю, значит, и местных вредителей - тоже. То-то и оно. А если больше до них руки ни у кого не доходят, придется все делать самой. Опять.
И моя сущность отделилась от тела, воспарив над землей. Ощущения я испытала - неописуемые!.. Необыкновенная легкость, полное отсутствие силы земного притяжения - и свобода! Полная и безграничная свобода! От проблем, тревог, волнений... От тоскливой и унылой жизни... От той себя, которой я вынуждена быть...
Я раскинула руки подобно крыльям, лихо заложила крутой вираж, пролетела сквозь облака и залюбовалась видом сверху. Весь мир - как на ладони... Узенькая голубая ленточка ручья в обрамлении древних лесов, едва заметные спирали пробирающихся сквозь густые кроны дымков печных труб... И ветер. Сладкий, пьянящий ветер свободы!.. Я одним долгим взглядом окинула весь мир, почувствовав внутри себя частичку каждого живого существа, что попалось на моем пути. И изголодавшаяся по настоящей силе сущность с жадностью умирающего от жажды припала к долгожданному источнику... И вспоминала. Вспоминала, вспоминала, вспоминала... Кем она была рождена три тысячи лет назад. И чем владела. Силой. Свободой. Властью. Силой - страшной, разрушительной, уничтожающей все живое и сметающей на своем пути любые преграды. Свободой - в своих поступках и суждениях. Властью - над миром, лежащим сейчас у моих ног...
Над миром, которому сейчас требуется моя помощь.
С головокружительной быстротой преодолевая огромные расстояния, я рыскала по округе в поисках моровых поветрий, держа в уме тщательно подобранные Слова. Первым за свои злодеяния поплатился общительный дедок-Лихорадка. Он не поверил глазам, когда я плавно спикировала на траву, преградив ему путь в деревню, до которой он почти добрался.
- Здравствуйте, старче, - ядовито улыбнулась я. - Я тут подумала над вашими словами - и пусть земля вам будет пухом.
Старичок ведь мертв, как пробка. Его всего лишь нужно как следует упокоить. По-доброму, что у меня редко получалось, и с примесью хорошей доли спортивной злости - дабы наверняка получилось. И у меня получилось. Поветрие и глазом моргнуть не успело, когда его бренное "тело" неспеша осыпалось, серой пылью оседая на траве. А высвободившую стихийную силу болезни я опутала заранее приготовленным коконом и от души послала к черту. Ему - нужнее. И полетела истреблять остальных.
