Дракон с королевским клеймом - Штерн Оливия (книги без регистрации бесплатно полностью TXT, FB2) 📗
Она дрожащими руками отмеряла нужное количество капель для смешивания веществ и их дальнейшей трансмутации, разводила огонь под перегонным кубом… ей хотелось создать… да хоть что-нибудь, лишь бы не вспоминать Ариньи и не думать о неизбежном.
В лаборатории было хорошо и спокойно. Вельмина чувствовала себя защищенной от не очень-то дружелюбного мира. Но, сидя в подвале, она то и дело вспоминала Кельвина, и ей делалось нехорошо и стыдно оттого, что до сих пор не заказала каменное надгробие. Да и вообще, можно было озаботиться переносом останков ее несчастного мужа в семейный склеп де Триолей, а она, вместо того чтобы заняться делами, выцарапать собственный дом из лап наместника, трусливо прячется в темноте. Даже обеды и ужины ей приносила Тавилла.
Но однажды наступил день, когда Вельмина решилась и заставила себя выбраться на свет. Отправилась бродить по дому.
Она неторопливо дошла до библиотеки, остановилась. Взгляд метнулся вдоль стеллажей и книг, сложенных высокими стопками, наткнулся на стоявшего на коленях мужчину, который как раз занимался починкой последнего стеллажа. Вельмина видела его со спины, и почему-то первым пришло в голову то, что одежда Кельвина этому мужчине мала. Вон, даже шов разошелся на плече.
«Итан», – вспомнила она имя, которое ей периодически нашептывала Тавилла.
В основном донесения Тавиллы сводились к тому, что «этот здоровяк» совершенно не годится для такой работы, чинит все просто отвратительно, как будто молоток впервые в руках держит. Вельмина лишь пожимала плечами. Чинит же. Ну и пусть продолжает.
А сейчас она вдруг увидела результаты недельной работы и подумала, что Тавилла, конечно же, права: те стеллажи, которые уже были водружены на стены, кое-где оказались кособокими, а в некоторых местах поломанные полки были попросту сбиты досками. Так, конечно, никто мебель не ремонтирует. С другой стороны, Ариньи притащил к ней в дом человека, который, быть может, и правда никогда молотка и стамески в руках не держал. Однако же что-то делает – и то хорошо.
Итан внезапно замер, как будто почувствовал ее взгляд. И медленно, как будто с опаской, обернулся. Когда Вельмина увидела его профиль, в груди мгновенно сделалось щекотно и как будто тревожно. Ей снова показалось, что где-то она уже видела этот разлет бровей, высокие скулы и решительную линию подбородка. Ей даже показалось, что еще чуть-чуть, еще мгновение – и она действительно поймет, но… Итан резко поднялся на ноги, косо остриженные волосы упали на лоб, и ощущение узнавания исчезло, унеслось, как дым под дуновением ветра. Да к тому же шрам, ветвистый, как молния в грозу. И оттого веко полуприкрыто, и лицо сразу неправильное, асимметричное… но от этого вовсе не противное. Просто обычное лицо.
– Доброе утро, госпожа де Триоль, – сказал он и, кажется, даже улыбнулся.
– Доброе утро. – Вельмина отчего-то смутилась.
Наверное, она просто привыкла к тому, что в доме встречала Кельвина, а теперь вот – другой, незнакомый, на котором рубашка Кельвина трещит по швам.
Итан обвел рукой помещение.
– Я скоро закончу с библиотекой. Понимаю, что неидеально, но…
– Ты раньше этим никогда не занимался, – неожиданно для себя перебила Вельмина и снова смутилась.
– Да. Не занимался, – миролюбиво ответил Итан. – Но я стараюсь. И каждая следующая полка получается лучше предыдущей.
Вельмине показалось, что в голосе скользнула насмешка.
– А чем ты занимался раньше? – все же спросила она. – Возможно, я могла бы тебе предложить что-то более знакомое, чем починка стеллажей?
И тут ей показалось, что Итан передернулся. Но тут же взял себя в руки.
– Я, госпожа де Триоль, был телохранителем у одного из придворных королевы, – как будто неохотно проговорил он. – Потом… я провинился, и меня выгнали. Но я стараюсь и библиотеку в порядок приведу.
– Спасибо, – прошептала Вельмина.
А взгляд, помимо воли, цеплялся за разошедшийся шов на плече.
– Не стоит благодарности, госпожа де Триоль. Вы же мне обещали заплатить.
