Пересекающий время. Книга первая: Андрей Граф, хронотрансатор - Крапп Раиса (книги онлайн полные версии бесплатно TXT) 📗
Женщина метнулась к Андрею, но вдруг приостановилась, медленно опустила руки, лицо ее разгладилось – гипновнушение, усиленное ТИССом, пробудило ее разум.
– Ты можешь теперь спокойно слушать меня?
Женщина вздохнула, подняла глаза на Андрея.
– Если ты позволишь, я осмотрю твоего ребенка. – Глаза ее метнулись к сыну. – Может быть, ему еще можно помочь. Но не мешай мне.
Женщина колебалась.
– Посмотри, – указал Андрей на Лиенту.
Она только теперь увидела лугарина.
– Вождь!? Ты здесь!? Почему ты… с ним!?
– Уведите ее, – сказал Андрей, – время уходит.
Лота, обняв женщину за плечи, повела ее к дверям.
– Мне – тоже? – спросил Лиента.
– Нет. – Андрей обернулся к лугарину, глядя ему в глаза, проговорил: – Я хочу, чтобы ты узнавал меня. Мне нужно доверие в ответ на мое, хоть кто-то мне должен верить, я не могу выпрашивать его всякий раз, как сейчас. У меня нет для этого времени.
Андрей присел на кровать. Перед ним лежал ребенок, бледный от страха и боли, глаза у него были, как у зверька в капкане, к которому подходит охотник. Он смотрел то на Андрея, то на Лиенту, который стоял, опершись о спинку кровати.
– Не бойся, малыш, – мягко сказал Андрей.
– Где… мама? – еле слышно проговорил ребенок.
– Скоро вернется.
Андрей отодвинул одеяло, на скулах вспухли желваки – излюбленный удар наемников, в живот, чтобы смерть была долгой, мучительно и неотвратимой.
– Дядя, – прошептал мальчик, подняв глаза на Лиенту, – горит все… пить хочу…
Лугарин растерянно посмотрел на Андрея – уж он-то хорошо знал, что при такой ране питье – яд. Но ему никогда не приходилось иметь дело со смертельно раненым ребенком.
Андрей сказал:
– Пей, малыш, – и поднес к его губам сложенные лодочкой ладони, наклонил их. – Пей. Ох, холодная какая! Скорее, мимо ведь льется.
Лиента увидел, как мальчик начал жадно ловить пересохшими губами не существующую струйку воды. На мгновение ему и самому показалось, что из ладоней и впрямь льется голубая, искрящаяся вода. Он тряхнул головой.
– Напился?
– Еще!..
– Что это!? – ошеломлено проговорил Лиента.
– "Я дал ему чувство утоления жажды. Будешь мешать – выгоню".
– А теперь, малыш, разреши мне посмотреть, где у тебя болит? Ты ведь меня больше не боишься? Больно совсем не будет, я не обманываю, настоящие мужчины друг другу не лгут.
Андрей убрал окровавленные тряпки, прикрывающие большую страшную рану. Лиента видел, как его лицо стало сосредоточенно-отрешенным, глаза потемнели, руки скользили над маленьким телом; длинные пальцы – они как будто сделались сами по себе, чутко "прислушивались", замирали, вздрагивали нервно, как от неожиданной боли. То будто ласково успокаивали, гладили; то тягуче, с трудом преодолевали невидимое сопротивление…
Очень скоро Андрею стало ясно – характер ранения не оставлял никакой надежды. Начался сепсис. Хуже того, он не мог снять даже боль, как сделал это со стариком Юнисом. Из-за особенностей раны обезболивание вызвало бы полный паралич ребенка. А как это объяснить матери? Она до последнего мгновения будет верить, что мальчик не умрет и в смерти после парализации обвинит его. Андрей застыл в раздумье… Нет, сейчас ничего не получится, сейчас у него нет достаточной силы, слишком много приходилось тратить в последнее время. Будь Андрей в форме, он мог бы попытаться использовать методику древних хилеров – мощной энергетикой очистить кровь, спаять разорванные ткани и сосуды. Это сложно, далеко не у всех получается, да и у него только несколько раз… Андрей поднял глаза на Лиенту, и тот поразился – столько горечи было в них.
– Что? – спросил он шепотом.
– Все бесполезно.
– Но ему лучше, я вижу.
Действительно, как только исчезла боль, измученный, обессиленный ребенок заснул, лицо его стало спокойным, дыхание выровнялось.
– Это видимость. Его боль во мне, но только до тех пор, пока я с ним. – Помолчав, Андрей сказал: – Позови мать.
