С единственным заклинанием - Уотт-Эванс Лоуренс (книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
— И что же? — заинтересовался король.
— Поскольку Вы раньше не спрашивали, я и не стал говорить. Но теперь, полагаю, Вам следует знать, что я волшебник, чародей. — Тобас сопроводил слова неопределенным жестом, надеясь, что он сойдет за магический пасс.
Дернет некоторое время изучающе смотрел на него.
— В самом деле?
— Да, Ваше Величество.
— Что ж, очень хорошо. Твои знания могут оказаться полезными в схватке с драконом.
— Надеюсь, что так, Ваше Величество. Э-э-э, но у меня есть одна просьба.
— Так я и думал.
— Я рассчитывал обсудить проблему дракона с местными членами моей Гильдии, чтобы лучше подготовиться к встречи с ним. Нельзя ли это организовать?
— Членами твоей Гильдии? Ты имеешь в виду чародеев?
— Да, Ваше Величество.
— Но в Двоморе нет чародеев. За исключением, конечно, тебя самого.
— — О! — Затея не удалась. Тобас надеялся воззвать к чувству патриотизма местных чародеев и попросить научить его нескольким заклинаниям, которые можно было бы использовать против дракона. Даже если сами чародеи не собирались тратить время на истребление монстра, думал Тобас, то они вполне могут соблазниться частью награды.
Теперь, уже проговорившись о своей профессии, Тобас сообразил, что ему следовало бы подождать, а потом тихо и спокойно пораспрашивать людей, вместо того чтобы сообщать всем, что он чародей. Юноша вздохнул. В будущем он постарается лучше продумывать свои действия.
— Мне очень жаль, чародей. — Король прочистил горло и обратился к аудитории на двоморском.
Тобас и этшарцы ждали окончания речи, переминаясь с ноги на ногу. Наконец, когда юноша уже засомневался, не произошла ли какая-нибудь ошибка в протоколе и королю не сообщили, что некоторые из присутствующих не понимают местного языка, Дернет снова перешел на этшарский, повторяя, по всей вероятности, только что сказанное.
— Теперь, когда вы все собрались здесь, а собрались все, поскольку этшарцы прибыли последними, и когда вы знаете друг друга, позвольте мне объяснить вам наши условия. Мы не верим, что один человек может противостоять дракону, будь то простолюдин, принц или волшебник, поэтому мы решили разбить вас на пятерки. Пятерки выйдут на охоту и будут действовать по своему усмотрению. Награду получит та группа, которая не только найдет и убьет дракона, но и представит доказательства своей победы. У Нас есть свидетели, видевшие дракона, которые смогут опознать его по останкам. Учтите, в Двоморе водятся и другие особи, не причиняющие вреда. Каждый уцелевший из победившей пятерки получит, как и обещано, руку одной из принцесс — поскольку Мы имеем счастье иметь пять незамужних дочерей, — а вместе с ней и почетное место при Нашем дворе. Тысяча золотых, все что может позволить себе королевская казна, будут поделены между счастливыми женихами согласно их договоренности между собой. Ежели они не придут к согласию, то деньги все равно будут поделены, из расчета двести монет на человека. Если в удачливой пятерке будут убитые, то деньги получат их наследники, ежели таковые имеются. Остальные группы никакой награды не получат. Охота начнется в первый день месяца Сбора Урожая, то есть через четыре дня. Поэтому, если кто-то захочет объединиться в пятерки заранее, Мы не возражаем. За эти четыре дня вы можете подобрать себе партнеров и подготовиться. Те, у кого нет оружия, могут выбрать необходимое в королевской оружейной. Если у вас есть вопросы, обратитесь утром к королевским советникам. Сегодня Мы говорили достаточно. Солнце уже зашло, и Нас ждет ужин. Все вы являетесь Нашими гостями, пока не начнется охота!
Это был сигнал, потому что едва король замолчал, в одной из длинных стен распахнулись большие дубовые двери, и оттуда пахнуло жареным мясом. Присоединившись к толпе, двинувшейся в обеденный зал, Тобас тут же забыл о драконе, охоте и чародействе и не вспоминал об этом весь оставшийся вечер.
Глава 11
А ты действительно чародей? — Алоррия наклонилась к нему через стол.
— Действительно, — улыбнулся Тобас.