Вельмина вздохнула. Обещала, да. Вот будет смеху, если ее попросят освободить дом! И тут главное – успеть прихватить сундучок с драгоценностями и ехать в родительский дом уже с ним…
Тут воображение живо дорисовало ей картину прибытия к отцу, и как матушка спрашивает, что случилось, а Вельмина, потупившись, отвечает, мол, я не захотела становиться любовницей наместника, и поэтому он меня выгнал из дому. И смех, и слезы.
– Могу я спросить? – подал голос Итан.
Вельмина кивнула, и он продолжил:
– Вы уже несколько дней не выходите из дома. Почему? Молодая женщина, запершая себя в подвале… Вы настолько любили своего мужа?
– Он не был плохим, – эхом отозвалась Вельмина.
– Но и слишком хорошим тоже не был, верно?
– Ты его знал? Видел при дворе? Если ты был телохранителем, то, возможно, вы встречались…
– Да, я его видел, и не раз. – Итан опустил глаза и покрутил в руках молоток. – Весь двор знал…
– Довольно, – оборвала Вельмина. – Кельвин не был дурным человеком. Просто… он был именно таким, каким был. И незачем обсуждать его теперь.
Итан пожал плечами и кивнул:
– Да, я понимаю. Не понимаю только одного: почему за все эти дни ни одна подруга не пришла вас навестить?
– У меня не было подруг, – ответила Вельмина.
И внезапно ей захотелось рассказать о том, что она очень хотела подружиться с кем-нибудь при дворе, но почему-то темы, которые обсуждались в дамских компаниях – а именно мужчины и платья, – ее мало интересовали, а ее саму другие считали «слегка странной» и «не от мира сего». Поэтому подруг не случилось… Наверное, единственной подругой можно было считать Тавиллу, но при этом же Тавилла была экономкой в доме Кельвина и не была ровней хозяйке. Не подруга, да… Скорее, просто сочувствующая.
Вельмина прикусила губу, невольно вспоминая все свои жалкие попытки подружиться хоть с кем-то, и вслух сказала:
– Так получилось… Ничего не поделаешь. Но из дома все же выйти надо. И мы выйдем. Тебе нужно купить другую одежду.
Реакция Итана оказалась совершенно неожиданной: он передернулся, съежился, разом помрачнел и теперь просто стоял, глядя на нее исподлобья.
– Что такое? – удивилась Вельмина. – Разве я предложила что-то плохое?
– Я не люблю покупать одежду, – пробормотал Итан.
– С чего бы? Что в этом дурного? Изволь объясниться.
– Хорошо. – Серые глаза вдруг зло сверкнули. – Я не хочу быть куклой, понимаете? Если вам так хочется кого-то наряжать, вон Солветра наряжайте. А мне и в этом прекрасно.
«Вот те раз», – изумленно подумала Вельмина.
Происходящее намекало на наличие скелетов в шкафу Итана. Какие-то глубокие обиды, рубцы, которые остаются не на теле, а на сердце.
– Ты не будешь куклой, – она старалась говорить спокойно, как будто перед ней был не взрослый мужчина, а обиженный ребенок, – ты сам выберешь то, что придется по душе. Я даже смотреть не буду, что захочешь, то и купим.
Наверное, Итан тоже сообразил, что не стоит вываливать на хозяйку свои застарелые обиды. Он коротко кивнул.
– Как скажете, госпожа де Триоль. И прошу прощения… Я должен быть вам благодарен.
Отобедав в тишине и одиночестве, Вельмина все-таки решилась отправиться на прогулку, взять с собой Итана и купить ему платье по размеру. Несколько блестящих золотых футонов она взяла из тайника – этого бы хватило с лихвой и на одежду, и на обувь, затем хотела послать Солветра за экипажем, но передумала: в конце концов, погода стояла отличная, в чистом небе сияло солнце, а идти до Верхней Пантеи в самом деле было и недалеко. Отчего бы не прогуляться и заодно не посмотреть на то, что происходит в городе? Тавилла утверждала, что «эти зеленые» наконец навели порядок, так что такая прогулка, скорее всего, будет безопасной.
Итана Вельмина нашла все там же, в библиотеке: он аккуратно расставлял на стеллаже книги, и Вельмина невольно залюбовалась тем, как он наклоняется к очередной стопке, как выпрямляется и ловко ставит старинные тома на полку. Двигался он… сложно облечь в слова то впечатление, которое производили простые, казалось бы, движения. Каждое из них было очень скупым, выверенным, но при этом обладало странным очарованием, словно Итан был на сцене театра и исполнял танец, предназначенный восхищать.