Она вошла торопливо, остановилась, глядя с надеждой и страхом.
– Я не могу помочь.
Она качнулась к стене, сникла.
– Спаси его, – надежда еще не оставила ее.
– Я очень хочу. Но я не Бог.
Она подошла к постели мальчика, тихо опустилась на колени, закрыла лицо руками.
– Уж лучше бы сразу… Сил нет смотреть…
– Послушай меня. Я не могу сохранить жизнь твоему ребенку. Но чтобы закончились его страдания, я могу дать ему легкую смерть.
– Что!? – женщина с ужасом посмотрела на него, отказываясь понять услышанное. – Что ты сказал?
– Надежды нет. Зачем удлинять его мучения? Пусть уйдет тихо, он ничего не почувствует. Это будет милосердно.
Женщина отстраняюще вскинула руки.
– Ты хочешь убить его!? Он не умрет! Не умрет! – Она сжала в ладонях лицо малыша, приникла к нему. – Сыночек мой!..
– Он спит, женщина, зачем тревожишь? – укоризненно проговорил Лиента, хотел поднять ее, но мальчик открыл глаза.
– Мама! – он улыбнулся. – Все прошло! Мне нисколько не больно!
Женщина изумленно окинула его взглядом.
– Вы слышали!? Вы слышали, что он сказал!?
Она счастливо рассмеялась сквозь слезы.
– Уходите! Оставьте нас!
Она отпихнула руки Андрея, и крик мальчика заставил ее отшатнуться.
– Что ты делаешь! – оттолкнул ее Андрей, склонился над мальчиком, хрипло приказал: – Убери ее.
Когда Лиента вернулся, мальчик лежал с закрытыми глазами, вытянувшись. Он был очень бледен. Встревоженный Лиента не обнаружил ни единого признака жизни.
– Он мертв? – осторожно спросил лугарин.
Андрей не ответил, по-прежнему склоняясь над малышом. Наконец, разогнул спину, проговорил:
– Он не мертв. И не живой. Он на грани. Я остановил в нем все, и смерть тоже. В таком состоянии он может быть долго. Если мои друзья придут, он будет жить.
– А если нет? – Лиента спохватился, что вопрос этот лишний, но слово уже было сказано.
Андрей зло усмехнулся.
– Да, я не должен был этого делать, это не разумно, – он поморщился. – Разумно было уйти от этих страданий и выбросить из головы его крик.
– Разве я так сказал? – виновато проговорил Лиента.
* * *
В переулке их поджидал Данька.
– Что случилось? – хмуро спросил Андрей, он был недоволен собой.
– Вас зовут.
– Кто?
– Увидишь.
– Данька, не дури, – предостерегающе проговорила Лота. – Говори.
– Пошли, – сказал Андрей. – Знаю я, кто нас зовет.
Дан вел их нехожеными закоулками, едва приметными тропками. Наверняка, пути эти были известны только мальчишкам. Тропинка вилась между огромными лопухастыми листьями малосимпатичного, неистребимого сорняка – через несколько дней на месте роскошных белых цветов созреют семена, наполненные жгучим ядом.
– Пришли, – остановился Дан у кособокой, глинобитной развалюхи с подпертыми стенами. – Ждите.
Через минуту в дверях появился невысокий, крепко сбитый мужчина. Увидел Лиенту, и на лице появилась широкая, открытая улыбка.
– Лиента! – Он крепко обнял лугарина. – Я поверить не мог, когда сказали, что ты в поселке!
– Рад видеть тебя живым, Мотли.
После яркого света дня в избушке показалось темно, но скоро глаза привыкли, и Андрей увидел, что вкруг пустого стола сидят несколько мужчин. С появлением Лиенты здесь стало шумно. Лугарина обступили, о чем-то спрашивали, смеялись. Андрей оказался в стороне и увидел, как отодвинулась ветхая занавеска, что отгораживала угол, и из-за нее вышел высокий седой мужчина с усталым, изможденным лицом – его Андрей увидеть здесь не ожидал. При взгляде на Лиенту суровость его смягчилось, теплая улыбка тронула губы. Тут он встретился с глазами Андрея, и взгляд снова сделался острым. Несколько мгновений он испытующе рассматривал незнакомца в ненавистной форме, потом отвернулся, шагнул к Лиенте.
Торговец Алан еще недавно был владельцем небольшой лавки, где торговал всевозможным нужным в хозяйстве товаром. Торговля его славилась тем, что вещи у него всегда были добротными, сработанными на совесть.