— Покажи нам что-нибудь. Пожалуйста!
Тобас почувствовал запах ее волос. Она и вправду очень мила!
— Хорошо, — согласился юноша, доставая атамэ и мешочек с серой. Он оглядел стол и увидел большой спелый персик, лежавший в вазе с фруктами.
— Смотри. — Юноша переложил персик на пустую тарелку.
Алоррия не сводила с него глаз. Тобас сделал едва уловимое движение, и горящая кожура зашипела.
— 0-о-о! — выдохнула Алоррия, а сидевшая чуть в стороне Тинира зааплодировала. Тобас скромно улыбнулся. Он никогда не считал «Триндлов Огонь» чем-то особенным, но на людей, никогда не видевших магических чар, это заклинание всегда производило сильное впечатление. Он вспомнил Роггита, который пальцем рисовал в воздухе сверкающие руны или легко поднимался по несуществующим ступенькам, чтобы починить прохудившуюся крышу. По сравнению с этим «Триндлов Огонь» казался детской забавой.
— Неплохой фокус, — с чудовищным акцентом прокомментировал сидевший поблизости принц. — Однако и дракон умеет извергать огонь. Что толку в твоей магии, этшарец?
Тобас, озабоченный именно этой проблемой, предпочел уйти от ответа, буркнув:
— Я не этшарец.
Про себя он отметил, что все присутствующие считали местного дракона огнедышащим.
— Мог бы заметить по его акценту, что он не этшарец, — заметила Алоррия. — Хотя говорит он очень хорошо.
— Да? — Принц взглянул на Тобаса с некоторым интересом. — Разве ты не прибыл с последней группой из Этшара Пряностей?
— В Этшаре я был проездом. Моя родина — дальше, на западе.
— Значит, ты из Тинталлиона? — спросил кто-то из сидящих поодаль.
— Нет. У моей родины нет названия.
Говоря так, Тобас не сильно грешил против истины. Свободные Земли Побережья — скорее, описание, а не название как таковое. И никто за пределами Свободных Земель так их не называл. Помнится, капитан Истрам упоминал Пиратские Города, но, что конкретно имелось в виду, Тобас не знал.
Его ответ вроде бы всех удовлетворил. Тобас сообразил, что создал вокруг своей персоны некий ореол таинственности, но, глядя в зачарованные глаза Алоррии, решил, что это даже неплохо.
Юноша всерьез начал подумывать о том, как бы ему исхитриться попасть в удачливую пятерку. Алоррия казалась очень соблазнительной. На вид ей было лет пятнадцать — шестнадцать. Чуть меньше, чем ему самому. Впрочем, все принцессы были весьма недурны собой.
Ужин подходил к концу, и слуги начали убирать со стола. Старый лакей никак не решался дотронуться до тарелки со сгоревшим персиком.
— Это совершенно безопасно, — заверил его Тобас. Кто-то догадался перевести на двоморский. Лакей кивнул и убрал тарелку.
Тобас повернулся к Алоррии:
— А ты хорошо говоришь по-этшарски.
— Ты очень любезен, — вежливо поблагодарила она. — Папочка считал необходимым, чтобы мы выучили его. Селлата отказалась — ей не очень-то даются языки. А мне было интересно.
— А еще на каких-нибудь языках ты говоришь?
— О да! На геллианском, аморитском, вектамонийском и даже немного на Торговом наречии. Только не говори об этом папе — он считает, что Торговое наречие для плебеев.
— Впечатляющий перечень.
— А ты? Этшарский — твой родной язык?
— Да, родной. Боюсь, этшарский — единственный — э-ээ — человеческий язык, которым я владею.
— О!
Тобасу было стыдно обманывать девушку, он специально подчеркнул слово «человеческий», но изумление принцессы заставило юношу тут же забыть об угрызениях совести.
В этот момент царедворец, сидящий за верхним столом, провозгласил что-то по-двоморски. Разговоры стихли, внимание присутствующих обратилось в сторону возвышения.
Король встал и произнес краткую речь на двоморском. Тобас решил выучить этот язык как можно быстрее. Хотя вряд ли такое возможно за оставшиеся до начала охоты четыре дня.
По окончании речи прозвучали вежливые аплодисменты, и гости стали расходиться. Тобас не успел оглянуться, как зал опустел.
