Победитель - Аксенов Даниил Павлович (чтение книг TXT) 📗
Как ни торопили своих послов короли Томола и Кманта, посол Фегрида получил инструкции первым. Ранее Михаил встречался с ним, но так и не составил никакого впечатления об этом человеке. То ли Гирун Пелан был чересчур гибок и скользок, то ли вообще ничего собою не представлял, но король Ранига не знал даже приблизительно, чего можно ждать от данной личности.
В тронном зале было относительно пусто. Комен и Йонер около трона, два десятка знатных дворян и дворянок, которые считали своим долгом присутствовать на всех церемониях, проводимых королем, вне зависимости от того, приглашал он их или нет, и конечно же посол Фегрида.
Надо сказать, что его величество еще не выработал никакой тактики по общению с дворянством. Даже похищение Инкит не принудило его к этому. Он занимался своим «компьютером», проводил смотр войскам и их вооружению, работал над законами, но местное дворянство все еще было пущено на самотек. Михаил, конечно, знал, что поступает не совсем правильно, но находился в легком расслаблении со времени коронации, хотя мысленно возвращался к этой проблеме. И вот сейчас почему-то вспомнил о ней, видя перед собой гладкое и лоснящееся лицо посла.
– Твое величество, мне поручено принести тебе заверения от имени императора Муканта в дружбе и поддержке со стороны Фегрида, – сладко улыбался посол.
– Передай его величеству мои искренние заверения в том же самом. – Лицо короля оставалось серьезным. – Очень дорожу дружбой и расположением такого могущественного владыки, как император Мукант. Кстати, о дружбе. Тебе не известно, где находится Миэльс?
Выражение лица посла не изменилось, хотя в дипломатических кругах не было принято задавать подобные вопросы прямо, да еще и в самом начале беседы.
– Определенно не могу сказать, но полагаю, что либо в Томоле, либо в Кманте, либо у нас.
– У вас, точно у вас, – дружелюбно заметил Михаил. Посол открыл рот, чтобы ответить, но ему не дали такой возможности. – Вместе с многотысячной армией и ишибами. Интересно, кто их всех кормит?
– Возможно, король Миэльс получает поддержку от некоторых лиц в Фегриде… – Улыбка Гируна стала столь широкой, что едва помещалась на лице. Он подумал, что прочувствовал игру, которую ведет король. Эдакий простовато-искренний стиль, обычное дело.
– А нельзя ли сделать так, чтобы эта поддержка прекратилась? Во имя дружбы между нашими странами, в которой я получил заверения?
– Конечно можно, – оживился посол. Предложение было ожидаемым. – И это является целью моего визита сюда. За небольшую услугу Фегрид готов не только прекратить поддержку Миэльса, но и доставить его в Раниг для справедливого суда над узурпатором.
– Вот, значит, как, – протянул король. – Если я окажу вам эту услугу, то Миэльс – узурпатор, а если не окажу, то кто же он? Бедный, несправедливо пострадавший изгнанник?
Улыбка все еще не желала сходить с лица Гируна. Да, король Ранига мастер игры в искренность.
– Я бы не был столь прямолинеен, твое величество, но в этих словах есть смысл. Можно даже сказать, что ситуация на сегодняшний момент описана начерно, но не неверно, увы.
– И что же будет, если я не окажу Фегриду этой услуги? Война?
– Что ты, что ты, твое величество, – замахал руками посол. – Мой император не любит воевать. Мой император вступает в любую войну с болью в сердце и по причине крайней необходимости. Мы просто рассчитываем на дружескую услугу, в обмен на которую тоже окажем Ранигу услугу и конечно же предоставим полную поддержку, полную.
Михаил отлично понял посла. Если Фегрид будет недоволен, то перестанет сдерживать Томол и Кмант. Те же, будучи предоставлены сами себе, просто раздавят Раниг.
– И какой же услуги вы от меня хотите? Дай-ка догадаюсь… Амулеты? Уважаемый мной император Мукант хочет знать секрет амулетов Террота?
– Проницательность твоего величества превосходит все границы, – поклонился Гирун.
– То есть предложение звучит так, – уточнил король. – Я вам даю амулеты, а вы мне – Миэльса плюс военную и политическую поддержку?
– Совершенно верно, твое величество.
– У меня есть встречное предложение.
– Я весь внимание, – вновь поклонился посол.
– Я не даю амулетов, а вы даете мне Миэльса плюс военную и политическую поддержку.
– Но… – Легкое недоумение отразилось на лице Гируна. Он сначала не понял сути предложения.
– Подожди, не торопись с выводами, – остановил его король. – Послушай еще раз. Внимательно. Я никому не даю амулетов, а вы мне предоставляете поддержку.
Посол захлопнул рот. Окружающим стало ясно, что он далеко не дурак. Несмотря на кажущуюся простоту, фраза с добавлением всего одного слова «никому» была зловещей. Фегрид является могущественной державой. Для него Раниг не представляет никакой опасности сейчас и не будет представлять в обозримом будущем. Кроме этого, Фегрид мог легко справиться и с Томолом, и с Кмантом, вместе взятыми… если у тех не будет амулетов Террота! Именно эти амулеты делали исход возможной схватки неясным.
Гирун Пелан был имперцем. Он родился, вырос и учился в империи. Он думал, как имперец. С его точки зрения, любая крупная страна, которая готова вступить в войну с неопределенным исходом, населена самоубийцами и умственно неполноценными людьми. Войны хороши лишь тем, что приносят победу. Других войн быть не должно.
Посол быстро справился с растерянностью:
– Твое величество, это несомненно очень щедрое и многозначительное предложение. Позволь мне подумать над ним.
– Разумеется, – улыбался теперь уже Михаил. – Не торопись, обдумай все как следует. Через месяц я жду тебя с ответом.
– Через целый месяц? – удивился Гирун.
– Конечно. Это ведь очень сложный вопрос. Тут главное – не ошибиться.
Далла Улара Ортак тоже находилась в толпе придворных во время встречи с послом. Когда король покидал тронный зал, она подошла к нему.
– Приветствую, Улара, – начал разговор Михаил, заметив маневры женщины. – Ты хочешь мне что-то сказать?
– Да, твое величество, – девушка сделала реверанс. – У меня есть информация для тебя, которую бы хотелось обсудить в узком кругу лиц.
– Думаю, что Комен нам не помешает, – улыбнулся король. – Пойдем в приемный кабинет.
Внутренние убранства королевского дворца стараниями главного дворецкого Пеннера наконец-то претерпели изменения. Теперь уже отсутствовал раздражающий фиолетовый цвет стен. Все было в мягких и светлых тонах.
– Так что же, далла, ты хотела мне сказать? – Король уселся за письменный стол, Комен присел на диван, располагающийся сбоку от стола, а девушка осталась стоять.
Его величество совсем не собирался изображать из себя радушного хозяина и куртуазного кавалера. Женщины знатного происхождения, по крайней мере те, с которыми он имел дело во дворце, ему не нравились. Если бы на него внезапно напал приступ откровенности, то он охарактеризовал бы их так: избалованные сумасбродки, кичащиеся своими «победами», готовые на что угодно, только бы выделиться хоть немного из толпы им подобных и оставить соперниц за бортом. Иными словами, это был «змеиный клубок». Король им не доверял ни на грош, полагая, что подобные женщины могут предать в любую минуту. Что являлось еще одним поводом для того, чтобы тесно общаться лишь с Инкит.
Надо сказать, что даже в его родном мире он оценивал женщин весьма своеобразно. То ли его практичность была виной, то ли еще что-то, но Михаил полагал, что в общении с мужчиной женщина стремится лишь к одному: так организовать это самое общение, чтобы потом ничего не делать самой. Или, в случае «продвинутых» женщин: делать лишь то, чего хочется ей. В связи с этим в его родной стране количество дам, ищущих «выгодные партии» или «состоявшихся мужчин», настолько превышало количество этих самых мужчин, что наносило прямой урон делу глобального воспроизводства. Нет, он не возражал против того, чтобы по мере сил «поддерживать» девушку, с которой встречался, но всегда был настороже, никому не доверяя полностью. И вполне допускал, что девушка, с которой у него замечательно прочные и романтические отношения, не устоит перед материальным соблазном, если таковой появится. В глубине души Михаил причислял к категории «хороших» девушек лишь тех, которые, встречаясь с мужчиной, не ищут активно этих самых соблазнов.
